Проснувшийся Демон - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Сертаков cтр.№ 61

Артур постоял минутку, пытаясь разобраться в хитросплетениях цифр на огромной грифельной доске. Рубли ярославские, казанские, рязанские, тамбовские… Чем дальше шли торги, тем быстрее курс менялся не в пользу провинции. При равном весе и содержании золота в монетах ни один российский рубль не достигал в цене и восьмидесяти процентов от столичного. Но самое интересное ждало Коваля на другой доске. Марка, крона, фунт… Черт подери, выходит, от евро ничего не осталось и старушка Европа возвращается к удельным княжествам?

Он заставил себя оторваться от расчетов и уже направился в сторону усыпанной песком арены, где по кругу галопировали лошади, когда все и произошло.

– Вот он! Это он! - Истошный крик перекрыл остальные звуки.

Все головы повернулись в одну сторону. Разрезая толпу, как нож режет масло, к Артуру неслась шестерка вооруженных солдат. За их спинами, прижимая к груди обмотанную окровавленным тряпьем руку, бесновался тот самый придурок, которому Артур доверил коня.

– Это он, мерзкий колдун! Это Качальщик, убейте его!!

Всё стало ясно. Воришка, вместо того чтобы защищать доверенное имущество, полез в сумку с камнями и напоролся на вечно голодного Мига. Если дракончика не кормить, он бы еще долго оставался маленьким и надежным стражем карманов; последняя модификация, выведенная Прохором Вторым, позволяла замедлять рост на несколько месяцев.

– Убейте его!

В Артура, почти в упор, целились из шести ружей. То, что осталось от несчастного Мига, один из патрульных держал на острие казачьей сабли. Толпа мигом отхлынула в стороны, освобождая круг. Коваль проклинал себя за глупость. Проехать полстраны, миновать два пожарища, дважды драться с дикарями, чтобы попасться таким нелепым образом! От пули не уйти… Он расслабил дыхание, концентрируясь на обступивших его солдатах. Нет, бесполезно. Коваль мог бы их обмануть, всех шестерых, но с рынка его не выпустит толпа. Он видел, как женщины показывали пальцами на мертвого змея, как крестились старики и сжимали кулаки мужчины. Неужели они убили и коня? В крайнем случае, он мог подозвать жеребца свистом…

– Я умираю! Лекаря! Позовите лекаря! - "Парковщик" катался в пыли, безуспешно пытаясь остановить кровь.

– Ты можешь спасти его, мужчина?

Артур обернулся. На площадке перед обменным пунктом почти не осталось людей. Толпа отступала, растворяясь в щелях между повозками. Перед Ковалем стояли трое. Один - высокий, очень худой человек с желтым лицом и набрякшими мешками под глазами. В руках человек держал очки с сильными стеклами и неторопливо протирал их замшевой тряпочкой. Высокие залысины, парадная офицерская шинель без знаков различия и блестящие, как зеркало, хромовые сапожки. На шаг позади говорившего насупились двое амбалов, по виду обычные телохранители. Оба также целились в Коваля из револьверов. Единственным острым воспоминанием, посетившим Артура в тот критический момент, была отчетливая картинка: Надя Ван Гог стоит на пороге дома, держа за руку старшего сына. Маленькая Белочка лежит, спеленутая овечьим одеяльцем, у отца на руках. Повитуха ошиблась, вторым родился не мальчик… Он целует дочь в розовую пуговку носика и передает теплый сверток матери. Потом поворачивается и уходит не оглядываясь. Он так и не успел понять в безумном ритме лесной учебы, любит ее или нет…

– Могу… - осторожно ответил Коваль. - Могу вылечить и его, и тебя.

– Спаси его! - Человек надел очки. Он прекрасно собой владел, но от Коваля не укрылось, что вторая часть фразы была услышана. - Возможно, я сохраню твою жизнь.

Отступать было некуда. Коваль достал из поясной сумки нужный флакончик. Бедолаге развязали руку; из обрубков пальцев хлестала кровь.

– Это всё? - Очкарик оставался недвижим.

– Всё! - сказал Коваль. - Рана затянется. Этот человек - вор, он пытался…

– Мне это известно. Он будет казнен, - холодно отрубил собеседник. - Ты Качальщик?

– Нет! - Артур лихорадочно продумывал линию поведения. Какое счастье, что он оставил летуна возле института, охранять кобылу! - Я просто странник из Питера и подобрал этого зверька на пожарище…

– Ты не Качальщик. - Голос очкарика звучал, как скрип несмазанного колеса. - Те не заходят в города. Ты колдун, раз сумел приручить дьявольское отродье…

– Умоляю! Пощадите, ваша святость! Пощадите, это всё он, колдун! - "Парковщик" уже оправился от своей раны и теперь бился в руках двоих сержантов безопасности.

Очкарик на раненого даже не взглянул, он продолжал изучающе рассматривать Коваля.

– Ваша святость? Ты соборник… господин? - вовремя поправился Артур.

– Я настоятель собора Святого Василия Блаженного, отец Карин. - Было видно, что Карин ожидал от Артура какой-то реакции и не смог сдержать удивления, когда реакции не последовало. - Взять его. Если у тебя есть оружие, лучше отдай сам.

В затылок Коваля уперлись два ствола. Мгновением позже он был обыскан; отняли все ножи, отняли пращу, золото и наборы химикатов. Кое-что, впрочем, не нашли. Карин пошевелил носком сапога горку "вещественных доказательств":

– В каземат его.

– За что? - осмелился Артур. Раз на месте не расстреляли, следовало попробовать на зуб местное законодательство. - Я не сделал ничего дурного, пришел купить лошадь.

– За что? Ты убил двух патрульных в Королеве. Ты провез в город крылатую змею. Ты похитил офицера безопасности и пытался обратить его в колдуна. Ты расплачивался кусковым золотом. За каждое из этих преступлений ты заслуживаешь казни.

У Артура всё внутри опустилось. Не стоило недооценивать ищеек Кремля. Видимо, служба оповещения была поставлена здесь гораздо лучше, чем он мог предполагать. Ему заломили руки и бегом пронесли через опустевшие ряды. За пределами рынка Карина ждал обитый жестью автобус "мерседес". Коваля втолкнули в заднюю дверь и повалили на пол железной клетки, приковав наручниками к прутьям. Он даже не мог приподняться и сесть, так и лежал всю дорогу, набивая шишки. В салоне витала чудовищная смесь запахов из отрыжки, немытых тел, горелого можжевельника и жженого сахара. С поправкой на повсеместное отсутствие асфальта, автобус мчал на бешеной скорости.

Когда Артура вытащили наружу, левый бок болел так, словно его час топтали ногами. Но ногами арестованного не били, только сунули пару раз в ребра для придания верного направления. На шею накинули затяжную петлю и поволокли по низким сводчатым коридорам. Это были старые, очень старые казематы; возможно, они помнили еще крики поднятых на дыбе стрельцов. Возможно, в этих сумрачных застенках раскаленными щипцами пытали зачинщиков многочисленных русских смут…

Он видел в темноте, но смотреть было не на что. Камера едва превышала четыре квадратных метра, а разогнуться мешал мокрый кирпичный потолок. Коваль ощупал стены. Толщина их составляла не меньше метра, кроме того, застенок явно находился ниже земной поверхности. Тяжелая дверь, запертая двумя щеколдами и крюком. И, что хуже всего, слой безжалостного камня под ногами, ни клочка земли, где можно было бы почерпнуть силу. Холод его не беспокоил, а без еды Артур мог обходиться много дней. Больше, чем за себя, он волновался за супругов Дробиченко. Что с ними будет, даже если лейтенант Порядок не привел в институт солдат? Они остались без еды и пищи в промерзшем здании, где подвалы кишат крысами-людоедами…