Капкан для оборотня - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Иванов-Смоленский cтр.№ 112

Ну, и дела! Кто же и зачем стер проставленные Логиновым номера листов уголовного дела?

Барсентьев пролистал дело по убийству инспектора ГИБДД.

«Та же картина, — задумался он, — цифры на листах дела стерты. Так, прочитаем еще раз внимательно протокол допроса судебно-медицинского эксперта. Что хотел уточнить у него Логинов?»

Протокол допроса, опять же от 26 мая, был краток. Логинов задал лишь несколько вопросов.

— Почему при вскрытии трупа инспектора не изучался характер входного и выходного отверстий огнестрельного ранения на предмет определения калибра оружия, которому принадлежала пробившая череп пуля?

На это он получил ответ, что в постановлении следователя не был поставлен такой вопрос. А эксперт не вправе выходить за рамки поставленных вопросов.

— Можно ли по характеру повреждений костей черепной коробки и прослеживаемого в головном мозге раневого канала установить калибр оружия, из которого выпущена пуля?

Да, — ответили ему, — возможно, в зависимости от характера произведенных пулей повреждений костей черепа и мягкой ткани мозгового вещества. Но это сложно. Потребуется производство комиссионной экспертизы.

— Необходима ли при этом эксгумация трупа убитого?

Ответ был краток: — Безусловно, необходима.

Барсентьев еще раз вчитался в поставленные судебно-медицинскому эксперту вопросы. И еще раз. Затем встал из-за стола и размашистыми шагами стал ходить по комнате, энергично потирая виски кончиками пальцев, чтобы хорошенько сосредоточиться.

Что за чертовщина! Это не просто уточнения некоторых неясностей результатов проведенной судебно-медицинской экспертизы трупа. Ведь все эти вопросы следовало задавать, лишь имея в наличии выпущенную в инспектора пулю. Пулю, которая пробила насквозь череп инспектора и улетела неизвестно куда.

Но для того, чтобы найти пулю, необходимо было побывать на месте убийства. Неужели Логинову удалось обнаружить место, где на самом деле был убит работник ГИБДД? Это было невероятно.

И кто мог стереть номера листов уголовного дела, проставленных Логиновым? Тот, у кого находилось дела? Следователь городской прокуратуры, который вел их раньше и забрал потом, в связи с возбуждением уголовного дела по факту исчезновения Логинова? Или же это был прокурор города, который имел доступ ко всем, находящимся в производстве следователей, делам? Но тогда следователь заметил бы произведенные подчистки, так как знал, что листы пронумерованы. Значит, все-таки следователь стер номера листов. Больше некому.

Барсентьев вновь сел за стол и открыл дело на первой странице, затем внимательно посмотрел на последнюю страницу и ужаснулся, сопоставив первую страницу с однозначным номером и последнюю — с двухзначным. Получалось, что из обоих уголовных дел пропало, по меньшей мере, два-три десятка листов. А, чтобы скрыть пропажу, кто-то стер номера листов, проставленных Логиновым простым карандашом. Такие действия могли быть совершены только умышленно. И, кроме следователя городской прокуратуры, этого проделать никто не мог. Но зачем?!?

Это же должностное преступление, в связи с чем должно быть возбуждено уголовное дело, а совершивший подлог должен быть арестован и предан суду. Цель манипуляций здесь может быть только одна — уничтожить материалы, проливающие свет на раскрытие совершенных убийств. То есть, укрыть тяжкие преступления и увести преступников от ответственности. Что может иметь место лишь в одном случае — если следователь состоит в сговоре с преступником или с преступниками.

Тревога все усиливалась, Барсентьев закурил сигарету и на какое-то время застыл, глядя в пространство невидящим взглядом. Затем он нервно пожал плечами, ему было явно не по себе.

«Надо срочно звонить прокурору города», — он протянул руку к телефону, стоящему на столе. Снял трубку, набрал первую цифру и вдруг остановился в нерешительности.

Это пока ведь только подозрения. Возможно, есть разумные объяснения тому, что я обнаружил. Хорош же будет важняк из Москвы, если поднимет тревогу, оказавшуюся ложной.

Барсентьев вновь взял в руки дело об убийстве милиционера. В конце дела лежала стопочка листов обычной белой бумаги.

Пачечка бумаги всегда наличествовала в ведущихся уголовных делах. На них следователем делались различные пометки, рабочие записи, чертились схемы и так далее. Иногда, когда под рукой не было компьютера или пишущей машинки, на них вручную писались протоколы допросов или других следственных действий. Например, на месте происшествия следовало кого-то срочно допросить, или составить схему места происшествия.

Возможно, на них остались какие-либо пометки, сделанные Логиновым, надо их пересмотреть. И уже первый же лист заинтересовал Барсентьева.

Барсентьев покрутил под углом к свету чистый лист бумаги.

На листе явственно были видны вдавленные следы, оставленные чьей-то рукой.

Судя по фактуре листа, сохранившей очертания текста, это был какой-то процессуальный документ.

Получалось, что писавший этот текст подложил под стандартный бланк стопку чистых листов для того, чтобы ручка лучше писала. Барсентьев часто и сам это делал, когда писать приходилось на гладкой поверхности, на полированном столе, например, и шариковая ручка не желала писать, оставляя пропуски в линиях букв. Нужно срочно ехать к специалистам ЭКО — экспертно-криминалистического отдела — и попытаться восстановить выдавленный на бумаге текст.

На всякий случай Барсентьев внимательно пересмотрел остальные листы, но больше ничего необычного не обнаружил.

Он осторожно сложил стопку листов в папочку, положил ее вместе с уголовными делами в свой плоский дипломат и вновь набрал номер прокурора города.

— Здравствуйте, Михаил Матвеевич, — произнес он в трубку, — могу ли я воспользоваться Вашей машиной?

— Без проблем, — отчетливо послышался в трубке голос Севидова, — когда ее подослать и куда?

— К гостинице, прямо сейчас, если можно, — попросил Барсентьев.

— Будет минут через пятнадцать. Дал что-либо новое повторный осмотр места происшествия?

— Да я и не осматривал его в процессуальном смысле, просто походил, поглядел. Одно дело на бумаге и по фотографиям и совсем другое — побывать там самому, — уклонился от прямого ответа Барсентьев.

Он удержался и ничего не сказал собеседнику по поводу возникших предположений и подозрений.

* * *

Барсентьев выяснил у дежурного, где находится экспертно-криминалистический отдел, и спустился в подвал. Начальника экспертно-криминалистического отдела УВД он застал на месте.

Милицейский подполковник был невысок, худощав, с мелкими, но приятными чертами лица. Он встретил Барсентьева приветливо и доброжелательно, а когда тот попытался вытащить удостоверение, чтобы представиться по всей форме, энергично замахал руками.

— Знаем, знаем, наслышаны о приезде высокого гостя, — начальник ЭКО зачастил дробной россыпью, будто бросая слова пригоршнями, без знаков препинания, — чем могу служить, любая возможная помощь, что от нас требуется, всегда готовы и техника у нас сейчас на уровне, слушаю вас.