Падение сквозь ветер - читать онлайн книгу. Автор: Олег Никитин cтр.№ 104

– Говоришь, ты Бог? – сквозь смех заметил тот же скептичный житель квартала, медленно приближаясь к Валленту с поднятыми вилами. Земля дрогнула под ногами недоверчивых зрителей, готовившихся расправиться с пришельцем, и разметала их по сторонам – сработала одна из эффективных иллюзий, освоенных магистром при изучении труда Лаггеуса. Скути встала на дыбы, сбросив седока в пыль, но он успел выставить согнутые в локтях руки и тотчас вскочил, готовый отразить нападение. Пока бывшие крестьяне поднимались и подхватывали свое «оружие», он уже заканчивал произносить первое пришедшее на память заклятие из Берттола. С неба упала тугая волна воздуха, совершенно не задевшая своего создателя: зато все остальные, включая Скути и нескольких незадачливых куриц, были сметены и отброшены к стенам домов и вдоль улицы, на десятки локтей. Стекла в зданиях лопнули и с перезвоном осыпались внутрь, а хилый забор за спиной магистра с треском упал, рассыпавшись на отдельные доски.

– Я – Бог, – отирая с ресниц и бровей дорожную пыль, твердо, вполголоса ответил он размазанному по фасаду оппоненту и склонился над своей лошадью. Изо рта у нее текла кровь, а глаза уже стали мутнеть – видимо, ей досталось больше, чем другим. Валлент переступил через нее брюхо – нужно было скрыться, пока не сбежался весь окрестный народец. Сейчас они еще прятались по своим темным щелям, опасаясь попасться могучему магу на глаза, и недоумевали по поводу его разрушительной злобы. «Наверняка думают, что в городе завелся сумасшедший маг-убийца, – насмешливо подумал он, свернув в ближайший переулок и удаляясь от места побоища. – Пусть: тем легче они примут мою способность к деторождению и восславят в веках». Горечь от собственного бессилия как «создателя» временами накатывала на него, отрезвляюще промывая сознание. Спустя четверть часа, едва переставляя ноги, магистр понял, что потерял всю накопленную мощь и уязвим как никогда. Ослабевший вследствие недавнего близкого контакта со стихиями воздуха, огня и земли, он сел на прибрежный камень и стал бездумно следить за вялыми листиками, проплывающими мимо него.

«Что я делаю? – размышлял он с отстраненной ясностью, впервые за последние дни освободившись от наплыва безликой, инородной энергии мироздания. – Человек ли я сейчас?» Сцена насилия над незнакомым мальчиком показалась ему дикой и противоестественной, как будто что-то чуждое проникло в душу магистру и заставило испытывать свои новые, чудовищные способности на первом попавшемся живом «материале».

Мутные воды Хеттики проплывали перед ним, мертвые до самого дна – ни единой зеленой блестки не мелькало в ее глубине.

«Неужели только так я могу избавиться от напряжения? – Безответные вопросы ленивыми червями копошились в его очистившемся в тупом разрушении разуме. – Такова, значит, плата за магию жизни?» И еще несколько столь же бессвязных мыслей посетили его голову, пока он неподвижно восседал на гладком валуне.

Визит к шуггеровской жене потерял для него всякую привлекательность, общее оцепенение организма едва позволило ему подняться и продолжить свой путь в сторону ремесленной школы. Сейчас он всерьез опасался преследования и даже снял плащ, повесив его на руку. Несколько раз Валлент оглянулся, но набережная была пуста, только вдалеке прогуливалась случайная молодая пара. Они не обращали на магистра внимания, и он успокоился, вернувшись мыслями к расследованию. «Свидетелей преступления всего двое, – думал он, старательно отгоняя от себя видение кровавых ран на груди мальчика и полумертвой Скути. – Это сам убийца Шуггер и Маккафа. Вивисектор наверняка будет отпираться, а еще того хуже, вздумает меня уничтожить: и скальпелей, и силы у него довольно. Следовательно, нужно встретиться с Маккафой и допросить ее».

Погода для начала августа стояла необычная – прохладная и ветреная. Валлент поднял едва тронутый желтизной лист ясеня и взглянул на него «проникающим» зрением. Плоский кусочек некогда живой древесной плоти все еще нес в себе бледные зеленые искорки, вяло ползавшие по бурым жилкам. Черное омертвение захватило большую часть листка, и лишь в гладком хвостике еще гнездился едва заметный осколок ауры. Магистр, поддавшись внезапному исследовательскому порыву, приказал своей собственной жизненной оболочке выделить часть себя павшему обрывку дерева. Шея, обезображенная вулканчиками гноя, ощутимо нагрелась и направила узкий ручеек искристой зелени непосредственно в правую руку, сжимавшую листок. Тот встрепенулся и расправил края, а острый желтоватый кончик как будто потемнел. Однако спустя минуту, когда Валлент прекратил поддержку ауры в листе, тот снова съежился и вернулся в прежнее состояние. Следователь разжал пальцы и выпустил «подопытного» на волю. Небольшого усилия оказалось достаточно, чтобы мироздание вновь одарило его своим теплом и принялось восстанавливать силы «своего» человека.

«Я всего лишь подтвердил старое наблюдение Мегаллина: жизнь нуждается в непрерывной поддержке». Магистр сейчас уже с трудом вспоминал описание опытов погибшего мага.

С каждым шагом бодрость возвращалась к следователю, и вскоре он уже раздумывал над тем, не повернуть ли ему назад, чтобы навестить-таки Таннигу. Но здравый смысл взял верх. Пожалуй, ему не стоит больше появляться в районе Восточной улицы, чтобы понапрасну не плодить бестолковые жертвы. Вернулась и ясность мысли, огорошив Валлента вопросами: «Неужели Деррек сам не изучил показания охранной системы Ордена? А если все-таки изучил, почему не разоблачил Шуггера?» Никакой связи с событиями сегодняшнего дня они не имели, тем сильнее задев следователя, так что тот в недоумении остановился и рассеянно уставился вдаль. «А если он знал о Шуггере, почему указал на Даяндана?» Очевидно, Деррек хотел запутать Валлента, осложнив ему расследование – если секретарь вскрывал своего крокодила, а это наверняка имело место, другого оправдания его ложным указаниям не было. Магистр даже несколько раз хлопнул себя ладонью по голове, будто желая основательно встряхнуть ее содержимое. «Почему он покрывал Шуггера? – такая скудная мысль родилась у него через несколько минут. – Неужели он в действительности не хочет, чтобы я раскрыл это преступление, и лишь подчиняется желанию Императора?» Так и не придумав ни одного, даже самого неправдоподобного объяснения Дерекковым действиям и словам, он вновь пошел вдоль реки, постепенно возвращаясь мыслями к более насущным проблемам. Сейчас вовсе не смерть Мегаллина по-настоящему волновала его, а ускользающая от него магия жизни.

Миновав серое здание ремесленной школы, когда-то оконченной Мегаллином, магистр перешел по мосту Хеттику и свернул налево, намереваясь пройти через весь парк, чтобы сократить дорогу к Ордену. Его следовательский запал временно угас, а опыт с листом возродил некоторый интерес к систематической работе. В ящике стола его безропотно ждали пшеничные зерна; но тяга к «традиционным» исследованиям недолго владела помыслами магистра. Услышав со стороны ипподрома нестройные крики и топот копыт, он направился к центральному входу в парк. Живые подопытные вновь привлекали его значительно больше, чем какие-то безответные зерна. Кроме того, каждый миг, проведенный им под солнцем, дарил ему некую толику силы.

«Скачки в середине недели?» – удивился Валлент, миновав ворота и заметив у входа на ипподром пару явных завсегдатаев, помогавших ипподромным букмекерам.