Боец невидимого фронта - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Ильин cтр.№ 2

* * *

«Я смогу… я стану чемпионом, — думал он про себя. — Обязательно стану!..»

Из секций его не гнали, он был нужен. Был нужен для чемпионства других.

— Идешь первым треть дистанции, потом пропускаешь вперед Семенова, срубаешь с его хвоста седьмой номер и путаешься у него под ногами до самого финиша, — излагал тренер Тактику забега. — Задачу понял?

— Нет, не понял.

— Что не понял?

— Почему Семенов, а не я?

Как будто не ясно, почему. Когда любому перворазряднику ясно! У Семенова ноги, как у фотомодели, от корней зубов, Семенов перспективен, а этот… Этот может только под ногами болтаться.

— Не горячись, мы же команда. Сегодня — Семенов, завтра — ты. Нам бы только этот забег выиграть…

Но на второй трети дистанции Семенов вперед не вышел.

— Ты что… Пропусти меня… Ты же должен…

— Да пошел ты!..

На каждый шаг Семенова ему приходилось делать полтора. И, значит, прикладывать в полтора раза больше усилий. Но он не пропустил Семенова вперед. И никого не пропустил. Он пришел первым.

— Ты что наделал! Ты что!.. — ругался тренер. — Тебе что было сказано! А ты!..

— Но я пришел первым!

— Да хоть нулевым! Ты Семенова должен был пропустить!

На следующем соревновании его сделали. Семенов сделал. До финиша оставалось пятьсот метров, когда тот, незаметно и жестко, столкнул его с лыжни. Столкнул на спуске. Отчего травмы оказались очень серьезными.

Тренер навестил его в больнице.

— Так бывает, от случайности никто не застрахован, — сказал он. — Но ты парень крепкий, выкарабкаешься. Еще олимпийское «золото» возьмешь. Мы надеемся и ждем тебя.

Но через два дня мать принесла в больницу повестку в военкомат. Тренер снял своего воспитанника с брони как бесперспективного.

Коридоры военкомата были пусты. Февраль — межсезонье, межпризывье. До апреля еще можно погулять. Но не вышло.

— Явишься двадцать пятого, то есть через две недели, с вещами, — строго сказал военком. — И без глупостей!

— Но призыв начнется только весной.

— Для кого-то весной, а для тебя сейчас. Военком был очень доволен, что выполнил разнарядку на биатлониста. Что с этого парня вовремя сняли отсрочку.

Потом была служба, которая и так-то не сахар, а там, куда попал он…

— Дистанция у нас одна — отсюда и до обеда, — объяснил командир. — В полной выкладке. Не успеете до обеда, останетесь без обеда. Не успеете до ужина — останетесь без ужина. И останетесь без сна. Потому что получите наряд вне очереди. Ясно?

— Ясно.

— Не понял?!.

— Так точно!

Есть хотелось, поэтому он прибегал вовремя.

— Молодец, хорошо бегаешь, — хвалил его командир. — На тебе еще саперную лопатку и дополнительный боекомплект.

Лопатка и боекомплект добавляли еще несколько килограммов. И еще полтора десятка — лопатки и боезапас старослужащих.

— Ну ты, тормоз, и папа твой ручник, — шевели мослами! — торопили пыхтящие сзади старослужащие. Идущие налегке.

— Мы по твоей милости голодными оставаться не намерены. А ну!..

И он прибегал. Прибегал первым. Несмотря ни на что.

Но не всегда он бегал. Иногда ползал. На животе. По пересеченной местности. По снегу, грязи, камням, сдирая в кровь коленки и локти. Или, того не лучше, лежал. На голой земле, накрывшись маскхалатом. Лежал часами, чувствуя, как деревенеют в сапогах ноги, как мороз забирается под рукава и полы бушлата.

Но все равно лежал.

Потому что должен был.

Потому что от этого зависело выполнение боевого задания.

Потом был неизбежный, как дембель, «разбор полетов».

— Результат посредственный — вы не смогли поразить мишень с первого выстрела. Это раз. Вы недостаточно хорошо «стерли» за собой следы, дав возможность противнику перехватить вас, проследив ваш путь. Это два. Три — вы опоздали к месту назначения на сорок пять минут.

— Но…

— И, наконец, четыре — сохранность вверенного вам имущества. Посмотрите на ваши бушлаты и ваше оружие. И ваши сапоги! Вы не удосужились даже почистить ваши сапоги!..

Два наряда вне очереди!..

Ну что тут скажешь?..

Скажешь как положено — «Есть!»

И снова — полоса препятствий, марш-броски, боевые стрельбы, политучеба, рейды в тыл условного противника.

Чтобы выбить из изнеженных мальчиков гражданскую дурь, чтобы превратить их в мужчин. В не боящийся ни черта, ни дьявола, ни превосходящие силы противника армейский спецназ.

За полгода до окончания службы личный состав погнали на медицинское обследование.

— Раздевайтесь здесь, одежду складывайте сюда, заходите вон в ту дверь.

За дверью сидели врачи в белых халатах.

— Повернитесь.

Еще.

Еще.

Присядьте.

Поднимите вверх руки.

Кожа чистая, татуировок, родинок, шрамов нет.

А родинки тут при чем?

— Как ваше общее самочувствие? Какое может быть самочувствие у старика-солдата за полгода до дембеля?

— Отличное.

— Тогда ответьте нам на следующие вопросы. И перечисляют три сотни вопросов. На которые надо быстро, не задумываясь, отвечать «да» или «нет».

— Да.

— Да.

— Да.

— Нет…

— Садитесь, пожалуйста, на кресло.

И крутят кресло.

— Отожмитесь от пола сколько сможете… Пройдите с закрытыми глазами по периметру комнаты, не касаясь стен…

Подпрыгните…

Задержите дыхание.

Коснитесь указательным пальцем носа…

И что-то замеряют и записывают.

— Мы вас уколем иголкой, а вы должны потерпеть сколько сможете.

И втыкают в руку иголку. Пристегивают к голове какие-то провода…

Заставляют отнимать от тысячи по три, а сами отвлекают от счета…

— Спасибо. Вам в шестой кабинет.

В шестом кабинете сидел офицер в наброшенном на китель халате.

— Товарищ капитан, разрешите!..

— Давай, проходи, садись, — по-простому сказал капитан. — Побеседовать с тобой хочу. Догадываешься, о чем?

— Никак нет, товарищ капитан.

— Дело тебе хочу предложить. Интересное. Сколько тебе осталось служить?