Заговор - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Сергеев cтр.№ 7

– Главное – чтобы не поругался с нашим начальством. Оно тоже не подарок, – предупредил Круглов.

– Будем надеяться, – вздохнул Старостин.

Штайнер чем-то походил на Старостина, но Старостин был осторожнее.

Намного.

По крайней мере сейчас.

Май 2007 года,

Мюнхен

– Вы любите баварский стиль?

Незнакомый мужчина был заметно старше Валерии – не меньше сорока, но не больше пятидесяти. Дорогая, респектабельная куртка, поло «Лакост», удобные замшевые ботинки. Живые, быстрые глаза выдавали в нем опытного охотника за женскими сердцами.

В любой другой ситуации Валерия молча бы отвернулась и отошла в сторонку. Она не любила знакомиться при случайных обстоятельствах, тем более на улице.

Однако атмосфера на выставке-продаже сувениров была умиротворяющая. Без всяких условностей посетители общались друг с другом, громко смеялись, охотно покупали всевозможные поделки.

Совсем рядом призывно застучали пивные кружки и аппетитно запахло поджаренным на огне мясом.

На этом фоне вопрос незнакомца выглядел более чем корректным, и если выбивался из общей картины, то только по причине своей излишней серьезности.

– А что вы называете баварским стилем? – спросила, в свою очередь, Валерия.

«Вопросом на вопрос – не очень вежливо. Но он, кажется, не обиделся».

– В самую точку! Каждый называет баварским стилем все, что ему придет в голову. Сами баварцы исповедуют культ семьи, а его символом считают уточек. Видите, сколько здесь глиняных уточек. Самых разных размеров. Многие даже в платочках на шее.

– Да, очень симпатичные.

– Мне они тоже нравятся. А вот другой вариант баварского стиля. Ничего общего с культурой бюргеров. Нежные лилии, бледно-розовый и салатный цвета. Чаши изогнутой формы. Нервная, утонченная эстетика. Похож на стиль модерн, но появился намного раньше.

– Удивительно. Я даже не подозревала, что это называется баварским стилем, – призналась Валерия. – Я увлекалась немецким романтизмом.

– Не пугайте меня. Законченным продуктом немецкого романтизма был Гитлер. Кстати, своим избранием он в основном обязан голосам женщин.

В любое другое время высказывание незнакомца показалось бы Валерии неделикатным и даже злобным. При чем здесь Гитлер? О нем вообще не принято вспоминать. По крайней мере это неприятная тема, совсем не подходящая для первого знакомства. Однако после бессонной ночи всякие странности не вызывали раздражения и выглядели естественными.

– Я не интересуюсь политикой, – кратко ответила Валерия. – Чем плоха эстетика немецкого романтизма? Неужели она может не нравиться! Вы из Баварии?

– Мой отец родился в Баварии. У него была семья, но она погибла в Дрездене во время бомбежек. После войны отец вновь женился. Так что я ребенок от послевоенного брака. Отец был уже в возрасте. Приезжаю сюда отдохнуть и повидаться с родственниками.

– Я, кажется, перебила. Вы говорили, как появился этот стиль.

– Строго говоря, он отражает вкусы одного человека, который навязал его своим соотечественникам. Король Людвиг Баварский, собственной персоной. Помните, в середине девятнадцатого века он построил здесь фантастически красивые замки, дружил с Вагнером, был покровителем искусств?

Валерия уже более внимательно посмотрела на незнакомого мужчину. Он был увлечен своим рассказом и очень хотел доказать уникальность баварского стиля.

«Интересно рассказывает. Наверное, он искусствовед. Во всяком случае, культурный и начитанный человек. Большая редкость в наши дни», – уже без настороженности и даже с симпатией подумала Валерия.

– Молодой красавец, великан, – не унимался незнакомец. – Русский император подарил ему подлинные шпоры с ноги Петра Великого, а тот был не маленького роста. Так вот, они оказались малы Людвигу Баварскому. Многие считали его безумцем, осуждали за то, что он разорил государство строительством замков. А сейчас благодарят и считают его чуть ли не святым. На этих замках Бавария зарабатывает огромные деньги. Они уникальны.

– Людвиг Баварский, кажется, трагически погиб, – вспомнила Валерия.

– Как многие неординарные люди. Он утонул при странных обстоятельствах. Думаю, что его убили, – грустно заметил незнакомец.

Казалось, что он даже расстроился, и Валерии захотелось его пожалеть.

– И что, никто не пытался раскрыть это преступление?

– А зачем ворошить прошлое? Скелеты в шкафу есть у каждой нации. Конечно, теперь уже не узнать, как все было на самом деле. Поэтому Людвига Баварского можно считать «немецким Кеннеди». Американского президента тоже убили, и все списали на бедного Освальда. Уверен, что заговор устроил тогдашний вице-президент Линдон Джонсон при помощи мафии. Но доказать это невозможно.

– Вы, видимо, историк? – не удержалась от вопроса Валерия.

– В известном смысле. Кстати, бьюсь об заклад, что вы никогда не были в любимом замке Людвига Баварского.

– Почему вы так уверены?

– Во время экскурсий много говорят о привычках и вкусах Людвига Баварского.

– А оказалось, что я ничего не знаю, – рассмеялась Валерия.

– Вы не обиделись?

– Нисколько.

– Значит, у вас хороший характер.

– Вы первый, кто так подумал. Характер у меня ужасный.

Незнакомец с сомнением покачал головой, но не стал спорить.

– Раз вы не видели этот замок, будем считать, что мне повезло. Предлагаю поехать туда вместе. Завтра вы можете? Покажу даже то, на что обычно не обращают внимание посетителей. Расскажу много интересного.

– Не сомневаюсь, – сказала Валерия. Она уже знала, что согласится. Незнакомец нравился ей все больше.

«Я знала, что сегодня все изменится. Никогда не нужно отчаиваться».

– Прекрасно. Выезжаем завтра в девять утра. Я возьму автомашину в отеле. Кстати, разрешите представиться – Питер Штайнер.

– Ты плохо обо мне думаешь. Легла в постель с незнакомым мужчиной в первый же день знакомства. – Валерия потрогала ладонями щеки.

Они горели, но не от стыда или смущения. В какой-то момент ей казалось, что она теряет сознание. Питер оказался на редкость страстным и ненасытным любовником, словно моряк, вернувшийся из дальнего плавания.

– В постель легли вообще-то двое. Ты не заметила? – попробовал отшутиться Штайнер.

– Тебя трудно не заметить. Никогда не испытывала ничего подобного. Ты словно ураган. Но не считай меня шлюхой.

– Я и не считаю. Мне кажется, ты ждала этой встречи.