По следу тигра - читать онлайн книгу. Автор: Николай Мороз cтр.№ 46

— Что везем? — ткнул он полосатой палочкой в сторону прицепа. Олег обернулся, сунулся, было, на заднее сиденье, но там уже давно и крепко спал Гоблин. Уголок набитой документами папки виднелся из-под накрытых хвостом задних лап пса.

— Уйди, — толкнул Гоблина Олег, но пес сделал вид, что ничего не слышит. Дэпээсник начал проявлять нетерпение, тогда вмешался Максим:

— Лошадок больных на мясокомбинат везем, на колбасу. Боюсь, не успеем, по дороге сдохнут. Болезнь какая-то странная — то ли лишай, то ли экзема, то ли язва сибирская, черт его знает. — Дэпээсника от «Нивы» как ветром сдуло, он даже не обернулся посмотреть, как отъезжает машина.

— Не надо так шутить, пожалуйста, — Олег, казалось, вот-вот заплачет.

— Да какие тут шутки. Слушай, мы так и до вечера не доедем. — Максим поменялся с Олегом местами и сам сел за руль. Владелец «Подковы», переживший за сутки столько, сколько обычно человеку хватает на полжизни, немедленно заснул. Еремино оказалось поселком городского типа, сплошь состоящим из длинных двухэтажных панельных домов. На коневозку внимания никто не обращал, Гоблин на чужой территории вел себя спокойно и даже не отвечал на «приветствия» местных дворняжек. Остановились на самом краю поселка, рядом со старым одноэтажным зданием из красного кирпича. Навстречу коневозке выбежали из конюшни две девушки, и Максиму показалось, что они готовы расцеловать лошадей и Гоблина. Максим прошелся по новой, построенной из старого кирпича конюшне, проинспектировал все денники. Малышке с жеребенком отвели большую «комнату», Лютику достался дом поменьше. Все восемь лошадей сытые, чистые, спокойные и любопытные, с новым человеком знакомились охотно. Гоблин промчался по новым владениям, сунул нос в решетчатую дверь каждого денника, а потом улегся на сене. Максим вернулся к деннику Лютика.

— Ты извини, я ему тут холку немного повредил, но так уж получилось, — сказал он Олегу, но тот только махнул рукой.

— Ничего, заживет. Даша завтра приедет, я ей звонил, сказал, что все хорошо, что мы переехали.

— А что еще сказал? — спросил на всякий случай Максим.

Олег оторвался от созерцания поврежденной спины Лютика, посмотрел на Максима слегка безумным взглядом и ответил негромко:

— Ничего, только это. Боюсь только, что они нас все равно найдут.

— Если болтать лишнего не будешь, не найдут. Ты им не нужен, как и лошади, как и больные дети.

«Не тронут они тебя, не успеют», — эту свою мысль озвучивать Максим не стал. Он пошел следом за Олегом в его новое жилье — небольшой, на одну семью дом рядом с конюшней.

— Здесь вам лучше будет, — сказал, прощаясь, на следующее утро Максим, — и вам, и лошадям, и детям.

— Надеюсь, — Олег никак не мог привыкнуть к тому, что все закончилось, и все тряс Максиму руку, благодарил, приглашал в гости и предлагал денег.

— Главное — не болтай, — еще раз повторил Максим и щелкнул по носу Гоблина. Пес не обиделся, лишь мотнул головой и чихнул.

Максим дошел до Ереминского поворота, поймал попутку — длинную дальнобойную фуру, уселся в кабину рядом с водителем. Неразговорчивый мужик с худым небритым лицом процедил сквозь зубы, что едет на ремонт, что начальники — сволочи, а погода дрянь. Максим кивал и поддакивал, а сам не мог отделаться от мысли: то, что он узнал вчера — это война? А как по-другому можно назвать применение оружия массового поражения — сибирскую язву — против мирного, ничего не подозревающего населения? Но были и еще варианты: диверсия, вредительство, а также обычная, но кем-то щедро оплаченная и надежно прикрытая глупость, а также надежда на «авось». На то, что пронесет, не рванет. Еще как рванет, ведь сибиреязвенная бактерия обладает большой устойчивостью к высокой температуре, высушиванию и дезинфицирующим веществам, а сами споры могут сохраняться годами. Откуда же вылезла эта зараза, кто ее раскопал? Раскопал, раскопал… А прежде, чем раскопать, это добро надо закопать, причем не просто так, а в соответствии с ветеринарно-санитарными правилами сбора, утилизации и уничтожения биологических отходов. Похоронить, накрыть крышкой, желательно, из бетона, подступы обнести колючкой и повесить на нее предупреждающие знаки.

«В землю закопал, надпись написал» — крутилась в голове старая песенка, пока Максим брел к дому. Поднялся по лестнице на второй этаж, открыл новым ключом дверь, вошел в квартиру. Холодно-то как, на улице теплее. Не раздеваясь, прошел в комнату, захлопнул неплотно прикрытую створку окна, повернул ручку. И до самого вечера, вернее, ночи прокручивал в голове то, что увидел, услышал и пережил за последние сутки. Но не складывалась картинка, рассыпалась, как в детском калейдоскопе. Не хватало небольшого фрагмента, малюсенького осколка, который не даст узору развалиться. Да еще и подстегивала ехидная, даже издевательская мысль, что этот фрагмент он уже видел, и не так давно. Но либо забыл о нем, либо не принимает давний случай в расчет. Или не считает его важным, или не сосредоточился тогда на происходившем, действовал на автопилоте, или отвлекся на что-то другое.

«Так не пойдет», — пришлось подниматься с дивана, одеваться и брести в кухню. Максим обшарил все шкафы, ящики и тумбочки, пока не обнаружил то, что искал — школьную тетрадку с таблицей умножения на последнем листе и древнюю, с высохшим содержимым стержня, авторучку. Нашелся, правда, огрызок зеленого карандаша. Кухонным ножом его удалось привести в рабочее состояние, авторучка полетела в мусорное ведро. Максим раскрыл тетрадь, пролистал страницы с подробным перечнем благоприятных (и не очень) для посева огородных культур дней за прошлый год. Чистых страниц осталось немного, поэтому особо не размахнешься.

— Так, а теперь давай, по пунктам, в столбик, в строчку — как угодно. Все, что слышал, видел, держал в руках, нюхал и пробовал на зуб. — Максим занес острие карандаша над листом в клеточку и… положил карандаш на стол. С чего начать: со вчерашних событий, с прошлой недели или с первого дня своего пребывания в этом городе? А прошло-то уже больше месяца, и ничего не сделано: Стрелков жив и здоров, продолжает безнаказанно грабить город и делиться с главарем хунты черных полковников. Остановить чиновника сможет только пуля. Доброе слово и кулаки можно рассматривать как вспомогательные средства. Мысли приняли неверное направление, их, как норовистую лошадь, надо держать в узде.

— С начала, — приказал себе Максим, и аккуратно, медленно и обстоятельно составил перечень своих подвигов за последний месяц. В реестре отразил все, вплоть до бесполезного, как показало время, изготовления запасного ключа к несуществующему ныне замку. Круг замкнулся — первым пунктом в списке значился договор с хозяйкой квартиры.

— Не то, — Максим перечеркнул список и начал новый. В нем были только фамилии, должности и семейное положение фигурантов. «Щенок очкастый», Вохменцев, Вован-сутенер, Анжела Стрелкова, припадочный Букин, VIP-охотники. На этом пока все. Не ставить же с ними в один ряд ворюгу Гостева или господина Упырева? Эти ребята — шестерки, третий сорт, что-то вроде сусликов в цепи питания, едят травку и листики, нагуливая жир для вышестоящих хищников. Эти точно к появлению убойной заразы не причастны, не их уровень. А кто тогда причастен, чья вина?