Кровь слепа - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Уилсон cтр.№ 7

— В его машине нашли кокаин. Это что, побочный промысел или?..

— В наркоторговлю он втянут недавно. Вернее, даже не он. Главарь его шайки провернул одну сделку с товаром из Галисии и завязал отношения с колумбийцами, чей рынок — Коста-дель-Соль.

— Ну и какова в этом роль Лукьянова? — спросил Эльвира.

Кортес кивком сделал знак Диасу.

— Это вопрос непростой. Сейчас мы пытаемся понять, зачем он ехал в Севилью с почти восемью миллионами евро, — отвечал Диас. — Это крайне важно. В настоящий момент русские гораздо больше зарабатывают на сутенерстве, чем на наркоторговле. А распределение ролей в иерархии занимает нас с прошлого года. Ведь когда в две тысячи пятом мы разворошили это осиное гнездо, грузинский босс всей этой русской шайки здесь, в Испании, подался в Дубай.

— В Дубай? — удивился Эльвира.

— Куда же и отправляться теперь всем преступникам-террористам, торговцам оружием, отмывателям денег и…

— И скупщикам недвижимости, — закончил за него Кортес. — Ведь Дубай — это Коста-дель-Соль Среднего Востока.

— Так что же, у нас в Испании образовался вакуум? — предположил Фалькон.

— Ни в коей мере. На место босса у них заступил Леонид Ревник, присланный из Москвы. Назначение это здешние не одобрили главным образом потому, что первым долгом Ревник решил расправиться с двумя главарями, тоже родом из Москвы, посягнувшими на его прерогативы, — сказал Диас.

— Обоих нашли в десяти километрах от Эстепоны в Сьерра-Бермехе связанными, с кляпом во рту и застреленными выстрелом в затылок, — добавил Кортес.

— Мы полагаем, что это их противостояние имеет давнюю историю и началось в девяностые в их московский период, но мафиози тем не менее всполошились. Все поняли, что от них требуется теперь не только делать дела, но и постоянно быть настороже, опасаясь действий противоборствующей группировки, В этом году нами уже зафиксировано четверо так называемых «без вести пропавших». Прочие мафии — итальянская и турецкая, контролирующие торговлю героином, колумбийцы и галисийцы, чья сфера — кокаин, марокканцы, похищающие людей и торгующие гашишем, у нас действуют не столь жестко, как у себя на родине, и не так часто прибегают к насилию. В Испании они видят тихую гавань. В этом они следуют примеру наших давних друзей — арабов, занимающихся незаконной торговлей оружием по всему миру и использующих Коста-дель-Соль в качестве отправного пункта. Здесь же они отмывают деньги, почему и не желают привлекать к себе внимание. Другое дело русские, которым, по-видимому, сам черт не брат.

— Есть соображения насчет того, зачем Лукьянов направлялся в Севилью с восемью миллионами евро в багажнике? — спросил Эльвира.

— Пока не знаю. Я плохо знаком с ситуацией в Севилье. Возможно, какими-то сведениями располагает мадридский ЦРОП. Я послал им запрос, — сказал Диас. — Впрочем, не удивлюсь, если речь пойдет о противостоянии группировок. Леониду Ревнику пятьдесят два года, и он мафиози старого закала. Думаю, он предубежден против людей типа Василия Лукьянова, не прошедших русскую тюремную школу, а попавших в мафию другим путем. Ведь Лукьянов — ветеран Афганистана, а свое место в мафии он купил, причем сутенерствовать после этого продолжал. Ревник же, наверно, считает такой бизнес, при всей его прибыльности, делом недостойным.

— А очень это прибыльно? — спросил Эльвира.

— У нас в Испании четыреста тысяч проституток, и доход от этого бизнеса составляет восемнадцать миллиардов евро, — сказал Диас. — В этом, как и в распространении кокаина, Испания в авангарде европейских стран.

— Стало быть, вы полагаете, что Леонид Ревник Лукьянова презирал, что и заставило того внять другим предложениям, поступившим к нему как к эксперту в сомнительном, но крайне выгодном бизнесе? — спросил Фалькон.

— Вполне возможно, — сказал Диас. — Ревник был в отъезде, в Москве. Мы ожидали его возвращения на будущей неделе, но он вернулся раньше. Похоже, до него дошло, что Лукьянов готов переметнуться. Одно скажу вам с полной уверенностью: Лукьянов не пошел бы на такой шаг на свой страх и риск — для такого решительного поступка надо заручиться поддержкой. Однако кто оказал ему поддержку, мне неизвестно.

— Ну а восемь миллионов? — продолжал допытываться Эльвира, все еще неудовлетворенный.

— Это своего рода вступительный взнос. Способ заставить Лукьянова сжечь все мосты, — сказал Кортес. — Украв такую сумму, он ни при каких обстоятельствах не смог бы вернуться к Ревнику.

— Не забудьте об упомянутых мной дисках в кейсе, — сказал Фалькон. — Снятые скрытой камерой сцены — пожилые дядьки, трахающие молоденьких девушек, и…

— Так русские делают свой бизнес. Развращают всех, кто вступает с ними в контакт. По-видимому, нам еще многое предстоит узнать о том, как проводили свой летний досуг наши городские чиновники, советники муниципалитета, застройщики и архитекторы и даже высшие полицейские чины.

Комиссар Эльвира провел рукой по макушке, взъерошив свою безукоризненную прическу.

Севильская тюрьма в Алькала-де-Гвадаире, пятница, 15 сентября 2006 года, 13.05

Сквозь бронированное стекло двери Фалькон глядел на понуро сидевшего за столом Кальдерона. В ожидании его тот курил, уставясь в металлическую пепельницу. Сделавший хорошую для своих еще молодых лет карьеру следственный судья выглядел теперь постаревшим. Худощавый, он похудел еще больше, что придавало ему изможденный вид. Свежая, упругая его кожа потускнела, а волосы, и без того не отличавшиеся густотой, образовали явные пролысины. Уши словно удлинились, мочки набрякли, будто, предаваясь своим невеселым мыслям, он то и дело дергал и теребил их. Вид арестанта успокоил Фалькона: было бы невыносимо, если б этот истязатель и убийца сохранил свои обычные высокомерие и заносчивость. Пропустив вперед себя охранника с кофе на подносе, Фалькон вошел в камеру. Кальдерон тут же встрепенулся, и в выражении его лица появилось подобие прежней уверенности.

— Чему или кому я обязан столь острым удовольствием? — осведомился Кальдерон, обводя рукой полупустую камеру. — Уединенность, кофе, визит старого друга… Какое роскошество!

— Я бы и раньше пришел, — сказал Фалькон, — но, как ты, должно быть, понимаешь, дела…

Кальдерон окинул его долгим внимательным взглядом и закурил новую сигарету, третью во второй пачке за день. Охранник поставил на стол поднос и вышел.

— И что же вдруг могло вызвать у тебя желание навестить в тюрьме убийцу бывшей твоей жены?

— Предполагаемого убийцу собственной жены.

— Это важная поправка или лишь педантичное уточнение?

— Только на прошлой неделе мне удалось выкроить время, чтобы подумать… ну и почитать кое-что.

— Надеюсь, что почитал ты какой-нибудь хороший роман, а не запись моей беседы с великим инквизитором, старшим инспектором Луисом Зорритой, — сказал Кальдерон. — Беседа эта, как может подтвердить тебе мой адвокат, была для меня не из приятных.