Капкан для оборотня - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Иванов-Смоленский cтр.№ 89

И лишь открыв дверь, он остановился и строго посмотрел на Зотова.

— Вы ведь докажете их вину?

— Докажу. Обязательно докажу.

* * *

На тротуарах еще лежал снег, но все признаки указывали уже на скорый приход весны. По городской улице в легком пальто и без шапки, не спеша, шел Крастонов.

С той поры прошло уже полгода. По настоянию родителей Крастонов взял академический отпуск и почти сразу же уехал пожить к родственникам во Владимир. Оставаться в городе, бурлящем от слухов и пересудов, было попросту опасно. В суд для рассмотрения уголовного дела по обвинению убийц и насильников его должны были вызвать повесткой. Но вызова все не было, а родители на этот счет молчали. И Крастонов решил вернуться домой.

Мартовский снег еще держал город в своих цепких объятиях. Крастонов решил пройтись от вокзала по легкому морозцу, приятно щекочущему щеки, пешком.

Стояло раннее погожее утро, и прохожих на улицах было мало. Крастонов решил срезать путь, пройдя дворами на следующую нужную ему улицу, и зашел в арку проходного двора. Навстречу ему с лаем бросилась крохотная черная собачонка.

— Фу, Геля, фу, — девушка в белой курточке и розовой пушистой шапочке грозно надула заалевшие от морозца щеки, но у нее это получилось не очень-то убедительно.

— Ух, какая ты красавица, — сказал Крастонов, обращаясь к собачке, но мимолетно посмотрев в этот момент на девушку, лицом напомнившую ему погибшую Лену.

Геля тотчас начала вилять хвостом и тереться о его ногу.

— Извините, она вовсе не злая, — произнесла девушка, — пошли, Гелька.

— Да, я вижу, — Крастонов посмотрел им вслед.

Лицо его исказила гримаса — волной нахлынули воспоминания. Парень приостановился и тяжело опустился на скамейку, даже не попытавшись смести с нее жесткий заледенелый снег.

Людей становилось все больше — кто-то уже спешил на работу, кто-то бежал трусцой «от инфаркта», тогда это было повальным увлечением.

Мимо по проезжей части катил тележку мужчина в поношенной серой каракулевой шапке и в стареньком, но чистом и аккуратном пальто. На тележке лежали перевязанные бечевкой кипы использованного картона, а сбоку в матерчатом мешочке позвякивали бутылки.

«Этот с утра уже на похмелку зарабатывает, — неприязненно подумал Крастонов, — развелось же их в последнее время».

Вдруг что-то в облике раннего прохожего показалось ему очень похожим. И это угловатое лицо, и длинный хрящеватый нос, и слегка прищуренные глаза. Он присмотрелся к мужчине повнимательнее.

— Зотов? — Крастонов рванулся со скамейки вслед за мужчиной, — Зотов! — уже более уверенно закричал он.

Мужчина остановился и обернулся.

Да, это был он — Зотов, следователь областной прокуратуры, который вел дело Крастонова. Лишь изрядно похудевшее лицо дополнила редкая курчавившаяся бородка.

— Зо-отов, — протянул растерянно Крастонов, — следователь…

— Да, Зотов, — спокойно ответил мужчина. — Но — бывший следователь… А ты ничуть не изменился, Крастонов, в отличие от меня… Что, удивлен?

— Я приехал… Погодите, что с вами случилось?

— Бомжую, как видишь, — Зотов закурил дешевую сигарету без фильтра.

— Вы же не курили…

— Многое уже в прошлом. Очень многое.

— Но, что произошло? вы бросили свою работу?

— Нет, это работа бросила меня, — горько усмехнулся бывший следователь.

— Вас уволили?

— Да. Хочешь знать подробности?

— Расскажите, если можно.

— Этот подлец, начальник следственного изолятора, оказывается, записал наш с тобой разговор на магнитофон. Ну, где я объяснял тебе, как вести себя во время следствия. Пленка с записью легла на стол Ступенева, которого к тому времени избрали уже первым секретарем обкома. Ну, а дальше — служебное расследование, отстранение от должности, а затем и увольнение с формулировкой «за совершение порочащего поступка, несовместимого с высоким званием работника советской прокуратуры».

— И где вы сейчас?

— Нигде. Пенсия мне не положена. На работу не берут даже разнорабочим. Из общежития выселили… Вот, собираю макулатуру и стеклотару — тем и живу.

— Я… Я могу вам чем-то помочь?

— А чем ты мне поможешь, Крастонов? Рубль дашь? Так я не возьму, я еще не опустился до этого. И вообще не опустился на дно, не думай. Жить можно. Ты же жил в тюрьме и ничего.

— Но ведь…

— Не волнуйся — это не на всю жизнь. Мы сейчас сколотили бригаду с такими же горемыками, как и я, — Зотов горько усмехнулся, — копим деньги на билеты. Двинем на Крайний Север, там нужны люди с любыми биографиями. И заработки там хорошие. Так что перспектива у меня есть, и неплохая. Тебе спасибо за проявленное участие и всего хорошего, как говорится.

— Подождите! А что с уголовным делом?

— Ах, да. Уголовное дело по факту смерти Елены Болышевой прекращено за недоказанностью. Все его фигуранты живы, здоровы и продолжают прежний образ жизни. Ступенев-старший, как я уже говорил, стал первым лицом в области. Плеткевича, тоже старшего, назначили первым заместителем председателя облисполкома. Ремезов, прокурор области, получил обширный инфаркт, сейчас находится на пенсии по инвалидности. Его так и зарубили на новый срок. Вот, собственно, и все. Да, еще начальника УВД Калугина по-быстрому отправили на пенсию.

— А его-то за что?

— Обэхаэсэсники, его подчиненные, накрыли подпольный заводик по производству поддельной водки, нашли несколько точек ее реализации и стали подбираться к организаторам этого прибыльного дельца. Однако ниточки потянулись высоко, очень высоко… Вот на бюро обкома и рассмотрели вопрос о недостатках в работе органов внутренних дел области… И были сделаны соответствующие оргвыводы. Начальника ОБХСС тоже уволили. Как так, недосмотрел — столько лет подпольный цех этот функционировал, а из Дагестана цистернами спирт гнали… А дело, естественно, прикрыли. Впрочем, кого-то из торгашей, кажется, судили.

— Но это же… Это все!..

— Это коррупция, — тихо и жестко произнес Зотов, — это — зарождение организованной преступности. А бороться с этим пока некому, да и не дадут. Ну, все. Бывай, а то ждут меня.

— До свидания. Спасибо вам за все. И удачи.

Зотов покатил тележку дальше…

На следующий же день Крастонов уехал в Минск и сдал документы для поступления в Минскую высшую школу милиции, бросив учебу в институте народного хозяйства. С этого момента начался тот Крастонов, который возненавидел преступность во всех ее проявлениях, в особенности — коррупцию, и еще, пустившую только первые ростки, организованную преступность. Он вступил с ней в беспощадную борьбу и стал считать это делом всей своей жизни.