Город мясников - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Сертаков cтр.№ 11

Друган Фельдфебеля, здоровый такой кабан, впустил троих пацанов, чуть старше нас. Они, все трое, были совсем не такие. То есть, фиг его знает, как объяснить. Одеты вроде нормально, ботинки, куртки, ровный такой прикид, без прибамбасов. И скинами тоже не назовешь. Стрижены коротко, но не бритые и без татушек на руках.

Они не дергались, вот что. Без понтов себя вели, не как Мюллер или Ильич, мудило обкурившееся. Поздоровались по очереди за руку с Фельдфебелем, а Оберсту кивнули, коротко так, но я засек. Не как другану кивнули, а вроде бы по-военному. И сели у стеночки, ни слова не говоря.

– Познакомитесь позже, – сказал Фельдфебель. – Если останетесь, познакомиться успеете.

– Я хочу пива, – повторил Мюллер. – Если здесь жаба давит мне пива налить, перебьюсь, куплю в другом месте… – и взялся за куртку.

– Сядь! – приказал Оберст.

Спокойно сказал, без напряга, но Мюллер жопой к стулу приклеился.

– И сиди, пока я не отпущу, – Оберст встал, подошел к Мюллеру и склонился над ним, низко так; чуть они лбами не стукнулись. Наклонился и стоит, смотрит, не моргает. У Мюллера, баклана, лоб мокрый стал, губа задергалась. Ну, млин, он тоже смотрит, не моргает, крутым показаться хочет. Только крутизну он свою мог в жопу запихать, спекся Мюллер, и все пацаны воткнулись, что спекся. Ему, видать, по кайфу было бы Оберсту глаз высадить, но даже пальцем не двинул.

– Ты пришел пивка попить? – мягко спросил Оберст. – Ты решил, что так и будешь ходить, когда хочешь? А что ты еще захочешь, дружище? Может, ты захочешь тут лечь спать или захочешь трахнуть мою сестру? Ты всегда делаешь только то, что хочешь, дружище? Ты явился к нам, ко мне и к моим ребятам. Тебя пропустили, потому что я знаком с твоим приятелем, – Оберст кивнул на меня. – Теперь мы будем решать, уйти тебе или остаться. Только учти: если мы примем решение тебя послать к черту, сюда ты больше не вернешься. Крепко подумай, прежде чем произнести следующее слово, дружище…

«Дружище», в натуре, сел на измену. А у меня внутри аж… Ну, млин, это двумя словами не размусолишь. Короче, воткнулся я вдруг, что как раз такой житухи мне и не хватало. Не колледжа, с мозгоклюйством сраным, и не черепов моих, вечно задолбавшихся, где бабла натырить. Мне офигенно понравилась именно такая дисциплина.

– Некоторым из вас предстоят большие дела, – Оберст помолчал, покачался на пятках. В этот миг он походил на настоящего арийца, и мне, млин, до слез захотелось стать таким же – волевым, подтянутым, четким. – … Большие дела и большое будущее. Но не всем! Я хочу, чтобы вы себе зарубили на ваших сопливых носах, – каждый шаг отслеживается, каждый шаг и каждое слово. Вы должны понимать, что даже в нашем ублюдочном жидовском правительстве есть честные люди. Их немного, но они есть, и мы держим с ними связь. А им нужна связь с вами… Да, с вами, потому что завтра вам предстоит поднять знамя борьбы. Эти люди, кто искренне сочувствует нашему Движению, они готовы помогать и помогают. Фамилии можете не спрашивать, я их все равно не знаю, а если и знал бы… сами понимаете. Но если внимательно следить за происходящим в стране, нетрудно догадаться, кто за здоровую державу, а кто ее стремится утопить.

Так вот. Нам помогают и будут помогать. И лучших из вас наградят, но не деньгами… – Оберст обвел нас горящим взглядом. У меня в горле застыл комок. Я уже представлял, куда он клонит. Это было круто. Это было намного круче, чем мы могли себе представить!

Но Оберст схитрил. Наверное, ему не полагалось выкладывать нам лишнее.

– На лучших я напишу рекомендации. Учебное заведение за границей, после которого служба в одной закрытой конторе.

– Чо за контора-то? – пискнул Фриц. – Может, оно нам на фиг не надо!

– Ага! Снова учеба, мать ее так, – ругнулся Роммель. – Нас и так затрахали оценками, хватит, может, а?

– Может, и хватит, – неожиданно легко согласился Серега и почему-то посмотрел мне прямо в глаза.

Мол, мы-то с тобой знаем, что все впереди!

А я и не сомневался. Все еще будет.

ЗАПАХ КРОВИ

…В городе Висельников нам пришлось немало потрудиться. Скажу честно – несмотря на самые новые образцы оружия, которыми легион снабжают в первую очередь, мне больше по душе сталь. Именно нам сбрасывают для обкатки портативные шрапнельные боксеры, рассеивающие органы, и прочие игрушки, запрещенные к использованию на родной планете, потому что надо ведь их где-то испытывать!

Но мне по душе сталь. Так вот, в городе Висельников, в той чудовищной кишке, что сутки изгибалась, не пропускала нас внутрь, мне пришлось дважды точить нож.

Это было весело. Трясущиеся аборигены бежали мне навстречу, а я прорубал себе проход десантным ножом.

Умники из Бюро развития способны часами рассуждать о том, почему жилы цезерия залегают вплотную к поверхности как раз в черте городов, но не могут объяснить, кто же построил девять столиц и около сорока мелких поселений. Между поселениями нет приличных дорог. Некоторые, как, например, город Псов, расположены высоко в горах, куда вообще невозможно доставить стройматериалы.

Впрочем, никто ведь не объяснил пока, откуда взялись эти самые полезные ископаемые. Каким образом, за счет какого источника энергии, материя, обращенная в безумные архитектурные проекции, кружит и меняет форму, распадается и снова структурируется, и кто, кто, дьявол их побери, управляет этими кочанами капусты, этими исполинскими ежами и подсвечниками, шарами и конусами?..

Отдельный вопрос – туземцы. На Северном полюсе живут альбиносы, пищат и крякают, как пьяные лягушки. В городе Псов, в горном массиве моря Ласки, обитают чернозадые, у них совершенно другие верования, кроме того, они не охотники и никогда не пробовали рыбу. А южнее, в городе Шакалов, в дурацких глиняных термитниках жуют сладкие орехи противные гномы. У этих речь раскатиста, они собирают коренья и веруют в бога орехового дерева. А город Висельников…

Он вращается, опадает и ощетинивается иглами посреди жарких степных курганов. Когда дует ветер, с курганов поднимаются облака серебристой пыли и закрывают город…

Нас вызвали, как всегда, слишком поздно.

Я штурмовал город Висельников в составе Отборной центурии, а Бродяга Марш был моим декурионом. Стояла такая жара, что взрывались охладители скафандров. Город извернулся четырежды, словно гигантская улитка, и четырежды мы промахнулись, невзирая на непрерывный обстрел из органов. На второй день что-то произошло, в тех чертовых серебряных песках, в том дьявольском серебряном еже что-то изменилось, и две декурии ворвались в жерло подвижной улицы.

Мы разыскали тех, кто признал себя лидерами коммуны. Эти раскрашенные, татуированные придурки поклонялись Виселице и даже не догадывались о существовании других городов и других цивилизованных народов. Три недели назад они согласились, что их город теперь столица Серебряных курганов, что среди шпилей и раздвоенных колонн будет построен обогатительный комбинат, они легко согласились на посольство и центр медицинских исследований…