Рам-рам - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Васильевич Костин cтр.№ 92

— Вы понимаете, что Водный дворец, куда никто никогда не ездит — идеальное место для ловушки!

— У каждой профессии свои риски, — заметил почтенный Баба, забирая кота на руки.

— Но если риски не устранять, эта профессия уже давно исчезла бы за неимением людей, которые ею занимаются!

— Вам решать, как поступить!

Если в результате я должен был получить ровно ту же микроточку, какая уже с утра лежала в безопасном месте на нашей конспиративной вилле в Дели, стоила ли игра свеч? Но если это что-то другое?

— А это ровно тот же товар, какой увез мой друг? — спросил я.

— Я не могу ручаться за это головой, — отрезал ювелир.

Я почему-то понял, что он не уступит. Может, это и вправду было условием продавца?

— Хорошо, — сказал я. — Только я поеду на эту встречу с другом. Предупредите вашего партнера. Если он не согласен, сделка не состоится.

Я надеялся, что теперь и сикх почувствует в моем голосе непреклонность.

— Я сообщу ему ваше условие, — заверил он.

— И как я узнаю, будет ли оно принято? Мне снова придется прийти сюда?

— Нет-нет, сюда вам лучше не возвращаться!

Ювелир поднес голову кота к губам и, раздумывая, подул ему в затылок, распушивая длинную тонкую шерсть. У меня опять возникло это чувство нереальности происходящего: одна голова дует на свою копию.

— Я могу договориться о встрече сегодня на закате, часов в семь вечера, — просчитав варианты, сообщил он. — Подъезжайте к тому месту, где шоссе проходит у самого берега. Если там будет стоять человек с лодкой, значит, вас ждут. Если в семь никого не будет, значит, ваше условие принято не было.

— И что тогда?

— Тогда, — ювелир вздохнул. — Тогда нам, видимо, придется все-таки встретиться вновь.

Кудинов уже начал нервничать. Я понял это по целой куче сувениров, которые он успел купить — в каждой руке у него было по пластиковому пакету. Он еще был в магазинчике внизу, когда я выходил от ювелира, и нагнал меня через пару кварталов, убедившись, что за мной не было хвоста.

— Хозяин лавки уговорил тебя открыть филиал в Москве? — пошутил я.

— Это все тебе достанется, — ответил Лешка. — Нам в Лесу запрещено привозить домой или коллегам сувениры. Ну, они выдают страну, в которой ты был на задании.

— Знаешь, — я вспомнил, что на самом деле я должен быть на Святой земле, — эта проблема не у тебя одного.

Мы избавились от пакетов, доложив их к нашим вещам в камере хранения вокзала. Оставим на нашей конспиративной вилле — кому-нибудь пригодятся. Часы показывали начало шестого — у нас еще было время поужинать.

От индийской кухни я начинал уставать. Мы приземлились в ресторане ближайшего приличного отеля, и Лешка заказал себе бифштекс, а я — речную форель.

— Что пьем? — поинтересовался мой друг, намекая на наши традиции.

— Я — минеральную воду.

— Ты серьезно?

— И ты тоже! — отрезал я.

Мне пришлось рассказать Кудинову не только про наш разговор с ювелиром, но и про свой сон в поезде. Но на него демоны низшего ряда, наводяшие страх из пограничных зон, впечатления не произвели. Лешка — таких людей после перестройки вообще остались единицы — по-прежнему был атеистом, агностиком, материалистом и последователем Эпикура. Напомню, что Эпикур, который сам ничего не написал, а предоставил это скучное занятие Лукрецию, проповедовал не только немедленное вкушение всех радостей жизни. Это было лишь следствием его глобального заключения о том, что за этой жизнью ничего не будет. Именно поэтому те, кто рассчитывают, что лучшее еще впереди, просто глупо теряют время. Так вот, Кудинов, которого при этом никак нельзя было исключить из числа думающих людей, почему-то присоединился к этой античной школе.

— Ты веришь, что это не твой ювелир посылал вам вслед громил? — задал он главный вопрос. — У него может хватить времени предупредить и продавца, и тех ребят. Может, нам действительно сообщить в Контору, куда мы направляемся и почему?

Конечно! Приятно осознавать, что наша смерть не останется неотомщенной.

— Мы это уже сделали, — сообразил я. — Маша!

— Правильно! — кивнул Лешка. — Хорошо, что я тоже пью минералку. Ты бы иначе упрекнул меня в том, что я перестаю соображать. А я, на самом деле, всегда плохо это делаю!

Кудинов помолчал, отпил воды, посмотрел на меня, как если бы хотел о чем-то спросить, но не знал, стоит ли.

— Ну! — помог я ему.

— Ну, хорошо! Только это вопрос по работе, не подумай, что я лезу в твои дела. С Машей все нормально было?

— То есть?

— Ну, я же говорю, по работе! Всегда начеку, эффективна, не знала усталости, хорошо соображала, не капризничала, не создавала проблем, надежно прикрывала. Сам знаешь! Как напарница?

Я вспомнил Машин внимательный взгляд без тени испуга, когда за нами носились по дороге смертоносные сикхские фуры, как она легко лезла вверх по почти отвесной скале, и снова ощутил в своей руке ее маленькую сильную ладонь, когда она поймала меня там. Только однажды за все эти дни я увидел страх на ее отчаянном мальчишеском лице — это когда нас пытались разлучить разбойники с большой дороги. Однако именно благодаря этому нам удалось остаться вместе и вместе бежать.

— По работе выше всяких похвал. А что?

Лешка закатил глаза, затянулся сигаретой и маленькими облачками стал выпускать дым вверх.

— Короче, — продолжил он, наконец, когда дыма больше не осталось, — я тут рискнул. Сейчас поймешь, почему. Маша со своим мужем, Олегом, работала в моем отделе. Два года назад им пришлось поехать с заданием в Сомали. Можно, я не буду тебе говорить, зачем именно?

Я кивнул. Мог и не спрашивать.

— Там же абсолютный хаос! Не знаю, есть ли в мире другое такое же место. Их с Олегом захватила одна из банд. Олега пристрелили на ее глазах, а Машу насиловали всем скопом. Потом бросили в какую-то нору. Она хотела покончить с собой, чтобы не пришлось выдержать это еще раз.

О, господи! Бедная Маша! И рядом — я со своим уязвленным мужским самолюбием!

— Но ночью, — продолжал Лешка, — на их лагерь напала другая банда, и Маше удалось бежать. Она пробралась на рыбацкое судно, потом, по ее подсчетам, у берегов Джибути спрыгнула с него и доплыла до берега. Это действительно был Джибути, и там мы ее уже нашли. Я опускаю детали. Ее приключения — это «Граф Монте-Кристо» или, скорее, «Мотылек». Я не это тебе пытаюсь сказать. В Москве Маша больше года была на реабилитации: врачи, психологи, все это. Потом, когда она вернулась в норму, ее хотели перевести в более спокойное подразделение. Но она пришла ко мне… А что у нее в жизни осталось? Детей у них не было! В общем, я убедил Эсквайра оставить ее в отделе.