Зрители горланили, ударяли в мечи и обменивались оскорблениями. На лагмана никто не обращал внимания. Напрасно тот пытался урезонить разгоряченных свидетелей.
Рагнар ножом тянулся к горлу соперника, острие почти уперлось в голую кожу. Но Свейн успел перехватить нож: толстой рукавицей за лезвие. Рагнар подмял херсира под себя. Левой рукой он схватил Свейна за волосы, отгибая ему голову назад. Оба рычали и скалились, уперевшись друг в друга лбами.
Даг ахнул. Казалось, предводителю «Белого быка» пришел конец. Но не тут-то было! Свейн попытался дотянуться до своей секиры. Оружие обоих противников валялось здесь же, в пределах досягаемости. Но Рагнар вовремя заметил это движение и стал отпихивать секиру ногой. Тогда Свейн изловчился и воткнул Рагнару пальцы левой руки в глаза. Правой он по-прежнему блокировал направленный на него нож:. Видимо, нож: заточили неплохо, по рукавице херсира потекла струйка крови.
Секунданты прыгали вокруг, вопили, как безумцы, и давали самые разные советы. Олав Северянин стал белым, как известь. Он один стоял недвижимо, молча молился богам о защите своего родича.
Ослепленный «лесной ярл» взвизгнул, отпустил волосы Свейна и забыл про брошенную секиру. Этого мгновения оказалось достаточно, чтобы Свейн поджал ногу и выхватил из голенища сапога свой нож:.
Даг первым заорал от радости, когда Свейн почти без замаха всадил нож: врагу под ухо. Рагнар зарычал, как смертельно раненный медведь. В последнем усилии он вцепился херсиру в горло зубами.
Ноги «лесного ярла» задрожали, вытянулись, и он умер.
Несколько бесконечно долгих мгновений Дагу было слышно, как кричат вдали чайки и трещат сырые поленья в костре. Затем обе группы на косе закричали разом, одни – от радости, другие – от горя.
– Мы не простим вам смерти Рагнара! Клянусь, мы изведем всех змеенышей в вашем роду!
Олав Северянин вытащил родича из-под туши мертвого соперника. Кровь с прокушенной шеи текла у Свейна по груди. Он шатался, но отказался от помощи. Сам нагнулся, подобрал свои секиры и вышел за пределы полотнища. Восторженный Сверкер обнимал своего спасителя, другие наперебой тянули ему кожаные фляги с водой и пивом.
– Смерть им! Смерть! – закричал кто-то в стане Харека Менялы.
Хускарлы Харека опомнились от оцепенения, схватились за мечи. Горм охнул, вскочил на ноги, нащупывая копье. Парни тетушки Ингрид уже вытаскивали луки. Даг потянулся к своему трофейному ножу.
– Уберите оружие! – встал между враждующими кланами лагман. – Обе стороны поклялись на жертвенной чаше, что поединок…
Но судью уже никто не слушал. Харек Меняла упал на колени возле тела сына. Он сгорбился и ни с кем не разговаривал. Друзья безуспешно пытались оттащить его назад.
– Я приказываю вам разойтись! – побледнев, выкрикивал лагман. Он без толку напрягал связки. Соратники Рагнара смотрели сквозь него. – Предлагаю вам разойтись…
– Не простим им смерть Рагнара! – заорал Льот Умная Собака, выхватил тесак и первым кинулся на свидетелей Свейна.
Тетушка Ингрид вскрикнула, точно села на что-то острое. Горм шумно выругался, люди Ингрид ринулись на косу. На другой стороне косы точно так же вскочили конюхи и трелли Харека Менялы. Они грелись у своего костра. Даг подпрыгнул, лихорадочно соображая, куда бежать. За подмогой пришлось бы бежать несколько часов, а среди разъяренных взрослых его ждала верная гибель.
– Мы не отступим! – заревели родичи Северянина и ответно кинулись в атаку.
В следующую минуту случилось то, чего так опасался ландрман Торстейн. Хольмганг превратился в побоище.
Глава тридцать восьмая
В которой никто не намерен отступать, Олав Северянин вспоминает лихие времена, а Даг дерется трофейным ножом
Олав Северянин выхватил меч и с ревом врезался в гущу врагов. Первым ударом он перерубил копье Хакону Недоростку, Хакон отшвырнул обломок, ударил Олава саксом снизу вверх в живот. Лезвие застряло в костяных пластинах куртки. Кузнец толкнул Недоростка обухом в лицо.
Тут сбоку подоспел Свейн Волчья Пасть, ловким ударом он отрубил Хакону Недоростку руку до локтя. Хакон Хитрец забыл про все, кинулся вытаскивать из боя своего искалеченного брата. Свейн подмигнул родичу, развернулся и кинулся на помощь своим парням. От схватки с Рагнаром он вполне оправился, а горло успел перевязать тряпкой.
Харек Меняла все так же стоял на коленях, никого не замечая вокруг себя.
– Убейте Северянина! Северянина убейте! – вопил Льот Умная Собака. Он метнул копье и попал в ногу Ториру Белоглазому. Копье пронзило бедро насквозь и вышло с другой стороны.
Торир продолжал драться с копьем в ноге. В щит ему воткнулось другое копье, во все стороны полетели щепки.
Сверкер схватился сразу с двумя противниками. Оба незнакомых разбойника дрались гораздо лучше кузнеца, удары сыпались на него со всех сторон. Очень скоро Сверкер был ранен дважды, в плечо и в голень, но не смертельно. К счастью, молодой кузнец с утра надел самую крепкую кольчугу, увешанную медными бляхами. Ему пришлось бы туго, но на помощь пришел друг Северян, кузнец Торир Железные Пальцы. Как и Рагнар Пустой Живот, кузнец выковал себе меч по руке, длинный и прочный. Торир обежал вокруг группы дерущихся и напал на врагов сзади. С первого замаха он одному отрубил ногу, второму распорол бок, но сам получил стрелу в шею. Кашляя кровью, Торир отступил.
Вагн Малыш, дренг с «Белого быка», метнул копье в Льота Умная Собака, но Льот вовремя уклонился, и копье попало в голову другому соратнику Харека. Тот был убит на месте. Тут подоспели трелли убитого Рагнара, которым поручили сторожить лошадей. Один схватил копье и метнул обратно в Вагна. Копье ударилось о щит и раскололо его надвое.
Торир Белоглазый, волоча за собой копье, насквозь проткнувшее его ногу, подбежал к обнаглевшим треллям и накинулся на них с мечом. Одному он отрубил два пальца, еще двое бросились наутек в сторону леса.
Аки Стрелок, один из лучших людей Свейна, получил удар секирой в плечо. Кольчуга спасла его, но кость была сломана, и Аки временно выбыл из боя. Подоспевшая тетушка Ингрид накрепко примотала ему руку к животу, и Аки снова ринулся в бой. Он вслух сожалел, что не может стрелять из лука, ведь равных ему в этом искусстве почти не было.
– Олав, где ты? – ревел Льот Умная Собака. У него была рассечена щека и лоб, но озверевший охотник не чувствовал боли. Он расшвыривал своих и чужих, подбираясь к старшему Северянину.
Даг изо всех сил бежал следом за Гормом и тащил в охапке сразу четыре копья. Несмотря на деревянный протез, Одноногий бодро ковылял по песку. Следом за Дагом поспешал Торкиль. Он, хоть и был старше на год, подвывал от страха.
– Даг, назад! – кричал Горм.
Глум Свенсон, прикрывая Олава, ударил щитом в лицо Льоту. Тот отшвырнул щит и замахнулся секирой. Глум упал с разбитым черепом. Горм Одноногий хекнул, выгнулся назад и метнул сразу два копья. Оба насквозь пронзили парня, подбиравшегося сзади к Сверкеру. Горм не удержался на скользком камне и сам упал. Даг кинулся ему помочь, путаясь в копьях.