Город бездны - читать онлайн книгу. Автор: Аластер Рейнольдс cтр.№ 66

— Если тебе кажется, что я не знаю об эпидемии…

Впереди забрезжил свет. Не слишком яркий, но этого было достаточно, чтобы я понял: скоро мы окажемся в Городе. Свет понемногу становился сильнее, заливая туннель. Он был бурым, как карамель, и казался таким же вязким. Я уже видел это с борта шаттла: сумеречный цвет, сочившийся сквозь еще более густую пелену.

— Эпидемия ударяла, и здания спятить, — сказал Хуан.

— Мне об этом уже рассказали.

— Но они не говорить вам достаточно, господин.

Его синтаксис находился в зачаточном состоянии. Правда, подозреваю, человекообразный возница повозки был не способен и на такое.

— Эти здания изменяться, очень быстро, — он широко взмахнул руками. — Много людей умереть, много быть раздавлены, или стать стеной.

— Звучит не слишком весело.

— Я покажу вам люди в стене, господин. И вы больше не шутить. Вы гадить свои штаны.

Мы свернули, уворачиваясь от встречной повозки, но избежать столкновения по касательной не удалось.

— Послушайте, эти здания, они меняться быстрее наверху, понятно?

— Не понимаю.

— Эти здания, как деревья. У них масса корни, которые торчать в земле, да?

— Ты имеешь в виду питающие оси конструкции? Они высасывают сырье из коренной породы для ремонта и регенерации.

— Ну да. Я говорить то же. Как большое дерево. Но как дерево в другом смысле тоже. Всегда расти верхушка. Ясно?

Он сделал широкий жесты, рисуя силуэт грибовидного облака.

Похоже, до меня дошло.

— Ты говоришь, что системы роста были сосредоточены в верхних частях построек?

— Ну да.

— Еще бы, — кивнул я. Эти постройки были спроектированы, чтобы демонтировать себя, а не только вырастать. В любом случае, всегда проще добавить или убрать материал с верхушки. Поэтому нервный центр самовоспроизводящихся механизмов всегда растет вместе с постройкой. Нижним уровням нужны сточные системы — строгий минимум для поддержания функции, ремонта от повреждений и износа, а также для периодических перепланировок.

Трудно было сказать, что означала улыбка Хуана — то ли одобрение моей запоздалой догадки, то ли сочувствие потерянному мной на это времени.

— Эпидемия попадать вначале наверх от корней. Потом заставлять верхушку здания спятить. Ниже все оставаться как прежде. Когда эпидемия попадать вниз, люди перерезать корни, здание голодает. Все изменения кончаться.

— Но к тому времени верхние части уже изменятся до неузнаваемости, — я покачал головой. — Скверные были времена.

— Еще бы, господин.

Мы вырвались на свет, и я, наконец, понял, чему улыбался Хуан.

Мы находились на нижнем уровне Города Бездны, почти на самом дне кальдеры. Улица, по которой мы ехали, переходила в понтонный мост и пересекала черное озеро. С неба — то есть, с многокилометрового купола над нашими головами — падал ласковый дождь. Вокруг нас из воды вырастали огромные призматические здания. Они были повсюду, куда ни взглянешь — целый лесной массив, который в отдалении сливался в безликую стену и пропадал в туманной дымке. Шесть-семь нижних этажей, покрытых грязной коростой, обросли ветхими хижинами и магазинчиками. Казалось, они были примотаны к большим зданиям при помощи хлипких дорожек и веревочных лестниц. В хижинах горели очаги, а воздух казался еще более едким, чем на базарной площади. Но здесь было чуть прохладнее и, благодаря легкому ветерку, было не так душно.

— Как называется это место? — спросил я.

— Малч, — ответил Хуан. — Все, что внизу, на уровень улица — Малч.

Понятно. Если Малч был районом города, это означало, что районы располагаются подобно геологическим напластованиям. Он включал в себя первые шесть-семь этажей выше уровня затопления. Если сравнивать город с лесом, то Малч представлял собой нечто вроде лесной подстилки.

Я изогнул шею, чтобы не мешала крыша повозки, и поглядел вверх. Постройки с гладкими стенами словно вонзались в небо. На высоте километра или чуть больше они смыкались — хотя это была просто игра перспективы. До определенного уровня геометрия зданий более-менее соответствовала замыслу архитекторов: прямоугольные, с параллельными рядами темных окон постройки портила лишь случайная экструзия или наросты, похожие на моллюсков. Выше картина была иной. Хотя ни одна пара зданий не мутировала одинаково, в их метаморфозах было нечто общее. Если бы это происходило с людьми, хирург мог бы узнать и диагностировать патологию, имеющую одинаковое или сходное происхождение. Одни здания раскололись пополам по всей длине, другие отвратительно разбухли, точно страдали водянкой. Некоторые обросли крошечными подобиями самих себя, превратившись в уступчатые башни и потайные темницы волшебных замков. Выше эти структурные наросты многократно ветвились, переплетаясь и прорастая друг в друга, сцепляясь подобно бронхиолам или зловещей мозговой опухоли, пока не образовывали нечто вроде гигантского плота из сросшихся ветвей, который висел на высоте одного-двух километров над землей. Разумеется, я уже видел это на подлете. Но поражающие воображение масштабы стали понятны лишь при взгляде с этой выигрышной позиции — равно как и подлинный смысл слова, которым это называлось.

Кэнопи.

— Теперь вам ясно, почему я не везти вас туда, господин.

— Начинаю понимать. Оно покрывает весь город, верно?

— Как Малч, только выше, — кивнул Хуан.

Единственное, что не бросалось в глаза, когда я разглядывал город с борта «бегемота», — то, что толщина этого переплетения фантастически деформированных зданий была сравнительно невелика.

Кэнопи был чем-то вроде воздушной экосистемы, а ниже располагался другой мир — и абсолютно другой город. Теперь сложность структуры стала очевидной. Она заключала в себя целые общины — герметические постройки, каждая величиной с дворец, которые висели в Кэнопи на манер птичьих гнезд. Тончайшие шелковистые нити заполняли пространство между крупными ветвями, свисая почти до самой поверхности. Трудно сказать, появились они в результате мутаций или их появление было спланировано человеком.

В итоге казалось, будто Кэнопи опутан паутиной, сотканной чудовищными пауками-невидимками размером с дом.

— Кто здесь живет?

Мой вопрос не был безнадежно глупым, поскольку я уже видел среди ветвей горящие огоньки. Это доказывало, что эти искаженные оболочки, больные, мертвые, они по-прежнему использовались в качестве жилья.

— Никто, кого вы захотеть узнать, господин, — процедил Хуан, затем добавил: — И никто не захотеть узнать вас. Это никак ни оскорбление.

— Я не в обиде, но прошу ответить на мой вопрос.

Хуан замолчал надолго. Наш рикша продолжал огибать корни гигантских построек, а колеса прыгали по заполненным водой ухабам на дороге. Дождь, конечно, не прекратился, но когда я втянул голову под навес, то ощутил тепло и уют — почти как дома. Интересно, прекращается ли когда-нибудь этот дождь. Возможно, конденсация на куполе подчиняется смене дня и ночи или какому-то иному строгому графику. Впрочем, я все больше склонялся к тому, что подавляющее большинство процессов в Городе Бездны никем напрямую не контролируется.