Самба «Шабаш» - читать онлайн книгу. Автор: Эрве Жюбер cтр.№ 25

Пишенетт, испытав облегчение, поскольку добрался до цели, позволил проводить себя к громадному тиковому столу. С удовольствием уселся в плетеное кресло. На последнем этапе путешествия он отбил себе задницу. О'Талоло появился с двумя дымящимися тарелками яичницы с салом и кофейником, от которого исходил божественный аромат. Пишенетт сбросил пиджак, закатал рукава рубашки, как и хозяин дома, наливший ему чашку кофе.

— Значит, вы представляете клуб в единственном числе? — спросил он, принимая протянутую ему тарелку.

— Предпоследний лунатик покинул меня десять лет назад. Наша небольшая ассоциация никогда не имела постоянных членов. Но она старше английской Короны. Она была основана в Александрии во времена ее расцвета. Если верить хранящимся у меня документам, которые я считаю аутентичными.

Пишенетт замер с чашкой, поднесенной ко рту.

— Каковы условия вхождения в нее? —Взгляд мужчины посуровел.

— Каково ваше достояние?

— То, что я ношу с собой, — с сожалением признал Пишенетт.

— Превосходно. Чем вы занимались до того, как попасть в мое логово на краю света?

Пишенетт изложил все как на духу, спрашивая себя, не загипнотизировали ли его. Хотя иначе он не слышал бы свою исповедь.

— Я — сын Эрнста Пишенетта, автора «Ужасающих преступлений и знаменитых убийц». Когда я приступил к самостоятельной деятельности, то выбрал профессию журналиста. В частности, рассказывал о базельских событиях, о деле Туманного Барона, о котором вы наверняка слышали. Потом мне пришлось бежать вместе с колдунами и братством пиратов, братьями лагуны. Сейчас я выполняю миссию в их интересах. Меня послали на встречу с вами.

Мужчина, похоже, отверг последнюю часть его откровений. Всему свое время, говорило выражение его лица.

— Значит, вы пробовали себя в журналистике? А профессия писателя вас никогда не искушала?

Пишенетт покраснел и заерзал на стуле.

— У меня есть несколько проектов исторических драм, — признался он. — Но чем дальше, тем больше меня влечет первая любовь.

— Какая?

— Преступление, — выдохнул он. — Продолжение дела отца. Преступный мир через призму романтики. Хотя последние события отдалили меня от первоначальной цели. Но как только вернусь в мирную среду, я вновь возьмусь за дело.

Мужчина встал, ткнул в гостя пальцем и приказал:

— Не двигайтесь.

Вышел из комнаты и через минуту вернулся с книгой в руке.

— «Жизнь пиратов и разбойников с большой дороги», — звонким голосом объявил он.

— Труд капитана Джонсона? Вы позволите? Пишенетт внимательно изучил оглавление. Хозяин дома невозмутимо глядел на него. Ощутив пристальный взгляд, Пишенетт положил книгу на стол. Мужчина протянул ему руку. Пишенетт медленно протянул свою. Последовала серия энергичных рукопожатий — Пишенетту едва не вывихнули плечо.

— Принимаю вас в члены Клуба лунатиков. В честь вашего приезда организуем небольшое празднество. С волшебным фонарем. Аборигены обожают такие сеансы.

Мужчина подошел к маяку, взял небольшую драгоценную шкатулку, словно выброшенную воображаемой бурей к подножию сооружения, открыл ее и поднес гостю.

— Спасибо, не курю, — извинился Пишенетт. Мужчина закурил сигарету и отдал приказ О'Талоло, который подхватил мешок нового члена клуба.

— Он покажет вам ваши апартаменты. Обед в полдень, если вы не против.

Пишенетт встал и последовал за О'Талоло. Остановился на пороге веранды и недоуменно нахмурился.

— Мне кажется, наши пути не пересекались. Однако ваше лицо мне определенно знакомо…

Черты лица хозяина Ваилимы были скрыты завесой сигаретного дыма. Что не помешало Пишенетту узнать его, когда мужчина ответил:

— Мое имя — Роберт Луис Стивенсон. Вам, быть может, действительно доводилось слышать обо мне.

Антиохия, Вавилон, Казаб, Жамнагар… «Тузитала» шла по каналу Аль-Джезирех под присмотром варварских племен, которые на лошадях следовали за кораблем по склонам сирийских гор. Потом судно по руслу древних вавилонских рек вышло в Персидский залив. Стоянки участились, стали веселее и колоритнее — колония Гавбанди, известная резными деревянными изделиями, праздник цветов в Шаб-Бальбаре, посещение затопленного Бхуджа.

«Тузитала» шла по заливу Кух, где раньше расстилалась пустыня. В том же направлении следовала целая армада разнообразных судов. Шхуны, рыбацкие лодки, плоты на буксирах, креветочные сейнеры… Все направлялись к Джайсалме-ру, который на заре следующего дня должен был чудесным образом подняться из вод.

— Нет, мой маленький Ганс-Фридрих, там нет ничего чудесного, — поспешила уточнить колдунья. — Просто мы будем наблюдать отступление вод перед мощным приливом.

Еж уютно устроился на коленях Роберты. Он дремал. Ему было жарко. Невыносимо жарко. Он и его сородичи не были приспособлены к столь жарким странам. Колдунья чувствовала, как он несчастен. Взяла ледышку из стоящей рядом вазы с фруктами и растопила в руке над иглами грызуна — тот мысленно поблагодарил ее.

На нижней палубе разворачивалось нешуточное сражение. Робер и Клементина Мартино соперничали друг с другом, играя в шаттлборд, где использовались плоские камни, как в керлинге. Клементина пустила свой камень в сторону мишени в квадрате. Но не добросила на добрых десять метров. Ее муж занял позицию и собрался с силами. Его камень перелетел через мишень. Не окажись на его пути боцмана, который следил за партией и успел перехватить снаряд, тот пролетел бы до кормы, снося все на своем пути.

«Откуда столько энергии?» — спросила себя Роберта.

После недельного путешествия колдунья ощущала усталость. Кому-то по утрам надо было заниматься Лилит, пока Грегуар, который всегда ложился очень поздно, нежился в постели. Профессор истории не отказывал себе ни в чем, наслаждаясь прелестями жизни. Бассейн в одиннадцать часов, полет на парашюте в три часа дня, турнир дартинга в шесть вечера… Словно разом решил отведать все удовольствия круиза. Куда он подевался? Носился на водных лыжах, летал за катером со стаканом мартини в руке?

— Я здесь, дорогая. В полном вашем распоряжении.

Ганс-Фридрих не ощутил его приближения, как и Роберта. Грегуар сел рядом с колдуньей, достал из вазы инжир, очистил его и высосал мякоть, следя за партией внизу. Камень Клементины остановился во втором круге под аплодисменты зрителей.

— Я только что расстался с капитаном Ван дер Деккеном, — сообщил он. — Он подтвердил, что завтра утром мы будем в Джайсалмере.

Над их головами проносились чайки. Грегуар бросил им остатки инжирины. Одна из крупных белых птиц подхватила добычу и с победным криком унеслась прочь.