Проклятие клана Топоров - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Сертаков cтр.№ 69

Страница

Всезнающий Сигвальди объяснил Дагу, что франки и саксы строятся так, подражая манипулам римлян. Но у тех имелись копья разной длины, которые обеспечивали монолит, хотя придумали это вовсе не римляне, а великий македонец Александр. Нынешние франки, с легким презрением сообщил Сигвальди, переняли только внешнее устройство. Что же касается иберийцев, нынешних римлян и прочих изнеженных южан, то их Сигвальди величал «тупыми пастухами». Даг ему охотно верил, ведь в молодости ярл не раз прошелся с дружиной вдоль цветущих берегов Средиземноморья. Сигвальди даже высказал предположение, что «тупых пастухов» наверняка дрессировали наемники, изгнанные из Бризанта. Вот где — настоящие воины, в гарнизон Константинополя незазорно и крайне почетно поступить даже рядовым!

Северянин подумал и спросил, отчего же тогда не попросить у Бризанта серьезной помощи вместо этих изгнанников.

— Ты меня насмешил, — сказал Сигвальди. — Если за Оттона выдали дочку василевса, это еще не значит, что они поделили своего Христа… Все, некогда болтать. Храни тебя Один!

И умчался.

— «Кабанье рыло» йомсвикингов числом вдвое меньше легко разобьет любое построение этих напыщенных шевалье. Они только и умеют, что сгонять своих карлов на строительство замков, потом они бьют друг друга, а потом все равно платят датчанам, — подбадривал своих парней Волкан.

Северянин молчал, не разделяя общего веселья. Если даже франки и италики были так глупы, их все равно слишком много. Похоже, молодой Оттон решил закрыть живым панцирем весь перешеек, от моря до моря.

Йомсвикинги по звуку горна первые начали перестроение. Даг тут же потерял из виду отца и прочих командиров, теперь он сам командовал дюжиной парней. Над ним стоял форинг Юхо, а над Юхо — Волкан, которому подчинялось не меньше пятисот бойцов. Даг на ходу учился читать команды горна, барабана и знамени. Внезапно его поразило, как это непросто — отвечать за других, а не только за себя. Ему случалось быть вождем детских ватаг, но управлять строевым подразделением оказалось гораздо сложнее. Одновременно приходилось видеть всех «своих», следить за перемещением знамени, слушать сигналы и ни в коем случае не проявлять глупой самостоятельности. В любом случае, викинги Йомса вытягивались в непобедимое «кабанье рыло», и личной отваге пока места не находилось. Удар «рыла» должен был прийтись на изгиб вала, туда, где неглубокий ров переходил во влажные болота. Позади с грохотом катились двухъярусные осадные башни. С длинных телег разбирали лестницы. Основной таран, предназначенный для городских ворот, везли в гуще германского войска.

— Пора, — скомандовал Волкан, повторив команду ярла.

«Кабанье рыло» строилось просто. В первый ряд Пальнатоки поставил не двоих, а сразу четверых, настоящих великанов. Эти и без варева берсерков буквально лезли на копья противника. Второй ряд составляли уже шестеро, в третьем было восемь викингов, и так далее. Держались спаянно, окружив себя стеной щитов. Командиры со знаменами находились в самой глубине, их защищали лютые с прочными щитами, способными выдержать удар камня из метательного орудия.

Токи поступился принципами, или взял пример с саксов, и тоже построил своих в два «рыла». Во главе левого полка стояли ветераны Сигвальди и Буи, над правым развевались знамена с топорами Волкана и желтое знамя Торкиля. Чуть позади расположились прочие хевдинги, в последних рядах шли те, кто примкнул буквально по дороге и не присягал на верность братству. Подпрыгивая на цыпочках, Северянин разглядел шатры императорской свиты. В отличие от вождей Йомса, имперские властители вовсе не лезли в первые ряды. Вовсю загудели горны, собирая командиров в шатер Оттона. Очень скоро Даг различил знамя Токи, оно быстро перемещалось вдоль колонн пехоты в ту сторону, где сияли белые стяги с крестами.

Северянин дисциплинированно встал в строй, очень далеко от «рыла», хотя так не терпелось побежать в первые ряды, чтобы стать одним из тех, кто возьмет укрепления. Он уже понял, что война в составе армии, хотя и производит сильное впечатление, ему совсем не по вкусу. Какой толк получить двенадцать человек в подчинение, если вы не имеете права сделать лишний шаг?

День клонился к закату, а штурм все не начинали. Двигались вперед мелкими шажками. Рядом с пешим монолитом викингов катили десятки камнеметов и больших арбалетов. Их требовалось не только собрать, но и спрятать за временным укрытием. Поэтому следом ползли телеги с плетеными мокрыми корзинами, в которых будут застревать вражеские стрелы.

Внезапно Даг увидел кресты. Десятки крестов и хоругвей несли люди в белом, рассеянные в первых рядах германского войска. Что — то шевельнулось в груди у Северянина, когда среди седых голов священников он углядел… отца Поппо. Или это ему только показалось с большого расстояния? Неужели отчаянный епископ, едва избавившись от плена, снова полез в пасть к медведю?

Даг прислушался — они пели. Нестройное пение заглушалось бряцаньем металла, выкриками пьяных, ржанием коней. Но они пели свои церковные гимны, и простые солдаты не смеялись над ними. Не только не смеялись, но, как показалось Северянину, стремились находиться поближе к священным крестам. Чем ближе подбиралась пехота к укрепленным валам, тем громче и увереннее звучали латинские псалмы.

Когда Пальнатоки вернулся, викинги стали спорить, где же сам император. За ближайшими рядами германцев показались еще две конные колонны. Казалось, плотный строй всадников окружал группу нарядно одетых мужчин.

— Вон он, на белом коне!

— Да не он это! Оттон еще мальчишка, а тот с бородой.

— Говорят, герцог Баварский в последний день перед походом помирился с императором…

— Да наплевать, обошлись бы без него!

— Да у них, у баварцев, войска больше, чем у самого Оттона!

Раскатистый рев пронесся над бухтой, над валами, над притихшим городом. Издалека могло показаться, что сами инистые великаны сорвали оковы и рвутся из бездны на поверхность земли. Но это были не великаны. Это неистовым валом накатывалось с той стороны вала войско датчан. В ответ в ставке Оттона громыхнуло, протяжно, на нижней границе слуха. Взревели трубы. Волкан обернулся с распахнутым в крике ртом. Все происходило беззвучно, в ушах вибрировал слитный неистовый хорал. Даг тоже закричал, не соображая, что именно, не слыша собственный голос.

Штурм начался.

Первый и самый страшный удар приняло на себя левое крыло, состоящее из южан. Там, где вал был низким, на протяжении нескольких миль, вдоль него трелли Синезубого вырыли ров. Им даже не пришлось заполнять ров водой, болотистая почва сделала все за людей. Всадники здесь оказались не слишком пригодны. Ноги коней вязли в торфяниках, путались в сырых кочках, а наездники из — за этого превращались в прекрасные мишени. Неуклюжие пехотные фаланги тоже потеряли строй, но в целом бодро двинулись на приступ. Однако не успели они добраться до заросшего тиной рва, как с трехметрового вала на них градом посыпались датчане. Отряды союзников не ожидали такого ответного натиска. Вдобавок многие вспомнили ужас, который наводили викинги, грабя их родные края. Левый фланг начал выгибаться дугой, пока медленно, но оставляя за собой сплошной ковер из мертвых тел. Чем сильнее выгибалась дуга, тем слабее держались ее края. К счастью для Оттона, или благодаря его тактике, на самом юге стояли не слишком надежные наемники скотты, с точки зрения императора — отребье. Но отребье состояло из тех, кого датчане своими набегами вынудили бежать из Англии на материк. То есть этим людям отступать было некуда, потому они дрались насмерть, смогли перевалить вал и закрепиться на другой стороне.

Страница