Карусель - читать онлайн книгу. Автор: Уильям Сомерсет Моэм cтр.№ 14

— Я купила этот материал в Венеции, — сказала она. — Но чувствую, что почти недостойна его носить. Не смогла устоять, поскольку точно из такого же сделано платье, в котором запечатлели Екатерину Корнаро [14] на портрете в одной из галерей.

— Только вы и должны его носить, — ответил Бэзил, глядя на нее сияющими глазами. — Любую другую затмила бы такая роскошь.

Она улыбнулась и, покраснев, пожелала ему спокойной ночи.

Бэзил Кент сильно изменился с тех времен, когда был беззаботным юнцом, которого Фрэнк знал в Оксфорде. Тогда он бездумно, как лист на ветру, отдавался каждому нахлынувшему чувству. И недолгая депрессия в случае провала предприятия, в котором он был заинтересован, вскоре сменялась бурной радостью. В те дни жизнь казалась прекрасной и он без запоздалых раздумий мог купаться в ее многоцветии и беспрестанно меняющейся красоте. Уже тогда он ставил перед собой цель писать книги и с плодовитостью и довольно скудной изобретательностью, свойственными молодости, постоянно что-то строчил. Но когда он со стыдом и волнением узнал, что мир груб и жесток, ведь его собственная мать оказалась распутницей, то почувствовал, что никогда больше не сможет ходить с гордо поднятой головой. И все же после первого приступа отвращения Бэзил восстал против своего чувства. Он любил эту несчастную женщину больше всех на свете, и теперь его место уж точно было рядом с ней. Он не желал ни судить ее, ни порицать, а, скорее, помогать и защищать от постыдного унижения. Разве не мог он показать матери, что в жизни есть и более возвышенные материи, помимо восхищения мужчин и развлечений, драгоценностей и красивой одежды? Он решил отправиться к ней и увезти на континент, где они смогли бы спрятаться. Бэзил надеялся найти способ сблизиться с матерью, ведь, несмотря на все свое восхищение, он сильно страдал из-за того, что никогда не мог достучаться до ее души.

Леди Визард проживала в доме мужа на Чарлз-стрит, и примерно в тот день, когда по делу вынесли решение, Бэзил поспешил к ней. Он ожидал, что она будет сидеть у себя в комнате, съежившись, боясь выйти на свет, вся измученная и в слезах. И его нежное сердце, переполненное одной лишь жалостью, начинало кровоточить, когда он думал о ее горе. Он хотел пойти к ней, и поцеловать, и сказать: «Вот я, мама. Давай уедем вместе туда, где сможем начать новую жизнь. Мир огромен, где-то найдется место и для нас. Я люблю тебя как никогда и постараюсь быть тебе хорошим и верным сыном».

Бэзил позвонил, и дверь открыл дворецкий, которого он знал долгие годы.

— Можно ли увидеть ее светлость как можно скорее, Миллер? — спросил он.

— Да, сэр. Ее светлость до сих пор на обеде. Извольте пройти в столовую.

Бэзил шагнул вперед и тут же заметил несколько шляп на столике в коридоре.

— Здесь гости? — осведомился он удивленно.

Но прежде чем дворецкий успел ответить, из соседней комнаты послышался громкий смех. Бэзил вздрогнул, как будто его ударили.

— У ее светлости прием?

— Да, сэр.

Бэзил в ужасе уставился на дворецкого, не в состоянии понять, что происходит. Он хотел бы расспросить его, но стыдился. Все это казалось слишком чудовищным, чтобы быть правдой. Само присутствие этого слуги было возмутительно, ведь он тоже давал показания на омерзительном суде. Как могла мать спокойно смотреть на льстивое раболепное лицо Миллера? Дворецкий, заметив беспокойство в глазах молодого человека и его бледность, отвернулся с едва заметным неудовольствием.

— Передайте, пожалуйста, ее светлости, что я здесь и хотел бы поговорить с ней. Я пройду во вторую гостиную. Я полагаю, там больше никто не появится?

Бэзил прождал четверть часа, прежде чем услышал, как дверь столовой открылась и несколько человек, громко переговариваясь и смеясь, стали подниматься по лестнице. Потом зазвенел голос его матери, он звучал четко и уверенно, как всегда.

— Вы все должны удобно устроиться. Мне нужно кое с кем поговорить, и я не разрешаю никому из вас выходить отсюда, пока я не вернусь.

Через мгновение появилась леди Визард. Улыбка еще играла у нее на губах, и подозрения, которые Бэзил все это время гордо отметал прочь, сменились полной уверенностью. Казалось, его мать ничуть не подавлена и не сконфужена, напротив, отлично владеет ситуацией. В ней было не меньше стати и гордости, чем в последний раз, когда они виделись. Он ожидал обнаружить мать во власянице на руинах былой жизни, но нет: она красовалась в платье Пакен [15] , отличавшемся невиданной броскостью, которую могла позволить себе лишь она. Смуглая, с огромными сверкающими глазами и великолепными волосами, она едва не шокировала своей экстравагантной яркостью и обилием самых разных оттенков, словно какая-нибудь цыганка королевских кровей. Ее рост был необычен, фигура — роскошна, и, умея блестяще себя подать, она передвигалась с величием восточной королевы.

— Как мило, что ты приехал, мой дорогой мальчик! — воскликнула она с улыбкой, обнажившей ее красивые зубы. — Полагаю, ты хочешь поздравить меня с победой. Почему же ты не зашел в столовую? Там было так весело. И тебе в самом деле пора немного décrasser [16] . — Она подставила Бэзилу щеку для поцелуя (разумеется, только этого и следовало ожидать от любящей, но при этом современной матери), но он отстранился. Даже его губы побледнели.

— Почему ты не сказала мне, что процесс заканчивается? — резко спросил он.

Леди Визард усмехнулась и взяла сигарету.

— Voyons, mon cher [17] , на самом деле я решила, что это тебя не касается.

Закурив, она выпустила в воздух два идеальных кольца дыма и принялась наблюдать за сыном с неким высокомерным изумлением.

— Не ожидал, что сегодня ты устроишь праздник.

— Друзья настояли, к тому же мне надо было как-то отметить свой триумф. — Она легко рассмеялась. — Mon Dieu! [18] Ты и не представляешь, насколько я была близка к гибели. Ты читал о моем перекрестном допросе? Только он меня и спас.

— Спас от чего?! — с яростью воскликнул Бэзил, и две суровые морщины пролегли между его бровями. — Он спас тебя от позорного бесчестья? Да, я прочел каждое слово. Сначала не мог поверить, что все это правда.

— Et après? [19] — спокойно спросила леди Визард.

— Но это оказалось правдой, и нашлось не менее дюжины человек, которые все подтвердили. О Боже, как ты могла?! Я восхищался тобой больше, чем кем-либо другим… Я подумал о твоем позоре и пришел, желая помочь тебе. Разве ты не осознаешь весь ужас бесчестья? О мама, мама, ты не можешь продолжать в том же духе! Бог свидетель, я не хочу тебя обвинять. Поедем со мной, отправимся в Италию и начнем все заново…