Капкан для оборотня - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Иванов-Смоленский cтр.№ 132

— Законы, написанные людьми, предусматривают далеко не все, — спокойно произнес Крастонов. — Есть законы природы, которые справедливы одинаково ко всем. Они не терпят человеческой скверны и не признают людских пороков.

— Отчего же вы повесили на стене это знаменитое латинское изречение, — Барсентьев кивнул головой в сторону панно с выпуклыми латинскими буквами, — Закон суров, но это — закон!

— Я как раз и понимаю под этим закон природы, когда в мире главенствует высшая справедливость, а не чьи-то юридические опусы в угоду верхушке правящего класса. Думаю, и древние имели в виду именно это. Бытие должно определять законы, а не законы — бытие.

— А вы никогда не задумывались о превратностях судьбы, скоротечности земного бытия и, вообще, о смысле жизни? — поинтересовался Барсентьев. — Именно своей жизни?

— Есть или был такой ученый, то ли швед, то ли француз, который разбил время существования Вселенной, условно, на один земной год. Согласно его расчетам, так называемый, Большой взрыв, произошедший пятнадцать миллиардов лет назад, условно скажем, 1 января, положил начало формированию Вселенной. Лишь 1 мая возникла наша галактика, Млечный путь. 9 сентября возникла Солнечная система. 14 сентября образовалась планета Земля. И лишь 31 декабря в 13 часов 30 минут появились первые люди. В 23 часа 59 минут и 56 секунд в далекой провинции на задворках Римской империи родился Иисус Христос. Еще через три секунды началась Эпоха Возрождения. Что же касается нашего с вами времени — это сотые доли секунды. А человеческая жизнь — это даже не миг, это нечто бесконечно малое. Но я хочу и за эту тысячную долю мгновения что-то сделать на пользу тому же человечеству…

Крастонов говорил самозабвенно и взволнованно.

Барсентьев слушал, скептически щурясь.

— И мои руки не в крови, так же, как и Легина, — продолжал Крастонов. — Я сформировал специальную группу для таких дел.

Полковник налил себе минеральной воды и медленно выпил из хрустального стакана, не предложив пленнику.

«Удивительный человек, — подумал Барсентьев, слушая откровения Крастонова и поражаясь его целеустремленности и дерзости в решении некоторых вопросов. И вздрогнул от внезапно пришедшей мысли, — А ведь он смог бы, если не ликвидировать, то придавить организованную преступность и, в целом, по стране. Придавить, как ядовитую змею, так, чтобы она не только не распространялась и множилась, а норовила бы забиться поглубже в нору и там ждать своего смертного часа, уже больше не высовываясь. Будучи, скажем, заместителем министра внутренних дел. И действуя в рамках закона. Имея в подчинении такую силищу… Смог бы!»

И он с неожиданной симпатией глянул в лицо полковнику, но тут же содрогнулся.

«Да, что же это со мной такое? Проявляется синдром заложника, когда жертвы начинают сочувствовать террористам, критически относясь к действиям сил правопорядка, пытающихся их вызволить? Передо мной преступник. Оборотень, в погонах полковника, погубивший Логинова. Человек, не просто поправший закон, но отшвырнувший его в сторону, как ненужный и даже мешающий хлам. Для которого другие люди, не более чем шахматные фигуры — пешки, в его игре для достижения цели любой ценой…»

Крастонов большими глотками опустошил стакан и посмотрел на Барсентьева:

— Хотите воды?

— Хочу.

Полковник поднес стакан, наполненный водой, к его губам и слегка наклонил. Струйка воды скользнула по подбородку Барсентьева, и он стал пить небольшими глотками.

— В Нижнем Тагиле есть единственная колония, — продолжал тем временем Крастонов, — где отбывают срок наказания работники правоохранительных органов: милиции, суда, прокуратуры и других. Я решил создать особую группу, для выполнения специфических задач, из бывших работников милиции, которые содержались в этой колонии.

— То есть сформировать свое собственное подразделение из преступников?

— Некоторые из них, — не преступники. Напротив, это оперативники, честно исполнявшие свой долг, искренне верившие в справедливость и в полезность милицейской службы. И, тем самым, зачастую, они становились поперек горла криминалу, а иногда — и собственному начальству. И их попросту «подставляли», сдавая правосудию по сфабрикованным ложным обвинениям. В основном, провокации устраивались воровскими авторитетами, чтобы слепить уголовное дело против неподкупного и принципиального мента по обвинению его во взятках, должностных злоупотреблениях и других преступлениях. Начальство, обычно не любящее строптивых подчиненных с такими качествами, легко сдавало своих сотрудников. А иногда и способствовало фабрикации дела, находясь на подкормке у криминалитета. Вы хотите сказать, что такого не бывает?

— Бывает, — вынужден был признать Барсентьев.

Уже в его бытность, прокуратуре удалось доказать невиновность двух работников милиции и одного прокурора по подобным подложным делам, и Генеральным прокурором были принесены протесты в Верховный Суд. Суд протесты удовлетворил, и необоснованно осужденные были освобождены.

— Я направил Легина в Нижний Тагил для сбора предварительной информации и через неделю отправился туда сам, — продолжил Крастонов. — По сведениям Легина, тамошний «кум», то есть заместитель начальника колонии по оперативной работе, всем остальным напиткам предпочитал неразбавленный спирт. Поэтому две тридцатилитровых канистры чистейшего ректификата проложили путь к его сердцу, и он охотно поделился с нами нужными сведениями.

— Но это же должностное преступление!

— Какое преступление… Я объяснил ему, что мы испытываем трудности с опытной агентурой, и эти люди нам понадобятся для внедрения в криминальную среду в качестве агентов. Все это для пользы дела. Тем более, мы их действительно внедряли в преступную среду, и они оказали нам неоценимую помощь в ликвидации проституции, наркомании и организованной преступности в городе.

— И как же вы их вербовали?

— Очень просто. «Кум» подобрал нам шесть человек с необходимыми качествами, которые должны были вскоре освобождаться. Он прекрасно, как, впрочем, и положено по его должности, знал свой контингент. Кто сидит за дело, а кто — жертва спланированных преступниками обстоятельств. Кто чем сейчас дышит. Кто сломался в колонии, а кто по-прежнему оставался настоящим ментом, даже в этих условиях. Он составил нам список с их краткими деловыми характеристиками и с датами выхода этих людей на волю.

Полковник налил еще воды и залпом выпил. На его синей форменной рубашке, на груди, стало проступать темное пятно пота. Лоб также заблестел крупными каплями.

«Нервничает все же, несмотря на всю свою железную выдержку», — отметил про себя Барсентьев. Сам он, наверное, просто не успел по-настоящему испугаться ждущей его участи. Как ни странно, Барсентьев не утратил самообладания, не запаниковал, несмотря на безвыходность положения и, будучи уже, по сути, приговоренным к… К чему? К смерти, это понятно. Но к какой смерти? Крастонов должен понимать, что еще одно бесследное исчезновение московского следователя приведет в город целую комиссию с чрезвычайными полномочиями, которая, даже если не раскроет сути происходящего, все равно заменит всю верхушку правоохранительных органов Белокаменска. Как не справившуюся со своими должностными обязанностями. А, может быть, и отдаст под суд. За проявленную преступную халатность.