Боги богов - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Рубанов cтр.№ 45

Пленницу следовало бросить в пещеры, в компанию к ворам и убийцам, пусть Хохотун допрашивает ее по самым передовым методикам Великого Отца.

Но ее взгляд был слишком ясным и умным для женщины эпохи неолита, ее наивные попытки гипноза, ее флюиды дерзости показались Марату слишком интересными; самки Золотой Планеты так себя не ведут. Даже смелые и независимые матери родов не позволяют себе смотреть на Хозяина Огня как на равного.

Владыка пошевелил пальцем, и Муугу наклонился.

— Развяжи ей руки и уйди.

На лице генерала не дрогнул ни один мускул. Выхватив нож, Муугу рассек ремни, свободной рукой ловко подхватил обрезки; бесшумно исчез за дверью.

Некоторое время Марат молчал.

Освободившись, женщина не стала растирать затекшие запястья — одну руку положила на талию, другую — опустила вдоль тела.

— Я буду тебя спрашивать, — сказал Марат на южном диалекте. — Ты будешь отвечать. Если ты не будешь отвечать, я убью тебя. Если мне не понравятся твои ответы, я убью тебя. Это понятно?

Пленница медленно покачала головой и тихо произнесла:

— Ты не убьешь меня.

— Почему?

— Потому что тебе интересно.

Голос ему понравился: негромкий, но сильный; она легко справлялась с характерными для языка южан звуками «цтх» и «чцм», но не таращила глаза и не кривила губы, как делают это южные охотники на тюленей.

Марат перешел на северный язык.

— Ты умна. Почему ты хочешь понравиться мне?

Она все-таки подняла руки, но только для того, чтобы убрать с лица спутанные грязные волосы.

— Потому что я пришла, чтобы подарить тебе любовь.

Ее северный язык был так же свободен и чист.

— Почему ты думаешь, что мне нужна твоя любовь? — с ледяным презрением спросил Марат. — У меня есть вся любовь этого мира. Любовь течет через меня. С неба к людям моих земель. Когда мне нужна женщина, я зову своих жен. Ты хочешь быть одной из моих жен?

— Нет.

«Она смотрит на мои пальцы, — подумал Марат. — Утром жены натолкали мне под ногти свежие измельченные водоросли дзури, вернейшее средство от сглаза; значит, ей знакомы поверья матерей; кто она — дочь матери рода? Или действительно ведьма?»

— Откуда ты пришла? — спросил он.

— Из Узура.

— Если ты еще раз скажешь мне ложь, я убью тебя. Откуда ты пришла?

— Из Узура, — твердо повторила пленница. — Поверь мне. Я говорю правду. Тебе сказали, что из Узура никто не приходит. Это не так. Иногда живущие в Узуре возвращаются. Так вернулась и я.

— Зачем?

— Чтобы подарить тебе любовь. И позвать в Узур.

— Меня нельзя позвать в Узур. Я иду, куда хочу. Если я захочу пойти в Узур, я пойду в Узур.

Пленница улыбнулась и снова провела пальцами по лбу, открывая лицо.

— Но ты не идешь в Узур, — спокойно произнесла она. — Ты ищешь его, но не можешь найти. Ты ищешь его пять лет. Ты послал людей вдоль берега, на север и юг, и приказал искать Узур. Твои люди схватили многих бродяг и пытали их, желая узнать, как найти Узур. Но бродяги не показали тебе дорогу в Узур. Я знаю тебя: ты можешь многое, но не всё. Ты хочешь найти Узур, но не можешь найти Узур. Возьми мою любовь, и я отведу тебя туда.

Марат понял, что ему нужна пауза. Но паузы недопустимы. Владыка Мира, Всемогущий Повелитель Стихий, Источник Любви и Знания никогда не размышляет над чужими словами, ибо знает каждую мысль в каждой голове. И его лицо всегда бесстрастно.

Для пущего эффекта он перешел на язык равнины, давно провозглашенный запретным, а среди грязного люда называемый языком старых воинов.

— Когда я захочу, — ответил он, — я возьму твою любовь. И твое тело, и душу. И жизнь. Когда я захочу, я приду в Узур. Когда я захочу, я уйду из Узура.

И замолчал.

Пленница ждала, не сводя с него взгляда.

— Ты дочь матери рода? — спросил Марат.

— Холо, — ответила она, что на языке равнины означало полное согласие.

— Ты оставила свой род и стала бродягой?

— Да.

— Почему?

— Весь мой род погиб. Те, кто выжил, пребывают в Узуре.

«Возможно, всё проще, — подумал Марат. — Например, она безумна. Или гениальна. Впрочем, это одно и то же. Допустим, насчет Узура она всё придумала, а сюда пришла, чтобы попасть в число наложниц. Так уже бывало. Каждый год Хозяин Огня берет себе новую жену. Среди местных девушек жесткая конкуренция. А эта дамочка — талантливая авантюристка; решила попасть на вершину Пирамиды в обход общей очереди…»

— Мне неинтересно, — сказал он. — О чем ты говоришь, когда не говоришь про Узур?

Лицо женщины дрогнуло и сделалось надменным.

— Когда я не говорю про Узур, я молчу.

— Тебя отведут в пещеры, — сказал Марат. — И привяжут к стене. Мои воины будут спрашивать тебя. Ты будешь отвечать. Потом настанет утро, и тебя убьют. В моем Городе нельзя калечить моих воинов. В моем Городе нельзя рисовать запретные знаки. В моем Городе нельзя говорить про Узур. В моем Городе все молчат, ибо благоденствуют.

Он хлопнул в ладоши. Муугу выскользнул из-за двери и ловко накинул на пленницу петлю, стянул предплечья.

— Подожди, — произнесла женщина, чуть повысив голос. — До Узура пятьдесят дней пути. Мы пойдем в Узур вместе. Пятьдесят дней я буду вести тебя в Узур, и пятьдесят ночей я буду любить тебя. Если на пятьдесят первый день ты не увидишь Узур, я сама перегрызу вены на своих руках.

Усилием воли Владыка скрыл изумление. Она слишком легко справилась со словом «пятьдесят». Как будто полжизни училась в храмовой школе. Даже матери родов не умели произносить священные счетные слова, обходились старым способом: «три раза по шестнадцать и еще два» — так здесь называлось число пятьдесят до того, как Владыка учредил священный алфавит и священные знаки для обозначения чисел.

Повинуясь знаку, генерал потащил дикарку за дверь, где ждали четверо лично им отобранных бойцов, самых сильных и умелых.

«Возможно, — подумал Марат, — для укрепления боевого духа мне придется самому казнить нахальную ведьму. Если она так сильна в рукопашной драке, мы сразимся с ней. Один на один. В присутствии народа. Созовем и знать, и беднейший охлос из грязных кварталов. Пусть люди города видят, что Владыка по-прежнему непобедим».

Он встал с постели и медленно прошелся по опочивальне: настоящий полубог, повелитель мира, косы туго заплетены и смазаны жиром тюленя, грудь и плечи натерты маслом чихли, в ноздре кусочек благовонного дерева фаюго, на запястьях побрякивают медные браслеты, по восемь на правой и левой длани; жаль, нет зеркала — иногда по утрам ему казалось, что он похож на главного злодея из культового подросткового фильма «Тиран тысячи планет».