Месть Ориона - читать онлайн книгу. Автор: Бен Бова cтр.№ 11

– Он наш великий царь, – сказал Одиссей. По тону его можно было понять, что все по горло сыты Агамемноном, но, увы, с ним приходится ладить.

– Да, это так, – согласился Ахиллес. – Его любит и отец наш Зевс, я уверен.

Итак, становилось ясно, что переговоры предстоят нелегкие.

– Возможно, наши гости голодны, – негромко предположил Патрокл.

Ахиллес взлохматил его кудрявые волосы:

– Заботливый ты наш…

Он предложил нам сесть и приказал служанкам накормить гостей и принести чаши с вином. Одиссей, Аякс и Феникс сели на ложа, расположенные возле возвышения, на котором разместился Ахиллес. Патрокл наполнил чаши из золотого кувшина, мы смиренно уселись на полу у входа. Женщины передавали нам блюда с вареной ягнятиной, перемешанной с луком, и наполняли чаши вином, подслащенным медом и приправленным пряностями.

После того как чаши завершили круг и все вежливо похвалили вино, Ахиллес проговорил:

– Дошло до меня, что могучий Агамемнон рыдал сегодня как женщина. Не правда ли, он слезлив?

Одиссей чуть нахмурился:

– Великого царя сегодня ранили. Трусливый троянский лучник поразил его в правое плечо.

– Плохо, – проговорил Ахиллес. – Вижу, что и ты сегодня не избежал раны. Однако неужели она заставила тебя рыдать?

Аякс взорвался:

– Ахиллес, если Агамемнон плачет, то не от боли и не от страха. От позора! Потому что троянцы сумели осадить наш лагерь. Потому что наш лучший воин сидит на мягком ложе, пока Гектор со своими воинами убивает его друзей.

– В позоре этом виноват сам Агамемнон! – закричал в ответ Ахиллес. – Он ограбил меня! Он обошелся со мной как с рабом или того хуже. Он зовет себя великим царем, но ведет себя как вор и содержатель притона!

Разговор оказался долгим. Ахиллеса разъярило то, что Агамемнон отобрал у него доставшуюся при разделе добычи пленницу. И уверял всех, что, пока он воевал, царь трусливо отсиживался в тылу, но после битвы забрал себе самые лучшие трофеи и даже отнял у него, Ахиллеса, то, что принадлежало ему по праву.

– Я взял штурмом больше городов и доставил ахейцам больше пленников и добычи, чем любой из мужей, здесь сидящих, и никто из вас не может этого опровергнуть, – горячо утверждал он. – Но толстозадый Агамемнон захотел отобрать честно заслуженную мною награду, а все вы позволяете ему так поступить. Неужели никто не мог защитить меня на совете? Или вы думаете, что я в долгу перед кем-нибудь из вас? Почему должен я проливать за вас кровь, если вы не хотите защитить меня даже словом?

Патрокл попытался утихомирить его, но безуспешно:

– Ахиллес, эти мужи не враги тебе. Они пришли сюда мириться. Хозяин не должен кричать на гостей.

– Я знаю, – отвечал Ахиллес, чуть улыбаясь молодому человеку. – Это не ваша вина, – сказал он Одиссею и остальным. – Но я клянусь, что скорее попаду в Аид, чем вновь помогу Агамемнону. Он недостоин доверия. Надо подумать о том, чтобы избрать нового предводителя.

Одиссей попытался тактично уговорить Ахиллеса, превознося его храбрость в битве и подчеркивая ошибки и недостатки Агамемнона. Аякс, тупой и прямолинейный, все твердил Ахиллесу, что тот просто помогает троянцам. Старик Феникс взывал к совести своего бывшего ученика и напоминал эпизоды из его детства.

Ахиллес не проявлял раскаяния.

– Честь? – возмутился он, обращаясь к Фениксу. – Разве я не буду обесчещен, если встану в ряды войска человека, который ограбил меня?

Одиссей спокойно предложил:

– Если ты хочешь именно эту девушку, мы вернем тебе ее.

Ахиллес вскочил на ноги, Патрокл поднялся рядом. Я не ошибся: герой был маловат ростом, хотя невероятно мускулист и жилист. Даже худощавый Патрокл оказался выше его на несколько дюймов.

– Я буду защищать свои корабли, когда Гектор ворвется в лагерь, – в ярости ответил Ахиллес. – Но до тех пор, пока Агамемнон не придет ко мне, пока не принесет извинений, пока не попросит меня вернуться на поле брани, я останусь здесь.

Одиссей поднялся, понимая, что разговор окончен. Феникс встал, и Аякс сообразил, что пора уходить.

– Что же воспевать поэтам будущих поколений? – обернулся у выхода Одиссей, выпуская последнюю стрелу, еще надеясь растревожить гордого воина. – То, как Ахиллес отсиживался в шатре, пока троянцы убивали его друзей?

Стрела отскочила от укрывшегося панцирем безразличия Ахиллеса, не возымев действия.

– Пусть поют… Зато скажут, что я не забыл о собственной чести и не стал служить человеку, который унизил меня.

Мы направились к двери, на ходу прощаясь. Феникс держался сзади, и я слышал, как Ахиллес пригласил старого наставника переночевать у него в шатре.

Выйдя на воздух, Аякс устало покачал головой:

– Мы ничего не смогли сделать, он просто не стал нас слушать.

Одиссей хлопнул по его широкому плечу:

– Мы старались как могли, друг мой. А теперь пора готовиться к завтрашней битве, учитывая, что Ахиллес не примет в ней участия.

Аякс побрел в темноту, следом шли его люди. Одиссей обернулся ко мне и задумчиво произнес:

– У меня есть к тебе дело. Ты можешь закончить эту войну, если тебе будет сопутствовать удача.

– А если нет?

Одиссей улыбнулся и положил руку на мое плечо:

– Орион, никому не суждено жить вечно.

Словом, менее чем через час я оказался во рву, который огибал наши укрепления. Я направлялся в лагерь троянцев; белая тряпка, повязанная над левым локтем, свидетельствовала о том, что я являюсь парламентером. Тонкая ивовая ветвь в правой руке заменяла жезл вестника.

– С ними ты сможешь пройти мимо часовых троянцев, не рискуя собственным горлом, – сказал мне Одиссей без улыбки, без ободрения в голосе. – Ступай прямо к царевичу Гектору и ни с кем больше не разговаривай, – приказал он мне. – Скажи ему, что Агамемнон предлагает так закончить эту войну: троянцы возвратят Елену законному мужу, а удовлетворенные ахейцы отправятся в родные края.

– Разве этого еще не предлагали? – спросил я.

Одиссей улыбнулся моей наивности:

– Предлагали, но при этом требовали огромный выкуп, и кроме того, желали забрать все, что прихватила с собой Елена. Тогда мы бились прямо под стенами Трои. Приам и его сыновья так и не поверили, что мы прекратим осаду, не попытавшись ворваться в город. Но сейчас все переменилось, нас осаждает Гектор, и, быть может, они поверят, что мы готовы отправиться восвояси и нуждаемся лишь в том, чтобы сохранить лицо.

– Разве для того, чтобы сохранить лицо, нам нужно обязательно вернуть Менелаю Елену? – недоумевал я.