Шесть дней любви - читать онлайн книгу. Автор: Джойс Мэйнард cтр.№ 24

— Я в седьмой класс пойду. Меня зовут Генри, — представился я.

Набрав книг о приморских провинциях, я положил их на пол, у стула, что стоял напротив Элеонор.

— Доклад пишешь? — спросила она.

— Типа того. Это для мамы. Хочет выяснить, стоит ли переезжать в Канаду.

Врать ей почему-то не хотелось.

— Для мамы и ее бойфренда, — добавил я, пробуя новое слово, точнее, новое применительно к моей маме.

Фрэнка я не выдал. Если у твоей мамы есть бойфренд, это еще не значит, что он беглый заключенный.

— Ну и как ты? — поинтересовалась Элеонор. — Каково друзей бросать? Именно это сделала я, перебравшись сюда. Меня заставили, и, если честно, я причисляю это к жестокому обращению с детьми. Не потому, что я ребенок, а с юридической точки зрения, не говоря уже о психологическом эффекте. Любой специалист подтвердит, что в период полового созревания не рекомендуется насильно помещать человека в чужеродную среду. Особенно — только не обижайся, ладно? — если человек привык к жизни в шумном городе с джаз-клубами и художественным институтом и вдруг попадает туда, где, кроме боулинга и бросания подков, развлечься нечем. Друзья не поверят, когда я расскажу об этом городе. Возможно, у тебя все немного иначе, но общая картина такова.

Принципиальную разницу между нами объяснять не хотелось — мне отъезд боли причинить не мог, потому что друзей у меня не было, а в приятелях лишь пара школьных изгоев. В столовке вместе сидели в зоне для лузеров, у черта на рогах, где нормальный человек не сядет.

— Проблема не в отъезде, — проговорил я. — Меня не берут. Видать, у матерей новая мода, потому что моя тоже мечтает от меня избавиться. Они с бойфрендом решили оставить меня у моего отца, его нынешней жены, ее сына, моего ровесника и любимчика папы, и новорожденной, которая плюет на меня всякий раз, когда ее мне подсовывают. Не думал, что мама на такое способна.

— Дело в сексе, — заявила Элеонор. — От него мозги набекрень, люди не могут нормально мыслить.

Я едва не возразил, что мамины мысли и до секса с Фрэнком нормальными не казались. В то же время было интересно: Элеонор знает о последствиях секса из собственного опыта или из книг? Хотя вряд ли она уже занималась сексом, но то, что знает о нем куда больше моего, совершенно очевидно. Если у нее есть опыт, то мне очень не хотелось признаваться в его отсутствии. Если не считать опытом то, что я вытворяю ночью. Впрочем, теория Элеонор подтверждалась: от ночных забав мозги у меня, правда, набекрень. О сексе я размышлял постоянно с перерывами на мысли о маме и Фрэнке, хотя в них секс тоже фигурировал.

— Секс как наркотик, — проговорила Элеонор.

— Да, мама с Фрэнком — настоящие наркоманы, — кивнул я, вспоминая рекламу, которую крутят по телику.

Сперва показывают сковородку на плите. Потом чьи-то руки берут яйцо. «Это ваш мозг», — объявляет голос за кадром. Руки разбивают скорлупу, и яйцо падает на сковородку. Белок и желток шипят, меняют цвет. «Это ваш мозг под действием наркотиков», — сообщает голос.

Элеонор штудировала справочники, чтобы выяснить, имеет ли она в четырнадцать лет право подать в суд на родителей. Она собиралась найти адвоката, но сначала хотела разобраться в ситуации в целом.

— Я написала в ту частную школу, просила принять меня, пообещала отработать стоимость обучения, ну, можно же туалеты мыть. Увы, мне до сих пор не ответили, — сетовала Элеонор.

Тогда я рассказал, что в среду, едва откроются банки, а я уйду в школу, мама снимет деньги со счета и вместе с бойфрендом укатит на север.

— Они наверняка уже складываются, — проговорил я. — Для этого и отправили меня сюда. Ну, или чтобы снова сексом заняться.

— Твоей маме нравится менять партнеров? — спросила Элеонор. — Шататься по барам, штудировать объявления о знакомстве и так далее?

Я покачал головой.

— Нет. Моя мама… — Я замялся, не представляя, как ее описать. — Таких, как она, больше нет. Она… — Посреди предложения голос предательски сорвался.

Я сделал вид, что хочу откашляться, но Элеонор явно сообразила, что я расстроен.

— Не вини ее, — проговорила она. — Бойфренд типа околдовал ее. Ну, загипнотизировал. Такие не блестящими часами на цепочке, а своим пенисом в транс вводят.

При слове «пенис» я постарался не вытаращить глаза. Впервые слышал, чтобы девочка произносила это вслух. От мамы, конечно, слышал. Несколько лет назад, когда я обжег ядовитым плющом ноги и бедра, мама спросила, не пострадал ли мой пенис. Годом раньше я решил продемонстрировать супергеройский прыжок через гранитную стойку, но налетел прямо на нее. Помню, я хватался за промежность и стонал, а мама склонилась надо мной и велела показать пенис.

«Я проверю, не нужно ли нам в больницу, — сказала тогда она. — Не хочу, чтобы в будущем пенис или яички доставляли тебе проблемы».

Ладно мама — куда непривычнее слышать, как об органе, который я сам упоминать не смею, рассуждает Элеонор. С этого момента я понял, что могу говорить с ней о чем угодно. Мы переступили запретную черту.

— Ее комната смежная с моей, — объяснил я. — Каждую ночь слышу, как они этим занимаются. Мама и… Фред. — Так я решил называть Фрэнка, чтобы не выдать.

— Так он эротоман, — отозвалась Элеонор, — или альфонс, или и то и другое.

Даже тогда я чувствовал, что это не так. Фрэнк мне нравился. В этом-то и заключалась проблема, о которой я умалчивал. Фрэнк нравился мне настолько, что я хотел с ним уехать. Настолько, что я представлял его частью нашей семьи. Первое время — несколько счастливых дней, которые Фрэнк провел у нас, — я еще не понимал, что он займет мое место.

— А у тебя, часом, не Эдипов комплекс? — поинтересовалась Элеонор. — Не хочешь жениться на своей маме? С мальчишками такое бывает, хотя в твоем возрасте уже должно бы пройти.

— Нет, мне девчонки нравятся, — возразил я. — Ровесницы или чуть старше меня.

Если хочет, пусть думает, что я говорю о ней.

— Мама мне нравится как мама, — уточнил я.

— В таком случае необходима коррекция, — проговорила Элеонор. — Именно так поступила со мной мама. Хотя, по-моему, все наоборот: помощь нужна не мне, а ей и ее извращенцу-бойфренду. С психологической точки зрения метод весьма эффективный. Если бойфренд впрямь околдовал твою маму, надо ее раскодировать. Этим способом лечили сектантов в те годы, когда расплодились секты. Девушка по имени Патти Херст выросла в жутко богатой семье, ну, типа как в «Далласе». Однажды ее похитили. Вскоре она начала грабить банки, потому что заставили похитители, члены радикальной группировки. Они сумели очаровать Патти и подчинить себе. Случилось это до нашего с тобой рождения, — вещала Элеонор. — Мне мама рассказывала. У главного похитителя Патти была эта, как ее, харизма, которая подействовала на девушку так, что та стала носить камуфляж и автомат. В итоге родители вернули дочь домой, но, чтобы привести Патти в чувство, им пришлось таскать ее по психиатрам. Порой люди не видят, кто хороший, а кто плохой. Или по-настоящему хороших людей на свете нет, поэтому Патти Херст спуталась с грабителями. Ей и до похищения проблем хватало, вот воля и ослабла.