Рам-рам - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Васильевич Костин cтр.№ 17

Я понял, почему те две старушки читали свои путеводители в холле. Заснуть все равно было немыслимо! До нас докатывался даже стук бильярдных шаров с первого этажа. А во множестве номеров продолжалась жизнь: с музыкой, жаркими спорами, выкриками и взрывами смеха. Я надеялся, что молодежь при этом пьет и курит свою траву, поэтому рано или поздно угомонится.

Как в этот караван-сарай могло занести Ромку? Разумеется, не случайно. Но почему именно сюда? Одна возможная причина: именно в «Аджае», среди сутолоки приездов, отъездов и интенсивной ночной жизни к нему должен был выйти на связь нужный человек. Вторая: Ромка засветился где-то в другом месте и попытался скрыться в этой вороньей слободке — как мы знаем, безуспешно. Знать бы хоть, что именно он искал в Индии! Где успел побывать и выезжал ли вообще из Дели, который для туристов служит в основном перевалочной базой? Я даже не представлял себе, в каком именно номере этого гостевого дома его нашли убитым. Может быть, как раз в нашем!

Мог ли я начинать поиски достаточно открыто? Например, назваться частным детективом, попросить служащих гостиницы показать мне его номер, нанести визит в местное отделение полиции, которое занимается расследованием убийства. Никаких рекомендаций на этот счет Кудинов мне не передавая — Эсквайр надеялся на мой здравый смысл и любовь к импровизации в разумных пределах. Но при такой легенде у меня должна была бы иметься какая-нибудь лицензия, любой документ, подтверждающий мое право проводить следствие. А об этом лучше было и не думать! Представляете каскад сложностей, который последовал бы при таком варианте? В принципе, для этого проще было бы реально открыть частное детективное агентство где-нибудь в Тель-Авиве и убедить Лину туда обратиться. Это даже если бы в этом деле не были замешаны спецслужбы! А в нашем случае не только полицейские, но и служащие гостевого дома наверняка получили инструкции позвонить по определенному телефону, как только кто-то заинтересуется убитым израильтянином. В общем, действовать мне предстояло чрезвычайно осторожно. Хотя, с другой стороны, индийцы могли и не знать, что Ромка был связан с разведкой. Могли?

Теперь второе обстоятельство. Маша была права: мы выступали здесь в роли подсадных уток. Так что для пользы расследования немного раскрыться нам было бы и полезно — хотя и небезопасно. Только, где грань между одним и другим: насколько засветиться будет хорошо, а насколько — уже бесполезно? Я не имею в виду, что нас уберут, как убрали Ромку, хотя и этот вопрос для меня небезразличен. Просто мы можем раскрыть себя так, что в дальнейшем пользы от нашего пребывания здесь уже не будет.

С чего начать завтра? Присмотреться к персоналу, подобрать хорошего мальчика, прикормить его и потом ловко расспросить? Убийство здесь наверняка дело не частое, тем более, совсем свежее убийство. Даже если мне удастся установить номер, в котором был убит Ромка, что я смогу в нем обнаружить? Полиция унесла и его тело, и все его вещи, и посторонние предметы, которые могли бы служить уликами. А других зацепок, кроме «Аджая», у нас не было. Короче, здесь придется рискнуть.

Лежащая рядом Маша громко вздохнула.

— Не можешь заснуть? Снотворного нет у тебя? Я-то не принимаю, — сказал я.

— Да нет, я не поэтому, — помолчав, вполголоса отозвалась моя напарница.

То есть я не потому вздыхаю, что не могу заснуть! Как я всегда делаю это в случае конфликта, я постарался взглянуть на ситуацию ее глазами. Ее посылают на операцию с человеком, которого она видит впервые в жизни. И что она знает о нем через сутки? Первое: это законченный алкоголик! На самом деле, нет — я вхожу в легкий штопор только после встреч с Кудиновым. Второе — бабник! Здесь она тоже не права. Ее выходка в самолете не только никак не была мною спровоцирована, но и до сих пор мне полностью непонятна. А с Деби мы просто болтали. Третье: плохой товарищ! Да, я игнорировал ее с того самого инцидента в самолете, но, согласитесь, это была ответная реакция. А поскольку времени нос к носу мы с Машей провели не так много, она пока не может оценить мои достоинства: обаяние моей уникальной личности, обычно располагающее ко мне множество незнакомых людей, мои незаурядные аналитические способности, мою безоглядную храбрость и решительность в критических ситуациях, мою смиренную покладистость перед лицом бытовых неурядиц, мою неизменную готовность пожертвовать собственной безопасностью, удобством, просто последним куском хлеба ради ближнего. Нет, мне на Машу обижаться не стоило.

— Не расстраивайся, — успокоил я свою напарницу. — Мы с тобой еще сработаемся! Я, на самом деле, совсем не злобный.

Маша в ответ только скрипнула пружинами. Похоже, успокоил я только себя.

Постояльцы гостевого дома «Аджай» просыпались вместе с первым проснувшимся. А поскольку засыпали они с последним заснувшим, время, отводимое на ночной отдых, тягостно долгим не было ни для кого. В нашем случае это было часа три с небольшим.

Лешкины Касио, которые я переставил на местное время еще в самолете, показывали около восьми. Маша, как ни странно, спала. Я знал это вполне определенно не только по ровному ритму ее дыхания, но и по ее позе. Она лежала лицом ко мне, откинув простыню до пояса. На ней была совсем легкая комбинация на тонких бретельках, очень открытая. И сейчас, поскольку одна из бретелек с плеча спала, в прорези виднелась ее грудь: маленькая, белая на фоне загоревшего тела, с аккуратной розовой пуговкой соска. Никаких греховных мыслей ни, тем более, физиологических реакций картина эта во мне не вызвала. Я повернулся на другой бок и, несмотря на гомон во внутреннем дворе нашей Вавилонской башни и голодное мычание коровы, доносящееся с улицы, снова заснул.

Когда я открыл глаза. Маша уже была одета. Пристроив на коленях пудреницу с зеркальцем на внутренней крышке, она щеточкой наносила тушь на ресницы.

— Доброе утро! — церемонно поздоровался я.

— Доброе утро! — с холодной вежливостью ответила моя напарница и повернулась ко мне спиной.

Я не сразу сообразил, что это не было жестом презрения. Маша просто давала мне возможность встать.

Я посмотрел на часы: мне удалось доспать еще два часа. Я вытащил ноги из-под простыни и, поразмыслив, все же натянул джинсы. Однако пристроить их в крошечном туалете, он же душевая кабина, было негде, и я, приоткрыв дверь, положил их на пол у порога. Стулья — я это отметил еще вчера ночью — в гостевом доме «Аджай» считались столь же ненужным роскошеством, что и, например, бюро, трюмо или консоль под китайскую вазу.

Когда я, проделав процедуру с джинсами в обратном порядке, вышел из нашей комбинированной ванной, Маша стояла у окна в позе ожидания, постукивая кончиками ногтей по стеклу. Мы молча спустились в холл, где завтракала разношерстная европейская публика. Девушки и парни, многие странного вида: с пирсингом по всему лицу, включая язык, с бритыми черепами и разноцветными татуировками по видимым частям тела. Молодая американская пара с целым выводком детей, младшему из которых, болтающему ногами в плоской сумке, едва ли был год. Вчерашние две пожилые тетушки, по-прежнему уткнувшиеся носом в свои путеводители. А вот и еще одно знакомое лицо: тот средних лет усатый мужик, который летел с нами в самолете — я запомнил его из-за оливкового цвета лица. Если бы он был персонажем дурацких американских мультфильмов, его, наверное, окрестили бы Гороховый Стручок. Моих новых друзей видно не было. Счастливые! В этом возрасте ничто не мешает спать.