Темная мишень - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зайцев cтр.№ 10

Конечно, такие изменения происходили не со всеми зараженными, нередко дети просто умирали, измученные «заразой», но оставаясь самими собой. Да только исключений из утвержденного раз и навсегда правила уже не было. Именно эту тайну затворники старались сохранить всеми силами – болезнь, которая медленно, но верно пожирала людей год за годом. Именно по этой причине и контакты с миром сведены к минимуму – Храмовой, обладая маниакальной подозрительностью, опасался, что если о них станет известно, как о носителях болезни, то их уничтожат другие, хотя бы из инстинкта самосохранения. И неважно, кто будет их палачом – бродяги или люди из метро.

Глядя на этого обреченного пацана, Грешник впервые в жизни почувствовал, что убийствами сыт по горло. Бог не дал Полякову сына, и мальчишка Храмового всегда был ему симпатичен – немало рассказов о прежней жизни Андрюшка услышал от обычно неразговорчивого начальника охраны убежища. Чувствуя расположение, и пацаненок тянулся к Полякову не меньше, чем к отцу…

Так вот почему он ни разу не видел пацана за последнюю неделю, заходя к шефу, запоздало осенило Полякова. Как же несправедливо… Несправедливо, что этим ребенком, как и другими, придется заняться именно ему, Грешнику. Недаром же отсутствует его мать. Робинзон, готовясь к визиту палача, предусмотрительно услал сестру с глаз долой. Женщина, наверное, сидит у подруг. А те, небось, сочувствуя лишь для виду, втайне злорадствуют, что и семью Самого тоже не миновала страшная участь. Нет, скорее всего Анастасия, или Настя-Язва, как ее называли за глаза гораздо чаще из-за желчной натуры, способной любому испортить настроение парой неприятных и весьма умело подобранных слов, сейчас торчит в оружейке. Она ведь помешана на огнестреле. Хозяйственных хлопот у нее нет и никогда не было, даже в квартире убирают и наводят порядок приходящие бабы. Так что Язва наверняка прямо в данную минуту с маниакальным усердием разбирает и чистит автомат, и лучше ей дорогу сейчас не переходить, чтобы не схлопотать очередь в живот. Эти Храмовые – та еще семейка.

– «Зараза»? – угрюмо уточнил Грешник, не глядя на Робинзона. – Точно «зараза»?

– Да, – резким, сухим голосом ответил отец мальчишки. – И вот что ты сделаешь…

– Сделаю аккуратно, ты меня знаешь. – Поляков выудил из кармана куртки проверенную временем удавку из черного синтетического шнура.

– Убери! – Робинзон вдруг пришел в ярость, его глаза налились кровью, губы раздвинул звериный оскал. Казалось, еще чуть-чуть, и он вцепится начальнику охраны прямо в глотку, вырвет зубами кадык. – Убери, пока я тебя самого не пристрелил, урод!

Шнур так же быстро, как и появился, исчез.

– Выйдем, – сквозь зубы процедил Храмовой, после чего бесцеремонно вытолкнул Грешника из спальни и плотно затворил дверь. Возле стола он с недюжинной силой вцепился в плечо начальника охраны, развернул его к себе лицом, уставился в глаза тяжелым немигающим взглядом.

– Вот что, Серёга… Думаю, как отец отца, да и как мужик мужика, ты меня поймешь… Как думаешь, сумеешь догнать бродяг?

Поляков удивленно вздернул брови, спокойно выдерживая взгляд «вечного» начальника. Дошло, что Храмовой задумал. Тот устанавливал правила проживания в убежище, он же их и нарушал, когда это ему было необходимо. Вот так оно и бывает. С чужими детьми он не колебался, а собственного сына пускать под петлю не захотел. Все познается в сравнении, да, Робинзон? Однако, это действительно к лучшему. Вот и оказия появилась – выбраться из убежища без стрельбы.

– Возможно, – осторожно кивнул Грешник, надеясь, что мысленная усмешка не отразилась на его угрюмом лице. – Снег все еще падал, когда я уходил, но после бродяг дорога должна быть протоптана – только слепой не увидит. Главное – поторопиться, пока следы не занесло.

– Хорошо. Настя сейчас у Костолома, обсуждает, что из лекарств может понадобиться. Сам знаешь, всего у нас навалом, а с аптекой не повезло. Отправляйся к себе и собирайся в дорогу. Список получишь у охраны на выходе.

– Паш, – Сергей доверительно понизил голос, – ты ведь знаешь, что опыта для прогулок по поверхности у меня не так уж много. Может, надежнее дать задание караванщикам в следующий заход?

– Забыл, сколько у нас времени? – Робинзон нехорошо прищурился. Возражений он не терпел, даже завуалированных под уважительные причины.

После небольшой заминки Грешник медленно наклонил голову, соглашаясь. Судя по тому, что творилось с пацаном, – трое суток, от силы – пять. Но и вопрос был задан лишь для виду. Если согласиться сразу и с явной охотой, то можно вызвать нездоровые подозрения.

– Ты прав. Да и нельзя чужакам доверять наши проблемы. Я все понял, Паш. Сделаю в лучшем виде.

– Ты, главное, дойди. И вернись. Это не увеселительная прогулка, сам понимаешь. Кого с собой возьмешь?

– А много ли у нас ходоков? Сам пойду. Один. Никто лучше все равно не сможет, а мне возиться с неучами некогда.

Робинзон с чувством хлопнул ладонью по плечу Полякова:

– Дело говоришь. Все, не задерживаю. Удачи, Серёга!

– Удача мне понадобится, – кивнул Грешник, торопливым шагом покидая кабинет и думая о том, что зря отправил к праотцам Борова. В свете полученного приказа неосторожная реплика жены теперь звучала совершенно безобидно. Вот только рука палача не знает полумер.

Само собой получилось.

Сталкер заглянул из коридора в кухонное помещение, замер, по-особенному прищурился – не столько глазами, сколько внутренне. И мир неторопливо проявился причудливой картиной, сотканной из различных тепловых оттенков. Ночной мрак для Дмитрия Сотникова с недавних пор перестал быть серьезным препятствием. Из-за холода, царившего на поверхности города, картина сейчас была бедновата на подробности, но все равно деталей больше, чем при обычном зрении – различные материалы и свет отражают по-разному. Если снять очки-полумаску, закрывавшие верхнюю часть лица, то станет видно чуть лучше. Но хотя дозиметр в кармане пощелкивал тихо и неопасно, глаза все-таки следовало поберечь, мало ли какая дрянь может оказаться в этой квартире. Нижнюю часть лица плотно обнимал респиратор – к такому решению, очки и маска, он пришел недавно. Из-за новых особенностей зрения нередко требовалось дать свободу глазам, а дыхательные пути при этом оставались защищенными.

Развалившаяся кухонная мебель давно стала грудой хлама на полу, из которой ржавым айсбергом выпирал корпус газовой плиты. Ничего ценного. Димка уже хотел повернуться и уйти, но какой-то внутренний толчок заставил еще раз скользнуть взглядом по стене справа. Как же он сразу не заметил… Светлый кафель выше мусорной кучи был густо забрызган черными вязкими кляксами, в которых сталкер безошибочно угадал застывшую кровь. Собственное дыхание сразу показалось слишком громким, а царившая в здании тишина – звенящей от напряжения. Он постоял несколько секунд, не двигаясь, словно впитывая пространство этого помещения в себя. Ничего не менялось. Чертовы страхи. Мгновенный испуг погас, бесследно растворился, Димка снова был спокоен и собран. Немедленной угрозы нет, иначе он бы почувствовал. Должен был почувствовать. И все же здесь что-то есть… Что-то темное, гибельное… Возможно, он просто уловил отпечатавшиеся в стенах, словно на фотопленке, отголоски смертной ауры тех, кому здесь не повезло.