Карусель - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Сомерсет Моэм cтр.№ 23

— Впервые я получил должность викария в Портсмуте, — произнес декан, когда она закончила. — Тогда я был совершенно нетерпим к любым проявлениям зла и всячески стремился исправлять ошибки. Я помню, один из моих прихожан попал в подобную ситуацию, и ради ребенка, а также самой женщины я настоял, чтобы мужчина женился. Я буквально за волосы приволок их к алтарю, а когда должным образом узаконил их отношения, то почувствовал, что сделал благое дело. Шесть месяцев спустя этот человек перерезал горло жене, а его самого в наказание повесили. Если бы я так настойчиво не вмешивался, возможно, две жизни удалось бы сохранить.

— Миссис Гранди [30] — человек большого ума и ни в коей мере не заслуживает оскорблений, которые сейчас сыплются в ее адрес. Ее не смущает, если мужчина немного распущен, а если нет, то она посчитает его скорее размазней. Но с восхитительной проницательностью она сознает, что для женщины действуют более строгие правила: если она падет морально, миссис Гранди без малейших сомнений первой толкнет ее в пропасть. Общество — это страшное чудовище, которое вроде бы дремлет, так что думаешь, будто можно позволить себе любую вольность. Но на самом деле оно все время наблюдает за тобой с тихим коварством, и когда ты меньше всего ожидаешь, протягивает железную руку, чтобы раздавить тебя.

— Надеюсь, Белла не опоздает, — сказал декан. — У нас не так много времени после обеда, чтобы успеть на поезд…

— Общество составило свои собственные десять заповедей — кодекс чести, идеально подходящий для середнячков, которые не слишком хороши, но и не слишком плохи. Но самое странное здесь то, что наказание будет одинаково суровым, поступишь ли ты лучше, чем предписывает кодекс, или хуже.

— Иногда этот кодекс превращает тебя после смерти в бога.

— Или заставляет распинать тебя еще при жизни, Элджернон.

Вскоре после этого появилась Белла и, когда декан поднялся наверх, сообщила мисс Ли, что по совету продавца книг купила для Герберта Филда два толстых тома «Очерка жизни Шелли» Даудена.

— Надеюсь, скоро у него накопится достаточно стихов, чтобы составить небольшой сборник, — сказала Белла. — И тогда я спрошу его, нельзя ли мне организовать издание. Интересно, поможет ли мне мистер Кент найти издателя.

— В этом случае вы обнаружите, что банковский счет — ваш лучший помощник, моя дорогая, — ответила мисс Ли.

Бэзил сообщил о приближающейся свадьбе солиситору, потому что его небольшое состояние находилось в трасте, а для оформления некоторых документов требовалась подпись его матери. Через день или два он получил письмо следующего содержания:

Cher Enfant! [31]

Я узнала, что ты собираешься жениться, и желаю дать тебе родительское благословение. Пожалуйста, приходи завтра на чай, чтобы получить его в надлежащем виде. Ты достаточно долго на меня дулся, а сердитый мужчина всегда выглядит немного нелепо. На тот случай, если ты забыл, рискну напомнить, что я твоя мать.

Искренне твоя, Маргарита Визард.

P. S. Как же нелепо устроен мир: мужчина, если его отец — каналья, утешает себя мыслью, что их родство всегда по сути своей сомнительно, а вот в отношении матери не может прибегнуть к такому прекрасному средству успокоения души.

Леди Визард проявила прозорливость, когда предсказала, что ей хватит пары лет, чтобы вернуть себе привычное место в обществе благодаря красоте, богатству и популярности в свете. Все прекрасно знали, что ее положение после суда было сомнительно, и требовался невероятный такт, чтобы обойти множественные ловушки. Она осознавала, что у тех, кто стремится подняться по общественной лестнице, есть две опоры — филантропия и римско-католическая церковь. Но сообразительная дама не считала свою ситуацию настолько плачевной, чтобы ей требовался переход в иную конфессию, зато особое рвение в проявлении благотворительности сделало свое дело. Леди Визард возвращала себе уважение, используя занудную пожилую леди, положение и богатство которой давали безграничную власть над миром, а благожелательность делала послушным инструментом в чужих руках. Леди Эдвард Стрингер была маленькой старой женщиной со вставными зубами, ярко-каштановым париком и вечно перекошенным лицом. И хотя она была невыносимо скучна, все же умудрялась собирать в своей гостиной всех жителей Лондона, обладавших реальным весом в свете. Будучи родственницей лорда Визарда, она яростно ссорилась с ним, и казалось совершенно естественным, что его жена изливала свои горести женщине, которая с удовольствием ее слушала. Теперь, когда хотела, леди Визард буквально излучала очарование и благожелательность, немногие могли перед ней устоять: она была хитра и хорошо помнила каждую свою выдумку, так что ее ни разу не поймали на лжи. Повествуя о своем несчастливом браке, она так искусно давила на жалость, что леди Стрингер, растрогавшись, обещала сделать все, чтобы помочь ей. Она посещала приемы старой леди, появлялась с ней всюду, где собираются сливки общества, и в конце концов мир пришел к выводу, что вполне может позволить себе общение с интересной женщиной, которая к тому же не страдает от отсутствия денег.

Когда приехал Бэзил, откликнувшись на письмо, он застал мать в кресле в ее любимой позе, как на портрете. Сам портрет, ставший благодаря дерзким цветам сенсацией сезона, висел за ее спиной, чтобы все видели, насколько мало изменилась за последние десять лет эта мудрая женщина. Сбоку лежали неизменные сигареты, нюхательная соль и французский роман, мнения о котором в обществе резко разделились. Леди Визард получила собственный стенд на предстоящей благотворительной распродаже и явно не без удовлетворения изучала проспект, в котором ее имя фигурировало в списке, куда включали людей исключительно респектабельных.

Высокая и величавая, она носила наряды с показной экстравагантностью, а не простотой, граничившей с неряшливостью, что было присуще большинству ее соотечественниц. Она не имела желания скрывать от мужских взглядов пленительные изгибы великолепной фигуры и одевалась с нахальным бесстыдством сладострастной женщины, чтобы привлекать внимание к своим выдающимся формам, а не скрывать их. Да и замысловатое искусство макияжа не было ей чуждо: обычная англичанка, которая пользуется косметикой, как правило, чувствует, что это первый шаг на пути к Аверну [32] , и красится плохо. Она никогда не может избавиться от мысли, что косметика немного безнравственна или немного вульгарна и маленький дьяволенок, парнокопытный и хвостатый, всегда прячется на дне баночки с румянами. Затем, проявляя упрямство, раз начало уже положено, и убеждая себя в правильности собственных действий, она обязательно переусердствует. Леди Визард так умело использовала все уловки, известные женщинам, что результат оказывался просто восхитительным. Даже волосы, с которыми представительницы прекрасного пола вечно мучаются, были выкрашены так, что идеально гармонировали с глазами и цветом лица, и хваленые мужские умы часто обманывались. Ее брови были совершенны, а проведенная карандашом линия у ресниц придавала сверкающим глазам еще большую глубину. Помаду она наносила с мастерством художника, и губы ее были не менее красивы, чем лук Купидона.