Райский сад дьявола - читать онлайн книгу. Автор: Георгий Вайнер cтр.№ 70

— У тебя есть там надежные концы? — спросил Джангир как куснул.

— Есть, есть хороший человек, — кивнул Швец. — Проверенный, крутой парень.

— Связывайся с ним срочно. Учти, телефоны прослушиваются. Сделай все, чтобы там никаких следов не осталось. Мы из-за этого дерьма можем просрать все наши дела…

— Я понимаю, шеф, — тихо гундел Швец. — Не менжуйся зазря, сделаю я все, что нужно.

— Учти, никаких следов, никаких людей, — изрекал Джангир. — И вообще, лучше бы всего, если б Лекаря действительно пришибли. Для нас это лучший вариант: нету Лекаря — некому мозги лекарить. Доложишь завтра, что там происходит. Найди любые каналы, все выясни…

Помолчал и сердито-растерянно добавил:

— Не запрашивать же мне нелегалов через гэбуху? — Тяжело, огорченно вздохнул. — Господи, как мне надоела вся твоя уголовная шушера, паскудное охвостье…

— Что делать, шеф? — развел руками Швец и простовато довел до сведения: — Мы ангелов и святых угодников не нанимаем… Это по другому ведомству.

— Хоть за это спасибо! Что еще на сегодня?

— Как велели, ждет наш раскосый злой азиат. Он внизу, дожидается команды…

— Пусть поднимается…

Швец набрал номер телефона и коротко бросил:

— Ну-ка, ноги в руки — бегом. Тебя ждут… Проводят тебя, все. — Дал отбой и спросил Джангирова: — Шеф, ты решился наконец?

И Джангиров ответил быстро, как резолюцию подмахнул:

— Да, это надо сделать. И побыстрее. Хотя все это мне не нравится. Я тебе говорил — лев, сожрав ишака, громче реветь не станет.

— Наверное, — согласился Швец. — Правда, и ишак не будет вопить в неположенное время. Кстати, сколько надо будет заплатить нашему живорезу?

Джангир пожал плечами:

— Я никогда не торгуюсь. Скажи Вонгу, чтобы называл реальные цифры…

— Естественно, — согласился Швец. — Ишак не рысак — на него и цена, как на колбасный фарш. Вонг, крапивное семя, сделает все, как надлежит быть. Большой ловкости и жестокости мужик…

Раздался звонок в дверь.

— А вот и он, мой маленький желтый душегуб. Пойду встречу.

Для разовых операций Вонг был самой страшной и эффективной боевой единицей джангировской орды. Его банда, множество лет назад осевшая в Москве, занималась всем неузким спектром возможных правонарушений в России: спекуляцией драгметаллами, драгоценностями, одеждой, проституцией, мелкой наркоторговлей, этническим рэкетом — только среди своих, воровством, подделкой кредитных карточек, укрывательством и перепродажей краденого, сводничеством, нелегальной эмиграцией, поставками живого товара, ну и, наверное, другими высоконравственными гуманитарными промыслами.

Но главное, что не было в стране лучших наемных убийц — бесшумных и незаметных, маленьких, худосочных раскосых людишек.

Вонга связывало с Джангировым более двадцати прошлых лет. И меньше всего Вонга интересовал сейчас заработок у Джангирова. Преданность! Могущество маленького, еще меньше самого Вонга, великого человека обязывало на верность старшему брату!

Когда-то, еще во время службы Джангира в КГБ, лейтенант службы безопасности Демократической Республики Вьетнам Вонг Куан Йем приехал в Москву на стажировку в Высшую школу КГБ, где нашел себе замечательного учителя — карлика-мегаломана Джангирова. Видимо, Вонг был хорошим учеником пакостных дисциплин, поскольку, закончив свои шпионские штудии, возвратился на родину и стал большим чином в контрразведке. Он взбирался быстро и высоко, пока не случилась какая-то таинственная непонятка — Вонг кубарем полетел со всех должностей и званий. Джангиров предполагал, что шустрого вьета перевербовали китайские агентуристы. Сам Вонг ничего, естественно, не рассказывал. Его не успели или почему-то не захотели сажать в Ханое, и он сбежал в Кампучию, кантовался там какое-то время во времена людоеда Пол Пота, оттуда дернул в Китай, натурализовался, получил документы и уже вполне легально приехал в СССР.

Говорил, что тоскует по своей родине, благословенной закраине Юго-Восточной Азии, праматери мира, но возвращаться назад не хотел ни за какие коврижки. Обустроился прочно в СССР, плавно переполз вместе со страной в рыночную демократию и раскрутился здесь невиданно. Вонг стал сердцевиной огромной гнойной флегмоны, обширной, абсолютно закрытой, горячечно пульсирующей внутри слабой, болеющей плоти чужого города, другой страны, непонятного и неприятного ему народа.

Но жить в Москве ему было хорошо и наверняка очень выгодно.

Джангиров копейку бы не поставил в споре о том, что Вонг не работает на китайскую разведку. И на вьетнамскую — по старой памяти. И на любую контору, которую интересуют платные услуги.

Но Джангирова это мало заботило. Его устраивала эффективность действий Вонга, быстро, точно и безошибочно выполнявшего любые его поручения…

Вонг зашел на кухню бесшумно, низко поклонился:

— Здравствуйте, товарищ генерал…

Вонг ненавидел фамильярность и полагал военную субординацию высшей, чистейшей формой вежливости. Джангиров махнул рукой:

— Заходи, дружище! Какой я генерал! Смирный буржуазный обыватель…

И засмеялся зловеще.

— Не говорите так, — покачал головой Вонг. — Вы всегда остаетесь для меня генералом… Вы — великий человек.

Вонгу с его пергаментным желтым лицом можно было дать восемнадцать лет или семьдесят шесть — это зависело от освещения, настроения или дневной выручки.

Реальный физиологический возраст не присутствовал в этом человеке с ласковой смирной улыбкой, вросшей навсегда в его маску.

Джангиров заметил:

— Точно сказал, Вонг! Величее, чем я есть, трудно придумать… Раньше, когда я мочился, земля под струей плавилась, а теперь там снег не тает…

Вонг искренне сказал:

— Вы, товарищ генерал, молодой, мудрый и могучий… Когда вы поручаете что-то — для меня это честь…

Джангиров буркнул угрюмо:

— Трудное у меня поручение к тебе, Вонг. Ты знаешь Нарика?

— Знаю, — кивнул Вонг. — Он очень храбрый молодой человек… — В голосе его была тонкая, как комариный писк, ирония.

Швец встрял в разговор:

— Ну да, такой особый вид храбрецов — идиоты, не понимающие опасности.

Вонг молча наклонил голову — подтвердил. Джангиров положил руку на плечо Вонга — сейчас они были одного роста:

— Вонг, Нарик грозит мне смертью…

Вонг сразу резко постарел, пергамент треснул в страдание, боль, скорбь, гнев — и все это в одной легкой гримасе.

— Я прошу тебя, сделай так, чтобы эта угроза миновала, — попросил Джангир.

— Я сделаю так, генерал, — смежил щелочки глаз Вонг, веки будто сшили ниткой ресниц. — Он вам не причинит вреда… Пусть его земля пожрет.