Моролинги - читать онлайн книгу. Автор: Максим Дегтярев cтр.№ 82

Рунд выглядел озабоченным, расследованию не мешал, однако настойчиво советовал дождаться следователей из Амазонии. Виттенгер подозревал, что Рунд прячет что-то из вещей, взятых у Бенедикта на энергостанции, в частности – комлог. Рунд уверял, что во время задержания Бенедикт был без комлога. Для связи Бенедикт использовал браслет-коммуникатор. Все номера из его памяти Бенедикт успел стереть до задержания.

После обеда до меня дошел слух, что Цанс проснулся и смог выпить стакан сока. По интеркому я попросил разрешения ненадолго зайти.

За несколько шагов до двери в его номер, я услышал щелчок замка. Вошел в номер, увидел пустую гостиную и приоткрытую дверь в спальню. Профессор лежал на кровати, подсунув под голову две тощие подушки. Одеяло тропической расцветки он натянул до подбородка. Когда я входил в комнату, он нажал на кнопку пульта, защелкнувшую замок на входной двери.

– Имя убийцы еще не известно? – спросил он, шевеля губами, словно пережевывая вязкие, неприятные слова.

– Нет.

– О чем вы хотели спросить?

– Профессор, у меня нет сомнений, что смерть Бенедикта, как и смерть Чарльза Корно, связаны с созданием здесь, на Ауре, Темпоронного Мозга. Доктор Рунд существование Темпоронного Мозга отрицает, и глупо требовать от него иного. Профессор, два человека уже умерли. Мы с вами чудом избежали смерти во время перелета к моролингам. Чего нам еще ожидать? Насколько я понял, Темпоронный Мозг – это просто очень мощный компьютер. Пусть даже супермощный. С его помощью можно, например, выигрывать в компьютерные игры. Технологии постоянно развиваются, и год от года нейросимуляторы становятся все мощнее и мощнее. Но никого не убивают, во всяком случае – из-за нейросимуляторов. Если бы при каждом технологическом прорыве убивали нескольких специалистов, то специалисты давно бы иссякли, и не было бы никаких прорывов. Возможно, кто-то об этом мечтает, но мы столкнулись не с пустым мечтателем. Стоит ли Темпоронный Мозг того, чтобы из-за него убить двух человек и покушаться на жизнь еще четверых?

Ответ дался ему с трудом:

– Он стоит большего, – сказал он тихо. – Он стоит бесконечно много, – добавил он охрипшим от волнения голосом.

– Вы всегда были против слова «бесконечность». Что-то изменилось?

– Пока нет, но если Темпоронный Мозг будет создан, изменится многое. Весь мир, каким мы его знаем или не знаем, может измениться. Последствия будут известны только тому, кто владеет Темпоронным Мозгом.

– Вы рисуете апокалипсис времен создания ядерного оружия.

– Темпоронный Мозг намного страшнее ядерного оружия. Я убежден, нашим миром правят числа. Кто владеет числами, то владеет миром. Конечно, квантовый хаос представляемся по-прежнему непобедимым, но в тех случаях, когда им можно пренебречь, победителем станет хозяин Темпоронного Мозга. Задача выглядела безнадежной – абсолютно безнадежной. Темпоронные системы не когерентизируемы, это ясно как божий день… – трясущейся рукой Цанс указал на пустой стакан на прикроватном столике. Я наполнил его водой из холодильника. Когда я подавал стакан, рука у меня затряслась. Я понюхал воду. Она была без запаха.

– Теперь вы уверены в обратном, – подсказал я, передав воду.

– Нет, нет, все равно не верю… То есть, возможно… есть один путь, если Бенедикт был прав, и если я правильно понял их рассказ, но… черт побери… все слишком невероятно… – горячился он.

Я стал настаивать:

– Профессор, извините, но я ничего не понимаю. В чем был прав Бенедикт и чей рассказа вы правильно поняли? псевдо-моролингов?

– Они не псевдо-моролинги, – возразил он неожиданно. – Они настоящие моролинги!

– Комедианты!

– Нет. То есть, действительно, они отличные актеры. Поэтому вы поверили, что они не моролинги. Моролинги ждали одного Брубера, а нас пришло четверо. Как еще они могли заставить вас поверить, что они не те, кто есть на самом деле.

– Но, как мне кажется, Брубер не принял их за настоящих моролингов.

– Принял, конечно, принял! Это для нас он сделал вид, что не принял…

– И вы, – подхватил я, – за это не стали развивать его идею о том, что моролинги воспринимают темпороны.

– Да, его скрытность мне не понравилась.

– По-вашему, рассказанная моролингами легенда имеет какой-то смысл?

– Безусловно! Вообще-то все, что с нами происходит имеет какой-то смысл. Любая, самая безумная гипотеза имеет смысл хотя бы потому, что родилась на свет. Но смысл проявляется, если такие гипотезы рассматривать не по отдельности, а как части… части игры!

– Виртуальной?! – изумился я.

– Нет, господи, какой виртуальной, – замахал он руками. – Той единственной реальной игры, в которой все мы участвуем. Бог не играет в кости, он играет в шахматы!

– А конкретней? – я попросил уточнить, поскольку на мой взгляд шахматы – игра виртуальней некуда.

– Смотрите, культ предков возник у первобытных племен, из-за того что им снились их умершие прародители… или просто родители… С моролингами ничего подобного, видимо, не происходит. Но что же с ними происходит? И до меня дошло… Гипноз! Исследование их мозга, усыпленного гипнозом. Облучение мозга, встроенного в вычислительный контур, потоком темпоронов. Надо заставить мозг работать по внешнему сценарию, вызвать квантовые перестройки в тубулинах, изучить их и тогда решится вопрос – как когерентизировать темпоронные системы. Вот что делал Рунд! Вот почему они так продвинулись!

Его взгляд сосредоточился на какой-то точке в полуметре справа от меня. В той точке ничего интересного не было.

– Профессор, – я помахал ладонью. – Я не успеваю следить. Поберегите мой разум, он нам еще пригодится. Что конкретно сообщили вам моролинги? Не думаю, что про когерентизацию тубулинов или как их там…

Цанс вздрогнул.

– Да-да, моролинги… Простите, я действительно заговорился. Смысл их рассказа очень прост: над ними проводили опыты, подсоединяя их мозг к вычислительным контурам и облучая темпоронами. В результате, те моролинги, кто подвергался экспериментам, начали встречать чужие души. В гипнотическом сне им являлись не их души, а чужие, вы понимаете? Обряд ворчу нарушился, подопытные моролинги дезориентированы, но, по их представлениям, не сами они изменились, а их души перестали узнавать своих носителей и утратили способность давать правильные советы. Вождь сказал, что больше не позволит производить опыты над своими соплеменниками. Экспериментам Рунда конец!

– Я ему самому устрою конец, – разозлился я. – Спасибо, профессор, вы мне очень помогли. Постарайтесь сделать так, чтобы Рунд не узнал о ваших догадках… И будьте осторожны.

– Постараюсь…

Несколько минут мы молчали. Цанс копался в комлоге, я разглядывал зеркальные часы, перенесенные в спальню. Закончив просматривать почту, Цанс снова заговорил:

– Знаете, какая самая важная тайна, самый большой секрет в деле создания какой-либо новой технологии?