Черный клан - читать онлайн книгу. Автор: Алекс Градов cтр.№ 4

Я замер на месте, закрыл глаза и даже задержал дыхание, боясь вспугнуть воспоминание.

Перед глазами дрожала выхваченная из мутного потока бесчисленных одинаковых мгновений зеленоватая картинка. Та, в которую на миг сложились бессмысленные знаки.

Цветок. Во всяком случае — растение. Оно напоминало ряску. А еще точнее — листик клевера. Счастливый четырехлистник — трифолиум. Но с восемью лепестками. А точнее — с четырьмя сдвоенными лепестками на каждой стороне.

Гм… и что это означает?

Я нахмурился. Нутром чувствовал — что-то все равно упускаю. Нечто осталось незамеченным — точнее, замеченным, но не осознанным. Возможно, самое главное…

Глубоко вздохнув, я остановил дыхание и начал вспоминать еще раз, сначала.

Кажется, даже сердце стало биться медленнее, чтобы не мешать концентрации.

…размеренное щелканье секундной стрелки…

…тихое гудение кулеров в соседних компьютерах…

…прерывистый стук капель по оконному стеклу…

…неровное мерцание монитора… (Напряжение скачет? Почему?)

«…занесешь ключи на вахту?» и… движение тени на мониторе… (Что такое? Откуда?)

Ах, да. Это же мое отражение в стекле. Мониторы у нас устаревшие. Сколько раз просили поменять — хоть бы хны. Итак, вот ползет загадочный скринсейвер, и сквозь него просвечивает овал лица…

Не было никакого послания от инопланетян.

Восьмилистник светился вовсе не на экране, а у меня на лбу!

Откуда-то издалека доносились возмущенные возгласы и гудки машин. Я — медленно-медленно — моргнул, возвращаясь в реальный мир.

И обнаружил, что стою на «зебре» посреди проезжей части. Поток автомобилей тоже стоял — видимо, ожидая, когда я наконец соизволю убраться с дороги. Что интересно, ближайшие машины не сигналили. Я отчетливо видел лица водителей — какие-то растерянные, а точнее, обалдевшие. Разъяренное бибиканье доносилось из дальних рядов, где меня не видели и не понимали, в чем проблема. А пробка-то скопилась изрядная. Сколько ж я тут простоял? И как я тут оказался?

— Блин, — пробормотал я, обращаясь к водителям. — Как неловко получилось-то. Ну извините, ребята! Спасибо, что не стали давить!

Никто меня не только не обматерил, но даже не шевельнулся. Водители дружно таращились в мою сторону, как загипнотизированные. На миг показалось, что они вообще меня не видят. Точнее, что-то видят, но не меня.

Стало тревожно. Может, у меня за спиной что-то стряслось? Я быстро обернулся и увидел кучку пешеходов, застывших на краю тротуара. Выражение лица у всех без исключения было абсолютно одинаковое. Такое же, как у водителей.

Ощущение абсурда нарастало.

Что это они все тут стоят с такими лицами? Что за наваждение? Почему никто не уезжает?

«Надо немедленно сваливать отсюда, — шевельнулась мысль. — Иначе случится что-то нехорошее».

Непонятно только — со мной, с толпой или с окружающим миром.

Позади меня раздался резкий звонок — так близко и так громко, что я аж подпрыгнул. Обернувшись, я увидел за спиной трамвай. Непонятно, как я не заметил его раньше, но оказался он тут как нельзя более кстати. Трамвай как раз отъезжал с остановки. Передняя дверь была приоткрыта и подвязана изолированным кабелем — судя по всему, просто чтоб не отвалилась на ходу. Не раздумывая ни секунды, я вскочил на подножку.

Внутрь я пробираться не стал, оставшись на ступеньке. Трамвай с бряканьем и лязгом набирал скорость. Заколдованная толпа осталась позади. Я перевел дыхание и быстро взглянул на свое отражение в ближайшем стекле. Никакого восьмилистника у меня на лбу, естественно, не было. Почему-то я совсем этому не удивился.

Обычно я ходил домой пешком через дворы, но иногда, в плохую погоду, подъезжал остановку. Трамвай шел от метро в спальный район и был полон народу — не то чтобы битком, но контролеру из конца в конец протиснуться нелегко. Бабища в оранжевой жилетке как раз ломилась из дальнего конца вагона с криками «предъявляем-оплачиваем!», но я прикинул, что до меня она добраться не успеет. Тогда я утратил к ней интерес и вернулся к прежним размышлениям. Так, о чем я думал? О восьмилистнике? Нет, раньше… Точно, хищники и жертвы.

Я поднял голову и принялся мысленно перебирать пассажиров, деля их на хищников и жертв. Вокруг тряслись сплошь жертвы — с серыми, утомленными, беспомощными лицами, с характерными потухшими глазами. Прямо овчарня на колесах какая-то.

Взгляд зацепился за девушку, стоящую в паре метров от меня, на ступеньке у средней двери. Она сбила меня с толку — я понял, что не могу ее отнести ни к первым, ни ко вторым. Да — определенно не к жертвам и никак не к хищникам…

«Вот же он, передо мной — третий вариант!» — с воодушевлением подумал я и уставился на нее во все глаза, пытаясь понять, что в ней особенное.

Лет ей было около восемнадцати или даже поменьше. Судя по одежде, девушка была готкой. Или из этих — как их — эмо? Я не особо разбирался в этих субкультурах. Нет — самая натуральная готка. Никаких там розовых мишек на сумке и прочих финтифлюшек, вся в строгом черном. Не в траурном, а с оттенком сумрачной роскоши. Черная с серебром кожаная одежда, черные волосы. Глаза тоже черные, большие, мрачные-мрачные. Стоит, слушает плеер и о чем-то думает.

Выглядела она очень даже прилично для готки. Не толстуха в прыщах, как половина из них, и не заморенная доходяга-наркоманка — как другая половина. Стройная, спортивная, фигурка отличная, только рост подкачал. Лицо гордое, уверенное, и при этом — никакой агрессии. Заметив, что я на нее смотрю, бросила на меня несколько экстраординарно мрачных готических взглядов. Глаза у нее, кстати, были роскошные. Я поймал себя на том, что каждый раз невольно расправляю плечи и втягиваю живот.

«Познакомиться, что ли?» — подумал я. Впрочем, без особого энтузиазма. Знакомиться в трамвае, да еще и с готкой…

Уже проверено — ничего хорошего из уличных знакомств не выходит. К примеру, с Ленкой-то я познакомился как раз на улице. Точнее, в открытом пивном баре в ЦПКиО. Что-то праздновал с бывшими однокурсниками, а она с подружками за соседним столиком сидела. Я был в стельку пьян и вел себя как поручик Ржевский: «Ты!.. Ик!.. Пойдешь со мной в кусты…» Потом месяц было стыдно вспоминать. Но Ленке я, наоборот, этим и понравился. «Ты был такой напористый, такой решительный! — хихикая, говорила она. — Прям настоящий мачо!» Потом-то она, конечно, прозрела и постепенно увидела мою истинную сущность, но было поздно…

Задумавшись, я едва не пропустил остановку. Соскочил с подножки уже на ходу и долго стоял, провожая взглядом трамвай, увозящий «третий вариант». Потом повернулся и пошел по Липовой аллее, собираясь свернуть во дворы.

В этих дворах прошли мои детские годы. Каждая колдобина, каждый куст были мне тут знакомы. Эти деревья росли вместе со мной, те дома на моих глазах ветшали. Про каждый магазин я мог сказать, что было в его помещении пять, десять и двадцать лет назад… Постаравшись, я мог бы вспомнить, как взбираться на крышу того или иного гаража или как расположены ветки на каждом подходящем для лазания дереве. Что-то в этом странное есть — всю жизнь прожить в одном месте. Я с ним слишком сроднился. Родители, и те переехали в другой район, а я снял квартиру здесь — словно пытался задержать детство…