Останкино 2067 - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Сертаков cтр.№ 24

«А вам не надоело протирать штанами диван?..

Вам хочется узнать, что такое настоящий командный дух, когда за друга нужно перегрызть горло?

Вы мечтали заработать за одну неделю столько, чтобы не думать о деньгах всю жизнь?

Тогда «Реаниматоры» ждут вашей заявки».

Мы так и не узнали, чем закончился поединок «оранжевых» и «пурпурных», потому что ведущий бегло оценивал рейтинги и делал обзор зрительских симпатий. Выше всех котировались «зеленые», они ухитрились уже спасти своего первого номера и получили законное право поохотиться за чужими первыми номерами. На счету каждого «зеленого» уже болталось около трехсот тысяч.

– «Зеленые» будут убивать чужих игроков? – выдохнул кто-то из моих друзей.

– Потому что они сэкономили время, – объяснил Андрюха. – У них есть право помешать другим командам.

– Но вначале ничего не было сказано про убийства! Было сказано про командный дух…

– Януш, что он нам голову морочит? Ты скажи, как думаешь: это все лажа?

– Розыгрыш, да, Ян?

На экране возникли внутренности цементного завода. Прозрачный бак заполнен раствором почти до середины, позабытая пленница извивается, вся ее одежда и лицо в жирных серых кляксах. Цемент схватился удивительно быстро, номеру первому не удается бедрами раскачать твердеющую жижу, лишь по краям бака серая поверхность трясется.

– Отстаньте от меня! – разозлился я. – Откуда мне знать, розыгрыш или нет?

Номеру первому от «оранжевых» остается висеть вверх ногами над шахтой метро не больше получаса.

– Ну что, любимые мои, поджилки трясутся? Дрожим за свои кровные денежки, а? – Ведущие появляются на экране в обнимку. У них такой вид, словно только что вылезли из постели. – Да, денег после первого тура перейдет из кармана в карман великое множество…

Ведущие целуются, и тут…

– Всем не шевелиться, руки положить на колени! Руки держать на виду!

Экран гаснет. Мы не сразу поняли, что случилось, откуда взялся этот крик. Кричали не с экрана, а у нас за спиной. Когда мы уразумели, в чем дело, я даже не особо испугался. Наш «пиратский» просмотр прервали бойцы подразделения по борьбе с тем самым пиратством. Их бронированный автобус, с виду совсем обычный, а внутри напичканный следящей аппаратурой, подкатил бесшумно. Затем техники вызвали подкрепление и силами двух взводов скрутили четверых перепуганных подростков.

Они надеялись, что накрыли пиратскую студию.

Майор, который меня потом допрашивал, не скрывал своего восхищения перед умельцами, способными собрать «левый» скрин и декодировать сложнейший шифр сигнала. Я спросил его, смотрел ли он «Реаниматоров» и правда ли то, что происходило на экране. Майор покосился на дверь и спросил, где, на мой взгляд, показали правду, а где притянули за уши. Я перечислил ему то, что успел заметить. Дядька в погонах выслушал меня очень внимательно. То есть сначала он перекладывал на столе бумажки и вежливо кивал, но потом его брови поползли вверх, он забросил все дела и вперился в меня так, словно встретил говорящую лошадь:

– Ты ведь перформер, сынок. Не подумывал о том, чтобы поступать в милицейскую Академию?

Мне стало смешно. Милицейское высшее образование – третье по уровню престижа в стране после Академии госуправления и Высшей школы ФСБ.

– Кто же меня возьмет? У вас проходной балл – все «пятерки» надо набрать и плюс кандидатский уровень в спорте…

– Кандидатом в мастера спорта можно стать в одном из технических видов или в стрельбе. Подготовительный курс плюс положительное представление – и дорога открыта. С таким цепким мозгом, как у тебя, сынок, ты быстро пойдешь в гору. Я дам тебе направление в стрелковый клуб.

У меня запершило в горле:

– Хорошо, я подумаю.

– Подумай, – кивнул майор. – Хорошенько подумай и позвони мне. И больше не нарушай закон. Ошибиться легко, сынок, а отмываться порой приходится целую жизнь.

Я уже стоял в дверях, но все-таки осмелился спросить:

– Так «Реаниматоры» – это все вранье? На самом деле нас обдурили?

Майор отложил ручку, устало взглянул на меня поверх очков:

– Нас всех дурят, сынок. И вранье начинается в ту секунду, когда ты включаешь телевизор в сеть. Странно, что парню с такой наблюдательностью это не приходило в голову.

– Так что же, совсем не включать телик?

– Держись от него подальше, сынок.

Клементина проводила нас до закрытой стоянки. Наверное, я походил на глубокого инвалида. После всех новостей мне казалось, что на затылок с разгону опустилась резиновая киянка.

Нас ждала леопардовая шкура. Пятнистым было все, включая резину колес. На капоте лимузина разевала пасть пятнистая морда: словно живые, расширялись и сужались желтые глаза. Полное ощущение шестиметровой живой кошки, разминающей мышцы. «Бентли» выбирается из лифта, Коко отпирает дверь, в салон просовывается очередной технически одаренный бандит с датчиками и опознавателями. Открываются оба багажника, кто-то ползает под днищем, постукивая металлом о металл.

Наконец нас выпускают наружу. Пока Коко раскидывает по прозрачному полу груды барахла, я листаю материалы пятнадцатилетней давности.

На съемках первой «Жажды» погибли трое. Ничтожно мало, если сравнивать с японскими экстрим-проектами и процентом несчастных случаев на съемках блокбастеров. Разница и новаторство – лишь в том, что впервые в истории телевидения смерти участников не проходили под грифом «несчастный случай». Планируемый процент потерь откровенно обсуждался экспертным Советом. Зритель хотел настоящую смерть на экране и получил ее.

Смерть – это красиво.

Я набираю десятки комбинаций, я сам не пойму, чего хочу добиться. Я борюсь с желанием позвонить Ксане. Я борюсь с желанием позвонить Гирину.

Сибиренко. «Салоники». Милена. Ксана. «Жажда».

Внешне никакой связи.

Я никогда не ездил в такой машине. Салон почти круглый, пол и потолок прозрачны изнутри, если не считать имитации леопардовой шкуры. По кругу идет бархатный диван, покрытый сверху натуральными мехами, при желании выдвигается обеденный стол и заполняется ванна. Позади, за занавеской – два спальных места, бар и кухня. Четыре скрина высочайшего качества разворачиваются на стенах; там карты города и европейской части страны, с мелькающим зеленым маячком. Маленький танк способен пересечь тысячи километров, почти не замедляясь для смены батарей. В диких краях, где не проведены монорельсовые дороги, он выдвинет резиновые колеса.

– Ты такой смешной, – произносит Коко и выдыхает мне в затылок струю вишневого дыма. – Живешь с киской в гостевом браке и падаешь в обморок от ее измен? Смешной.

– Это не измена, – не очень уверенно говорю я и встряхиваю головой. Похоже, слегка побаиваюсь, что снова станет нехорошо.