Топот бессмертных - читать онлайн книгу. Автор: Илья Те cтр.№ 62

Осмотрев временный лагерь, Аспирин убедился, что бурный ночной секс имел еще одно последствие – бардак в лагере. Завалившись спать, никто не позаботился о приборке. На траве выпала роса (бетонный пол здания местами провалился, местами порос травой), бодрящий ветерок шевелил ветки куцых деревьев, там и тут пробившихся через корявые железобетонные плиты, а посреди всей этой руинированной «идиллии» красовались потухший костер с обугленным, выкипевшим котелком и его любимая сковородочка, валявшаяся на земле с остатками сгоревшей пищи.

«Белка, паразит, ну ты у меня получишь!» – подумал Аспирин, резко разворачиваясь ко второй палатке.

Он открыл «молнию» и сунул рожу внутрь. Экс-мужелюб Белошапочка, развалившись, словно недорезанный туркестанский бей, лежал в окружении двух баб, с самой что ни на есть довольной мордой лица. Два одеяла были на Медсестре (видимо, сгребла поутру), остальные валялись голыми, будто Ева. В смысле – совсем нагими. Немного обалдевший от жуткой картинки Аспирин (надо же – гей и две женщины!) растерял весь гнев, спешно прикрыл «молнию» и задумчиво отвалил.

«Ай да Белка, ай да сукин сын! – хмыкнул сталкер, заочно прощая напарнику преступление со сковородкой. – Вот тебе и диалектика бытия. Мир меняется, ни фига не скажешь»…

Услышав шум закрываемой «молнии», Белёк сонно посмотрел на помянутый Аспирином измененный мир и смачно зевнул, презрев всякую диалектику. Было зябко, а левая рука безнадежно затекла под Спортсменкой. Та скукожилась, свернувшись в клубочек, и прильнула к нему, уснув на плече. Медсестра, напротив, чуть отстранилась, укутавшись в одеяла.

Белошапка перевернулся, освобождаясь из-под плотной опеки, привстал, подергал рукой, разгоняя кровь, потом натянул одежду и вытащил себя наружу, попутно открыв и закрыв молнию полога.

На улице стоял Саня-Аспирин, отхлебывая из фляги спирт (был у него такой рефлекс на безопасных ночевках, особенно после лицезрения геев с бабами), и подозрительно смотрел на Белька.

– От оно чё! – наконец многомудро заявил сталкер после затянувшейся паузы. – А я-то думал, ты честный гомик.

– Кей, – ничуть не смутившись, радостно ответил Белошапочка.

– Гей, гей, – усмехнулся Саня. – Ну и как тебе родные скандинавские бабы?

К удивлению сталкера, Белёк совершенно счастливо помотал головой и широко развел руками.

– Карашо, – с довольной миной кивнул он.

– В смысле – гут? – продолжил издеваться сталкер.

– О, я-аа, гут! – не догнал Белёк.

– Ну, трахнуть спутницу после кровавого мочилова дело не геройское, – пожал плечами Аспирин, но тут же двусмысленно добавил: – Хотя, конечно, кому как.

– Я спрафился, – c некоторым вызовом огрызнулся Белошапочка.

– Тогда погоняло тебе надо менять, братан, – добродушно заключил Аспирин. – Отныне будешь не Белёк, а, допустим, Балысёк. Или Батон. Хотя нет, глупо как-то.

– А если я не хочу фаше тупое сталкерское поконяло? – отважно заявил интурист. – Мое имя Ханц. А фамилия – Лютер. Как у знаменитый сретнефекофый пропофедник.

– Ганс, проповедник? Ну ты гонишь, Бэла… – Охреневший сталкер покачал головой. – А впрочем, согласен. Собственное имя – это хорошо. А то у нас одни кликухи, в натуре, как у пикинесов. Ладно. Будешь отныне просто Бэла. А то Белёк беспонтово для реального пацана. Андерстенд?

Новоиспеченный Бэла не стал на этот раз огрызаться, но довольно кивнул и потрусил обратно к своей палатке. Там уже слышались разговоры. Девушки проснулись и тихо шептались между собой, обсуждая то ли вчерашнее, то ли что еще. К величайшему сожалению, сталкер не понимал ни слова. Ну и насрать. Разговаривать с женщинами после секса – как и во время – Аспиринушка не любил.

* * *

В НПО «Химнейтрализация» было хорошо. Та цель, к которой шли интуристы, пряталась именно здесь, и сталкер Аспирин, а по совместительству проводник группы смертельно больных иностранцев, не стал скрывать то, что произошло с ним после встречи с Хохмой. Когда его спутники (а большей частью спутницы) окончательно проснулись, он провел их к волшебному Озеру.

По разу все окунулись. Ощущения, которые при этом испытали девушки и Белёк, невозможно было передать. В рюкзаках нашлись какие-то приборы для химического анализа крови, замеров давления, пульса, температуры и прочих показателей, которых Аспиринушка не понимал, но которые были очень важными – смертельно важными! – для его выживших клиентов. И похоже, результаты их впечатлили.

Сталкер не понимал слова, но по реакции и поведению спутников-спутниц понял, что цель, ради которой эти люди сунулись в Зону, ради которой из двенадцати интуристов выжило четверо и померло восемь, была достигнута. Здесь и сейчас!

Воистину это можно было назвать Чудом с большой буквы. Абсолютное здоровье. Вечная молодость. Интересно, задумался Аспирин, если воды Стикса действительно омолаживают клетки до состояния новорожденного дитя, то и жить каждому из них сейчас лет восемьдесят – девяносто, начиная с этого момента? То есть жизнь после купания как бы начинает отсчет заново?

Если так, то здорово, ничего не скажешь. Опять же должны быть уничтожены все врожденные заболевания, хронические пороки, накопленные дефекты организма, травмы, старые раны, последствия длительных болезней, восстановлен иммунитет. Героинщики должны были избавиться от страсти к героину, курильщики – от пристрастия к табаку. «Епта! – вдруг испугался Аспирин. – От тяги к спирту, надеюсь, эта хрень не лечит?!» Хотя что тут такого? Этак ведь можно и больше девяноста лет протянуть. Биологический срок человеческого организма, как когда-то читал Аспирин, составляет сто пятьдесят – двести лет – именно столько должен человек жить, кабы не плохое питание, стрессы, грязный воздух и прочая муйня типа свинца в череп. Соответственно было бы забавно глянуть на статистику тех, кто уже пробовал лечиться местной водой. Янсен говорил, эта группа уже вторая. Хохмач – что третья. Интересно, как поживают первые? Может, померли все от побочных эффектов? Хотя нет. Если померли, «вторые» интуристы в Зону бы не поперлись. В любом случае первую партию смертельно больных иностранцев привели сюда несколько лет назад. Значит, кто из них прожил больше положенного срока, выяснить пока невозможно. Еще невозможно. Хотя стоп. Если все они действительно являлись смертельно больными, то сверх положенного срока уже прожили. Просто поверить в такое нельзя! Наверняка Рыжняк, набирая богатеньких добровольцев для этого чертового похода, приводил примеры тех, кто уже излечился. А значит…

Аспирин вздохнул. Все это было круто. В НПО «Химнейтрализация» в отличие от прочих частей, объектов и территорий Зоны действительно было хорошо. Мирно, тихо. Безопасно. Но отсюда следовало выбираться. Чудеса Озера бессмертия весьма забавляли Аспирина, но не настолько, чтобы позабыть обо всем остальном. Кроме того, с каждым часом пребывания здесь Аспирин чувствовал, как сильно ему хочется остаться. Он не стал еще сверхсуществом, как Хохма, но сама близость к мистическому образованию порождала в нем нечто необычайное. Ощущение власти, например. Ощущение всемогущества. Аспирин, Белёк и три спасенные ими девушки замечали, как меняются их тела. Кожа женщин становилась нежной и гладкой. Мускулы мужчин наливались силой. И что-то произошло с потенцией, гормоны бушевали. Аспирин сначала не придал этому значения, но потом догадался, что неистовая тяга, которая толкнула Белька в объятия двух женщин, а самого Аспирина к Пышке, вовсе не была продиктована одним лишь стрессом после пережитого в подвалах и благодарностью дам за спасение. Это было Озеро. Его близость. Его запах. Его вода, растворенная в воздухе под бетонной кровлей. Озеро – с большой буквы.