Кровь слепа - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Уилсон cтр.№ 75

— Эти люди думают иначе, — сказал мужчина. — А сейчас идите. Ей тяжело.

Консуэло цепко держали двое, и она испускала беспомощные крики. Она не билась, не сопротивлялась, все ее силы уходили на эти пронзительные крики раненого зверя. Он подбежал к ней. Ее положили на землю. Едва завидев Фалькона, она замолчала, словно ей перехватило горло.

— Что случилось? — слабым голосом спросила она. — Что они сделали?

— Сначала я пойду посмотрю, — сказал Фалькон. — Это займет минуты две, а тогда уже входи ты. Хорошо?

Она поглядела на него так, словно это был доктор, только что сообщивший ей о ее смертельной болезни, но хорошо хоть, что она временно замолчала.

— Скажи мне, — сказала она. От волнения она не могла точно выразить мысль.

— Я сперва хочу сам взглянуть, — повторил он, гладя ее щеку. — Потом тебя позову. Две минуты — не больше. Можешь считать секунды.

Не разбирая дороги, он заспешил к дому, пригнувшись, нырнул в низкую входную дверь. В левой комнате на столе по-прежнему стоял компьютер и лежали диски, пол был усеян обломками стульев — их разметало взрывом гранаты в углу. Через дверь он различил фигуру кубинца. Тот был раздет и привязан к стулу — руки заведены за спинку стула, щиколотки приторочены к его ножкам. Широко разбросанные в стороны ноги, обнаженные гениталии и дикий, животный страх в глазах.

— Это не для вас, — послышалось справа от него. Сказано это было с сильным акцентом. — Сюда пройдите.

Он прошел к указанной двери, стирая с лица заливавший глаза пот и пытаясь успокоиться, обрести стороннее хладнокровие профессионала. Нет, невозможно. Дверь оказалась приоткрытой. Коренастый русский с раскрашенным лицом и автоматическим пистолетом с цилиндриком глушителя кивнул ему. Он заставил себя войти, чувствуя, как горло сжимает невыносимая боль. А ведь еще минуту назад он с таким радостным облегчением вдыхал в себя запах сырой земли! Едва переступив порог, он вдруг вспомнил, как в саду играл в футбол с Дарио, и это промелькнувшее в мозгу видение заставило его усомниться, сумеет ли он справиться с собой, увидев то, что ему предстояло увидеть.

Комнату освещала керосиновая лампа. Желтый свет ее казался тусклым, жидким. К стене была придвинута единственная в комнате железная кровать. Окна прикрывали ставни с металлической запертой щеколдой. Дарио лежал вверх лицом, все еще придавленным подушкой; грудь мальчика была обнажена, правая рука вытянута вдоль тела, левая — под прямым углом согнута в локте. Сжатый кулак тянется к виску. Ноги прикрыты простыней, они скрючены, ступни вылезли наружу, правая забинтована, и на простыне темное пятно от просочившейся сквозь бинты крови.

«Худенький какой, кожа да кости, — думал Фалькон, заставляя себя приблизиться. — Неудивительно, такой непоседа».

Взяв его руку, он пощупал, нет ли пульса, хотя мертвеца умел распознать с первого взгляда. Он распрямил ноги мальчика, положил вдоль тела обе его руки и, поправляя простыню, вдруг заметил на теле большой грубый шрам, словно после плохо выполненной операции по удалению аппендикса. Он посмотрел под мышкой, ища «клубничку», о которой говорила Консуэло, но тусклый свет не давал возможности проверить родинку. И только после этого он решился заглянуть под подушку, сдвигая ее медленно, словно из страха увидеть там что-то, чего не желал бы видеть. Обращенное к нему широкоскулое, с посиневшими губами лицо не было лицом Дарио.

— Принесите фонарик, — попросил он.

Вошел здоровенный русский. Фалькон указал на его пояс, и тот передал ему фонарик. Фалькон посветил фонариком в лицо мальчику. По-прежнему это был не Дарио.

— Что? — спросил русский.

— Это не тот мальчик.

— Не понимаю.

Выйдя, Фалькон опять очутился в кромешной тьме. Сейчас его обуревал гнев — сумасшедший, безудержный. Он окликнул Консуэло, и ее отпустили и помогли подняться на ноги. Не разбирая дороги, она, спотыкаясь, проковыляла к нему.

— Это не Дарио, — сказал он. — Дарио жив.

— Кто же это? — спросила она в полном смятении.

— Какой-то убитый мальчик, — сказал Фалькон. — Неизвестный убитый мальчик.

Они нырнули под притолоку двери и очутились в той самой комнате. Входя, Фалькон прикрыл дверь, и она сильно хлопнула, закрываясь. Консуэло встала на колени перед кроватью и, взяв руку мальчика в свои, покачали головой. Заливаясь слезами, она вглядывалась в мертвое лицо.

Фалькон снял бинты с раненой ноги мальчика.

— Они этому бедняге палец отрезали, — сказал он, чувствуя, как в нем закипает ярость.

Сидя на полу, отвернувшись от кровати, Консуэло теперь рыдала. Душераздирающие рыдания, шедшие из самой глубины ее существа, сотрясали тело Консуэло с такой силой, что казалось, вот-вот оторвут ее от глиняного пола. Прошло несколько минут, пока она смогла совладать с собой.

— Я что-то не могу ничего понять, — сказала она. — Тебе придется объяснить это мне.

— У них и не было Дарио, — ответил Фалькон. — Никогда не было. Вся эта игра была задумана, чтобы получить желаемое.

— Но и у Ревника Дарио нет. Мы это знаем. Он в этом признался.

— Потому-то Донцов и позвонил вторично, — сказал Фалькон. — Ты была права. Он заволновался. Узнав, что Ревник утверждает, будто Дарио находится у него, он рассвирепел, почему и отрубил палец мальчику. Затем он успокоился и возник опять со своим предложением — на случай, если ты блефуешь. Он же ничего не терял, делая вид, что Дарио находится у него, и слова его возымели действие. Машинка завертелась, он давил на всех и всех подчинял себе. К тому же не исключено, что в группе Ревника у него до сих пор сохранился сообщник.

— Но кто же выкрал Дарио? — воскликнула Консуэло.

— Не знаю.

Из комнаты рядом донесся сдавленный крик.

— Увези меня из этого места, — сказала Консуэло. — От этого кошмара.

Они вышли в большую комнату. Испаноговорящий вернулся туда.

— Что-то не так? — спросил он.

— Этот мальчик — не ее сын, — ответил Фалькон. — Мы его не знаем.

— Так не должно было быть, — сказал мужчина, покосившись на дверь.

— Своего сына-то я знаю, — сказала Консуэло.

— Оставайтесь здесь. Не двигайтесь.

Испаноговорящий прошел в комнату, где допрашивали кубинца, все еще привязанного к стулу, но лежащего теперь вместе со стулом на полу лицом вниз и с окровавленной тряпкой во рту. Дверь закрылась. Оттуда донеслись вопросы по-русски. Сдавленные крики боли. Затем невнятный, еле различимый шепот. Дверь отворилась.

— Он говорит, что мальчика у них никогда и не было, — сказал испаноговорящий. — Не знаю, верить ли. Так или иначе, мы это выясним. Можете идти. Только минуточку.

Он сунул руку в карман камуфляжных штанов и достал оттуда два диска в пакетиках.