Неладно что-то в нашем королевстве, или Гамбит Минотавра - читать онлайн книгу. Автор: Джаспер Ффорде cтр.№ 30

— Лондэн. Лондэн Парк-Лейн. Он был убит Хроностражей в тысяча девятьсот сорок седьмом году. Завтра я отправляюсь в голиафовский Покаянариум и попробую добиться отмены его устранения.

Послышался шепот.

— В чем дело?

— Понимаете, — произнес высокий и болезненно худой человек, до тех пор сидевший молча, — для достижения успеха в нашей группе вам нужно принять тот факт, что все дело в нарушении памяти. Никакого Лондэна нет. Вы просто думаете, что он есть.

— Тут несколько суховато, вы не находите? — громко прошептала Эмма, по-прежнему не сводя взгляда с бара.

Вы хотите сказать, мистер Холмс, что по научной случайности мы находимся не в той книге?

— Когда-то и я пережила то же самое, — заворковала миссис Битти, перестав похлопывать меня по руке и снова взявшись за спицы. — Мы с Эдгаром прекрасно жили, но однажды утром я проснулась совсем в другом доме, и рядом со мной лежал Джеральд. Он не поверил моим объяснениям, и я десять лет сидела на лекарствах, пока не попала в эту группу. И только теперь, в вашем прекрасном обществе, я прихожу к пониманию, что это было всего лишь умственное расстройство.

Я ужаснулась.

— Мама!

— Мы должны взглянуть в лицо фактам, дорогая.

— Но ведь папа навещает тебя!

— Ну, я в это верю, пока он здесь, — изрекла мама, напряженно шевеля извилинами, — но когда он уходит, остается одно воспоминание. Никаких реальных доказательств его существования нет.

— А как же я? А Джоффи? Антон, наконец? Мы-то как родились без папы?

Она пожала плечами, констатируя неразрешимость данного парадокса.

— Может, в конце концов, вы плоды моей юношеской неосмотрительности, воспоминания о которой я изгнала из памяти?

— А Эмма? А герр Бисмарк? Как ты объяснишь их пребывание здесь?

— Ну, — крепко задумавшись, сказала мама, — я уверена, что имеется рациональное объяснение всему этому… какое-нибудь…

— Так вот чему тебя учат в твоей группе? — гневно воскликнула я. — Забывать о тех, кого любишь?

Я окинула взглядом собравшихся, которые, похоже, отступили перед лицом безнадежного парадокса, заполнявшего каждую минуту их жизни. Я уже открыла рот, дабы красноречиво описать, откуда я узнала, что Лондэн некогда был женат на мне… и вдруг поняла, что трачу время впустую. Ведь я не могла предъявить им ничего, ровным счетом ничего, кроме собственной памяти. Я вздохнула. Честно говоря, все это действительно присутствовало только в моих воспоминаниях. Ничего не было. Я просто помнила о том, как все могло бы быть. Высокий худой мужчина, тот самый реалист, начал убеждать всех, что они являются жертвами не временного сдвига, а галлюцинации.

— Вы хотите доказательств…

Меня прервал возбужденный стук в дверь. Кто бы то ни был, времени они попусту не тратили, а просто вошли прямо в дом и протопали в гостиную.

Женщина средних лет в платье в цветочек держала за руку смущенного и совершенно растерянного мужчину.

— Привет, ребята! — радостно воскликнула она. — Это Ральф! Я вернула его!

— А! — воскликнула Эмма. — Это надо отметить!

Никто не слушал ее.

— Извините, — сказала мама, — а вы дом не перепутали? Или группу взаимопомощи?

— Нет-нет! — убежденно сказала женщина. — Я Джули! Джули Хватт! Я ходила в эту группу каждую неделю последние три года!

Воцарилось молчание. Слышалось только быстрое пощелкивание спиц миссис Битти.

— Я вас никогда не видел, — заявил высокий тощий мужчина. Он обвел взглядом группу. — Кто-нибудь узнает эту особу?

Все безразлично помотали головами.

— По-вашему, это очень смешно? — сердито обратился к женщине тощий. — У нас группа взаимопомощи для людей с серьезными расстройствами памяти, и мне не кажется ни забавным, ни конструктивным, когда какие-то шутники издеваются над нами! Будьте любезны, покиньте нас!

Женщина замерла, прикусила губу, но тут заговорил ее муж:

— Пойдем, дорогая. Идем домой.

— Но подождите!.. — сказала она. — Теперь, когда он вернулся, все стало как раньше, а значит, мне не пришлось ходить в эту группу, так что меня тут и правда не было, но… я же помню…

Голос ее дрогнул, она разрыдалась. Муж обнял ее и повел прочь, бормоча на ходу извинения.

Как только они ушли, тощий с негодованием сел.

— Удручающая картина! — проворчал он.

— Всем эта старая шутка кажется забавной, — добавила миссис Битти. — Это уже второй случай за месяц.

— У меня аж во рту пересохло, — подхватила Эмма. — А у вас?

— Может, им создать собственную группу? — предложила я. — Назвали бы ее «Дважды анонимные утратотерпцы».

Предложение никому не показалось смешным, и я спрятала улыбку. Возможно, у нас с Лондэном все же есть шанс.

После этого я не слишком активно участвовала в обсуждении, да и разговор быстро перешел от устранений к более земным материям вроде последних ТВ-шоу, невероятно размножившихся за время моего отсутствия. Первую строку в рейтинге занимала викторина «Знаменитость, назови этот фрукт!», которую вел Фрэнки Сервелад. Ноздря в ноздрю с ней шли «Сам себе тостер» и «Подстава» — самые забавные программы розыгрышей. Эмма уже отбросила все ухищрения и пыталась вскрыть замок бара отверткой, когда Пятница испустил один из тех ультразвуковых воплей, которые слышат только родители (вот так и начинаешь понимать, как овцы различают своих ягнят), и я радостно воспользовалась этим предлогом, чтобы удалиться. Он стоял в своей кроватке и тряс решетку. Я взяла его к себе и читала ему до тех пор, пока мы оба не уснули.

ЦЕРЕМОНИЯ СОЖЖЕНИЯ КНИГ КЬЕРКЕГОРА — ДОКАЗАТЕЛЬСТВО НЕПОПУЛЯРНОСТИ ДАТСКОГО ФИЛОСОФА

Канцлер Хоули Ган прошлым вечером официально открыл первую церемонию сожжения датских книг, предав огню восемь экземпляров «Страха и трепета». Это число несравнимо с обещанными «тридцатью или сорока тоннами». Когда канцлера попросили прокомментировать недостаток энтузиазма среди населения по поводу сожжения книг датского философа, Ган объяснил это тем, что «Кьеркегор явно куда менее популярен, чем мы считали, и это правильно. Следующим будет Ханс Кристиан Андерсен!» Сам Кьеркегор не мог дать нам никакого комментария, поскольку неосмотрительно позволил себе скончаться задолго до наших дней.

«ЖАБ», 14 июля 1988 г.

В два часа ночи мне приснилось, что меня оседлал слон и пилит цепной пилой. Пришлось проснуться. Я была полностью одета, и на груди у меня сладко похрапывал Пятница. Переложив отпрыска в кроватку, я отвернула ночник к стене, чтобы приглушить свет. Моя мама, по одной ей ведомым причинам, сохранила мою спальню в том состоянии, в каком я ее оставила, покидая отчий кров. Теперь комната вызывала ностальгическое умиление и в то же время некоторую неловкость при виде того, что занимало ее обитательницу в юношеские годы. Похоже, в списке ее интересов фигурировали парни, музыка, Джейн Остин и обеспечение правопорядка, хотя за последовательность приоритетов не ручаюсь.