Долг грабежом красен - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Серегин cтр.№ 27

– А по-моему, ответ очевиден, – снова взорвался Сатаров. – Этот дядя хочет купить все сразу и по дешевке. Он подождал, пока мы сделаем всю черновую работу, вложим свои бабки, а потом пришел на все готовенькое делать, так сказать, предприятие процветающим, – закончил Сатаров с иронией в голосе.

Томашевский промолчал, игнорируя высказывание Сатарова. Вместо него ответил Полунин, глядя прямо в глаза Томашевскому:

– А по-моему, это и есть самый натуральный бандитизм, Альберт Николаевич. И чем вы лучше обычного рэкетира с улицы?

Вместо ответа Томашевский молча поднялся и направился к выходу из кабинета. У самой двери он остановился и, повернувшись к ним, произнес:

– Когда вы утрете слезы обиды и успокоитесь, вы поймете, что я сделал нормальное предложение. Все, о чем вы говорили, Владимир Иванович, – это лирика, а есть реальная жизнь, которую нельзя не учитывать. У вас сейчас не то положение, чтобы кобениться и тем более угрожать мне. Я буду в вашем городе до завтрашнего утра, если надумаете что-нибудь, то позвоните мне в гостиницу…

Когда за Томашевским закрылась дверь, возбужденный Сатаров вскочил и зашагал по кабинету, громко ругаясь.

– Вот сука, пидор гнойный, тридцать процентов акций захотел, а вот хер ему, ни одной не получит! Пусть сваливает к себе в столицу и не суется сюда больше!

– Он не свалит, – устало произнес Полунин.

– А мы ему ж… паяльником подогреем, он не только полетит – он туда на карачках поползет. Это наш город, наш завод, мы здесь хозяева.

– Зря ты так разоряешься, – осадил Сатарова Полунин. – Твои эмоции не помогают делу, а только вредят.

– А что ты предлагаешь? – раздраженно отмахнулся Сатаров. – Церемониться с этим наглым козлом, который приперся сюда как к себе домой, да еще и угрожает нам?

Полунин проговорил, словно размышляя сам с собой:

– Но в одном он прав – нам действительно нужны сейчас деньги и нам совсем не нужна война. Что и говорить, время он выбрал очень удачное. Или мы сейчас получим инвестиции, или многое из того, что мы сделали, пойдет насмарку.

– Не понял, – вытаращил глаза Сатаров, – ты что, собираешься с ним договариваться? Акции ему продавать?!

– Договариваться нам придется в любом случае.

– О чем? – заорал Сатаров. – Сдавать ему наши позиции? Лечь под него? Ты что, стебанулся, что ли?

– Хватит орать, – жестко отреагировал Полунин. – Как ты не поймешь, что это не война, а бизнес. Здесь нужен компромисс. Ввяжемся в драку сейчас, можем потерять все. Заключив сделку сейчас с минимальными уступками, потом все отыграем.

Сатаров молча смотрел на Полунина несколько секунд, потом неожиданно спокойным голосом произнес:

– Мне кажется, ты что-то задумал, но держишь про себя. Может быть, ты настолько привык к этому креслу, что ради желания остаться в нем готов пожертвовать чем угодно?

– Дурак ты, Олег, и хорошо, если это с молодостью пройдет. Правда, к этому времени ты можешь наломать немало дров.

Сатаров злобно стиснул зубы и молча вышел из кабинета. Это была их первая ссора с момента совместной работы на заводе.

С тех пор в их отношениях стала сквозить едва заметная прохлада, словно между ними пробежала черная кошка. Они все реже советовались друг с другом по возникающим вопросам производства и все отчаянней спорили о перспективах развития компании.

* * *

Новый виток в напряженности между акционерами наступил на годовом собрании акционеров.

Полунин в своем выступлении отметил, что компании в сложившейся ситуации крайне необходимы инвестиции, но еще больше ей необходима возможность спокойной работы.

Он предложил провести дополнительную эмиссию акций и продать небольшой пакет акций новым акционерам, поскольку финансовые резервы старых акционеров уже исчерпаны.

Кроме того, если напряженность в отношениях с «Томотексом» перейдет в другую фазу, то это может иметь самые неблагоприятные последствия, вплоть до банкротства.

Как и предполагал Владимир, выступивший после него Сатаров подверг критике все его позиции. В речи Сатарова прозвучали прозрачные намеки на предательство интересов фирмы и акционеров, но неожиданно всех удивил Коля-Решето, который подверг резкой критике и Полунина, и Сатарова.

– Да пошли вы все на хер со своими акциями и эмиссиями! – заорал Коля, бешено вращая глазками. – Я что, сюда свои бабки вложил, чтобы вы крутили ими, как хотели? Почему я до сих пор ничего не получаю от этого дела?

– Потому, что на общем собрании год назад постановили, что прибыль будем пока направлять на развитие производства. Не время еще платить дивиденды, Коля, – спокойно ответил Полунин.

– А на хера мне нужно такое дело, если прибыль не дает, – ответил Коля. – Это уже не дело получается – это называется кидняк, и вы, похоже, решили меня откинуть, но это еще никому не сходило с рук, – с угрозой в голосе заявил Решетов.

– Никто тебя, Коля, не кинул, – постарался смягчить напряжение Полунин. – У тебя есть пакет акций, который сам по себе стоит больше той суммы, которую ты заплатил за нее год назад.

– Да плевать я хотел на стоимость этих акций, мне нужны бабки, реальные бабки, и регулярно. Так мне платят все, с кем я работаю.

– А тебя сюда никто насильно за яйца не тащил, – зло заявил Сатаров, ненавидевший Решетова как человека, полностью противоположному ему по взглядам и убеждениям. – Если тебе что-то не нравится, то проваливай отсюда и занимайся своими ларьками да борделями – это и есть твой уровень. Ты и гроша не получишь, пока мы здесь не решим – платить тебе или нет.

Решетов в бешенстве вскочил и, глядя то на Полунина, то на Сатарова, прошипел:

– Значит, вы меня кинуть решили, суки?! Бабки мои загребли, а платить не хотите?

– Сядь, Коля, – каменным голосом попросил Полунин. – Я тебе сто раз объяснял, что прибыль не только ты, но и мы не получаем, и это решение большинства акционеров. Если ты с этим не согласен, то у тебя два пути: или смирись – или продавай свои акции и уходи из состава акционеров.

Полунин посмотрел на сидящего рядом с Решетовым Серегина, маленького пухлого мужчину, совершенно лысого, с незапоминающимся лицом, самым ярким атрибутом которого были большие очки в золотой оправе.

– Объясни хоть ты своему шефу, что он наварил на разнице в стоимости своего пакета акций.

Серегин подался к Решетову и начал что-то быстро ему нашептывать, но тот грубо отстранил его от себя и зловещим голосом произнес:

– Я, ребята, год терпел, ждал, когда вы все говно здесь разгребете и начнете бабки зарабатывать, но, похоже, я напрасно ждал своей доли, вы решили весь куш себе забрать, мозги мне запудрить, но этот финт у вас не пройдет. Вы, похоже, забыли, с кем связались. В общем, я пошел отсюда, и если бабок не будет, то и разговоров больше не будет…