Игольное ушко - читать онлайн книгу. Автор: Кен Фоллетт cтр.№ 70

Гусеницы абсолютно не вспороли землю. По сути, на дерне не осталось никаких следов. Наоборот, солдаты пытались сымитировать след от гусениц, старательно орудуя какой-то штуковиной вроде бороны.

Пока Сид ломал себе голову, бык обратил внимание на танки. Сначала он изумленно уставился на них, потом нервно забил ногой, побежал к ближайшему железному зверю. Бык явно усмотрел в нем своего соперника.

– Глупый осел, просто расшибешь себе голову, – проворчал Сид.

Солдаты теперь тоже наблюдали за быком. Они находили затею очень забавной.

Бык с ходу врезался в танк, его рога буквально прошили броню, застряли внутри. Сид мысленно надеялся, что, может быть, американские танки менее прочные, чем английские.

Бык яростно тряс головой, стремясь высвободить рога. Раздался свистящий звук, будто выходит сжатый воздух. Танк сдулся, как шар с дыркой. Американцы валялись от смеха.

Все это показалось Сиду очень странным.

* * *

Персиваль Годлиман, держа в руке зонт, быстро шагал через Парламент-сквер. На нем были темный костюм в полоску и плащ; черные ботинки начищены до блеска – по крайней мере, они просто сверкали, пока он не вышел под дождь. Ему предстояла личная аудиенция у Черчилля. Такое случается далеко не каждый день, более того, не каждый год.

Профессиональный военный бы крайне нервничал, если бы ему предстояла встреча с верховным командующим, а доложить нечего, дела идут плохо. Годлиман не нервничал – ему, известному историку, нет нужды бояться, говорил он себе, разве что у них с Черчиллем не совпадут взгляды на историю. Он не боялся, но беспокоился. Основательно беспокоился.

Годлиман думал о том, какие усилия, средства, люди, техника, деньги потрачены на создание полностью дутой первой американской армейской группировки в Восточной Англии; четыреста десантных кораблей из парусины и брезента, натянутых на деревянный каркас, искусно сделанные макеты танков со сжатым воздухом внутри, артиллерийские орудия, грузовики и бронемашины, даже военно-полевые склады… статьи в местных газетах с жалобами на падение моральных устоев из-за присутствия большого количества американских войск в районе… дополнительные доки в Довере, спроектированные одним из лучших английских архитекторов и построенные из картона и старой трубопроводной арматуры мастерами с киностудий… тщательно подобранные ложные сообщения, которые передаются в Гамбург агентами-двойниками… непрерывная «болтовня» в эфире, предназначенная специально для немцев, когда операторы передают заранее выбранные сигналы, команды и распоряжения, ловко имитируя активный радиообмен.

Без сомнения, проделанная работа дала положительные результаты. Есть свидетельства того, что немцы попались на удочку. Теперь вся гигантская запущенная машина оказалась под угрозой срыва, причем из-за одного проклятого шпиона, которого он, Годлиман, никак не может поймать. Наверное, Черчилль потребует от него объяснений.

Мелкой семенящей походкой он шел по мощеному тротуару, пока, наконец, не подошел к маленькому входу в дом № 2 по Грейт Джордж-стрит. Вооруженный охранник, стоящий у выложенных вдоль здания мешков с песком, внимательно проверил спецпропуск, пропустил внутрь. Годлиман прошел через вестибюль, спустился по лестнице в бункер Черчилля.

Это оказалось все равно, что спуститься под палубу военного корабля. Помещения внизу были недосягаемы для бомб благодаря железобетонным стенам и потолку толщиной четыре фута, кругом стальные двери, перегородки и опоры, красиво отделанные деревом. Когда Годлиман проходил через картографическое отделение, ему навстречу из конференц-зала вышла группа довольно молодых мужчин с серьезными лицами. Их сопровождал адъютант, который заметил его.

– Вы как раз вовремя, сэр. Премьер-министр ждет вас.

Годлиман вошел в маленький уютный конференц-зал. Пол покрыт коврами, на стене портрет короля. Электрический вентилятор работал в полную мощь, рассеивая табачный дым, висящий в воздухе. Черчилль сидел за старинным, гладким, как зеркало, дубовым столом, в центре которого стояла фигурка фавна – эмблема Лондонского контрольного отдела, детища премьер-министра, которое он создал специально для отвода глаз.

Годлиман решил обойтись без отдания чести, поскольку был в штатском.

– Садитесь, профессор, – заговорил Черчилль. Годлиман внезапно увидел, что премьер-министр не столько человек действительно крупного телосложения, сколько создает такой вид. Он грузно сидит на стуле: плечи приподняты, локти отставлены назад, подбородок опущен, ноги расставлены. Черчилль одет в черный пиджак, серые брюки в полоску, великолепную белую рубашку. Несмотря на его внушительный вид и брюшко, у него были тонкие аристократические пальцы. Лицо розовощекое, как у ребенка, в одной руке ручка, в другой – неизменная сигара, на столе рядом с бумагами бокал с какой-то жидкостью, по цвету напоминающей виски.

Черчилль сосредоточен, делает пометки на полях с машинописным текстом срочного сообщения, губы что-то шепчут. В целом, премьер не внушал Годлиману страха или благоговейного трепета. По его мнению, как политик мирного времени Черчилль не дал Великобритании ровным счетом ничего, кроме хлопот и неприятностей, хотя, вне всякого сомнения, этот человек обладает природными качествами отличного военачальника. Годлиман ценил его главным образом за это. (Когда Черчилля называли в прессе «британским львом», он только отшучивался, объясняя, что должен рыкать по должности, приводя в чувство нерадивых подчиненных; тем не менее, Годлиман считал такое сравнение во многом справедливым.)

Премьер оторвался от бумаг, поднял глаза.

– Полагаю, сейчас уже не осталось никаких сомнений, что этот проклятый шпион Абвера все о нас знает?

– Если честно, вы правы, сэр.

– Думаете, ему удалось уйти из страны?

– Мы преследовали его непосредственно до Абердина. Есть почти полная уверенность, что позапрошлой ночью он исчез оттуда морем, украв с причала небольшое моторное судно. Очевидно, в Северном море его ждала подводная лодка. Однако уйти далеко от берега он не мог, это точно, потому что начался страшный шторм. Конечно, в принципе не исключено, что он встретился с лодкой до шторма, но такой вариант маловероятен. Скорее всего, агент утонул, правда, конкретными сведениями мы пока не располагаем…

– Вот и я тоже не располагаю. – Черчилль не на шутку сердился, хотя, похоже, Годлиман здесь не при чем. Он вылез из-за стола, подошел к часам на стене, уставился, как под гипнозом, на надпись внизу – Виктория К..1., Министерство общественных работ, 1889. Затем, будто забыв про Годлимана, премьер стал ходить вдоль стола взад-вперед, бормоча что-то себе под нос. Персиваль мог различить отдельные слова, фразы, и то, что он услышал, крайне удивило его. Черчилль шептал: коренастый, немного сутулился, шагает туда-сюда, его заботят только свои мысли, никого вокруг не замечает… Премьер смотрелся со стороны так, будто он герой какого-то очередного голливудского фильма.

Впрочем, представление длилось недолго и закончилось так же быстро, как началось. Даже если Черчилль понимал, что вел себя не совсем обычно, никакого виду не подавал. Он сел в кресло, передал Годлиману какой-то листок и сказал: