Кровь слепа - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Уилсон cтр.№ 47

Теперь, передавая поставщикам свои положенные 10 тысяч евро в неделю, он никогда не мог быть уверенным в том, что получит взамен: очередной пакетик в руки или падение вверх тормашками из окна с высоты четвертого этажа, какое он уже испытал однажды. Тяжелоатлет по имени Никита уже посетил его, чтобы напомнить, что его товар не имеет себе равных и что, если условия договора его не устраивают, они возьмут себе другого распространителя. Удар об асфальт как результат падения с четвертого этажа — таков был способ, к какому прибегнул Никита, вразумляя его. Выброс адреналина, который при этом испытал Калека, сильно ему не понравился.

Проклятые русские. Иметь с ними дело — хуже некуда. Безопасности, конечно, никто ему не гарантировал, но итальянцы — те хоть по-испански говорят, а потом — кто знает, как долго продлятся русские поставки? Вот он и решил немного смухлевать до наступления некоторой ясности. Почему и обзавелся оружием.

Девчонка вздохнула во сне. Он приоткрыл дверь в спальню, огляделся. Чуть передвинул к центру стол, стоявший в простенке между окном и овальным зеркалом. С помощью отвертки он вогнал в центр столешницы пятисантиметровый шуруп, снял ствол с предохранителя и положил таким образом, чтобы собачка упиралась в шуруп, а дуло было нацелено на середину зеркала. Двумя дополнительными шурупами он закрепил ствол, а журналом «Шесть быков» прикрыл оружие сверху. К столу он придвинул стул и сел на него так, чтобы правая, здоровая его рука оставалась свободной, а возле левой находилось оружие. Сидя, он в зеркале имел обзор того, что было за его спиной в двух задних углах комнаты. Он спустил жалюзи окна, прикрываясь от солнца и от суетливой Карретера-де-Су-Эминенсии. Приставлять к столу другие стулья было ни к чему: поставщик и его кубинский переводчик никогда не садились. Зато они курили, хоть и знали, что он этого не выносит. Он был наркоторговцем с одним легким, не курил, не пил и сам наркотиков не употреблял. Калека втянул в себя воздух — он всегда так делал, желая успокоиться.

Рамирес стоял, глядя из окна кабинета Фалькона. Феррера сидела за компьютером.

— Я узнал, кто эти трое неизвестных на русских дисках, — сказал Фалькон. — Тот, что с Маргаритой, — это Хуан Вальверде, глава мадридского отделения международной корпорации «Ай-4-ай-ти». Американец — некий Чарльз Таггарт, бывший телепроповедник, а ныне консультант корпорации, представляющий в ней интересы владельца — Кортленда Фалленбаха, ну а последний — это Антонио Рамос, инженер и новый начальник проектно-строительного отдела «Горизонта». Мне надо, чтобы эти трое были разысканы для допроса, и сделать это надо как можно скорее.

Кристина Феррера кивнула. После этого Фалькон присоединился к Рамиресу в своем кабинете, где сообщил напарнику все, что поведал ему Пабло о шайке Юрия Донцова в Севилье. Рамирес пообещал поручить двум младшим инспекторам — Серрано и Баэне — организовать слежку в севильском Эсте, сделав первым пунктом слежения улицу Гарлопа, так как именно этот адрес значился в навигаторе «рейнджровера» Василия Лукьянова. Затем речь зашла о другом.

— Установлено, что кровь на обоих бумажных комбинезонах, найденных в помойке на улице Ферии, совершенно идентична крови Марисы Морено, — сказал Рамирес.

— А на внутренней стороне что-нибудь есть? — спросил Фалькон.

— В капюшонах найдены волоски, есть пятна от пота. На одном из комбинезонов — след семенной жидкости.

— Пятна пота? Семенная жидкость? Что же, под комбинезоном он был голым, что ли?

— Вряд ли, если он зашел за угол на улице Герона и там сунул комбинезон в бак, — сказал Рамирес. — Но вечер был и вправду очень душный, а кроме того, возможно, они были на машине.

— Гангстеры, разъезжающие на машине в нижнем белье? — усомнился Фалькон, направляясь к двери.

— Куда это ты? — удивился Рамирес. — Ты же только что зашел.

— Побеседовать с Эстебаном Кальдероном.

— Новый следственный судья по делу Марисы Морено раньше или позже нас обязательно вызовет, — сказал Рамирес. — Это новичок Анибал Паррадо. Парень толковый. В каком состоянии Консуэло?

— В не очень хорошем, — сказал Фалькон. — Мы оба в не очень хорошем состоянии.

— Значит, ты рассказал ей насчет Марисы и звонков с угрозами?

— И она вспомнила, как четыре года назад эти русские проникли к ней в дом и перечеркнули красным ее семейную фотографию.

— Прости, — сказал Рамирес. — С моей стороны опрометчиво было рассказывать тебе о следах семени. Такое тебе знать не следовало бы… учитывая похищение Дарио.

— Нет, мне надо было это знать, — сказал Фалькон. — И позвони мне, когда прибудут результаты экспертизы. Поручи генетический анализ семени Висенте Кортесу и Мартину Диасу. Пусть проверят, не совпадет ли анализ с анализами кого-либо из содержавшихся под стражей русских в базах данных ОБОП и ЦРОП. И втолкуйте каждому сыщику в нашем подразделении, что все это взаимосвязано — взрыв в Севилье, убийство Инес, зверское умерщвление Марисы и похищение Дарио.

— Единственная трудность, — сказал Рамирес, щелкнув пальцами, — это доказательство.

Это был день доставки, но Калека сомневался, появится ли русский. Он знал одно: товара, добытого через итальянцев, у него оставалось лишь четыреста граммов, что никак не устроит тех его клиентов, которые уже повылазили из своих нор и нетерпеливо дергали и теребили его. Они подстерегали и его курьеров на улицах, пытаясь выведать, прибыл ли товар и скоро ли смогут они поправиться.

Калека заглянул к Хулии. Все еще дрыхнет. Разбудить? Растолкать и обоим давай бог ноги, пока не явились эти двое? Он стыдливо пожал плечами. Тихонько прикрыл дверь. Сильна дрыхнуть эта его девчонка. Надо проследить, не балуется ли она сама его товаром. Он сел, глубоко дыша, заставил страх утихомириться, угнездиться где-то в глубинах живота. Страшно, конечно: деньги теперь пошли нешуточные, а от этих русских не знаешь чего ждать.

Может, стоит все-таки разбудить Хулию. Успокойся, это только нервы. Он понимал, что страх неизбежен, но желал, чтобы тот знал свое место и не высовывался: таился в желудке и не подступал к горлу, не охватывал мозг, захлестывая его всего. Он наблюдал такой страх у novilleros, вышедших против первого их крупного быка. Такой страх сковывает, не дает шевельнуться и убивает.

Стук в дверь раздался в 12.45. Первым шел кубинец-переводчик. За его спиной маячил тяжелоатлет — бритая голова, черная щетина, тенью проступающая на белой коже, нос слегка приплюснут, на виске — алый шрам. Ростом он ниже Калеки, зато чуть ли не вдвое шире. Волосатые руки сплошь испещрены какими-то не очень различимыми татуировками. Походка неуклюжая, словно под штанами его донимают блохи. Калека провел гостей в комнату, чувствуя за спиной их шарящие взгляды Он сел. Кубинец встал слева от зеркала. Тяжеловес, подпирая стену, продвинулся вправо, настороженно озираясь вокруг глубоко посаженными темными глазами. Калеке такое поведение не понравилось. Теперь он понял, что на заднице тяжеловес прячет пушку, и пожалел, что не разбудил Хулию. В кармане его рубашки была пачка денег, но их он не вытаскивал. Он чувствовал, что заготовлены и сейчас обрушатся на него какие-то вопросы.