Глаз пернатого змея - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Александрова cтр.№ 34

С этими словами он нажал кнопку отбоя и вернул телефон Георгию.

— Вы… — еле выговорил Бакланов трясущимися губами, — вы… вы просто… Так рисковать ее жизнью…

— Спокойно! — ответил Леня. — Не надо нервничать, все идет как задумано! У них нет выбора!

— Я надеюсь, вы знаете, что делаете! — проговорил Георгий, глядя на Леню глазами больной собаки.

— Я тоже на это надеюсь. А теперь мне нужно поговорить с нашей общей знакомой…

— Альбиночка, радость моя, — заворковал он в трубку, — извини, что отрываю тебя от дел… Да нет, я так просто поболтать… Что? Дурака не валять? Понял, я понял… Излагать быстро, что нужно? Излагаю…

Альбина, услышав, чего от нее хочет Леня, если и удивилась, то никак это не показала. На своей работе она повидала всякого и ко всему была готова.

— Это… это поможет? — спросила она, помолчав самую чуточку.

И по этой крошечной паузе Леня все понял. Но не стал ничего уточнять, просто сказал, что поможет, он очень на это надеется. Альбина пообещала сделать все, о чем ее просил Леня. И добавила, что это не составит для нее никакого труда.

Ближайший час все операторы мобильной связи города могли отметить повышенную интенсивность звонков. Многочисленные поклонницы Дмитрия Конфетова перезванивались друг с другом, под большим секретом сообщая информацию, полученную из самого надежного источника.

…В двадцать минут десятого на площади перед концертным залом «Октябрьский» остановилась черная машина. За рулем ее сидел Шампунь, на заднем сиденье, рядом с багровым от злости Шурупом, — стройная молодая женщина с длинными светлыми волосами, в нарядном красном платье. Рот ее был заклеен скотчем, руки связаны. Блондинка глухо мычала, мотая головой. Шуруп время от времени тыкал ее кулаком в бок и шипел в самое ухо:

— Сиди тихо! Не рыпайся, если не хочешь всю жизнь работать на пластического хирурга! Будешь послушной девочкой — мы тебя отпустим!

Шампунь заглушил мотор и обернулся к напарнику:

— Ну, и что делать? Я никого не вижу!

Площадь действительно была совершенно пуста.

— Ну, если они опять попытаются нас кинуть… — угрожающе протянул Шуруп и достал мобильный телефон.

Едва он набрал номер Георгия, знакомый голос спросил:

— Елена с вами?

— С нами, с нами! — прошипел Шуруп. — А камень? Смотрите, если попробуете нас кинуть, мы ее прирежем!

— Будет вам камень! Выходи из машины вместе с женщиной, обходи слева здание концертного зала. Идите медленно. Наш человек с камнем выйдет из служебного входа.

— Не нравится мне все это! — опасливо проговорил Шампунь, оглядывая пустую площадь. — Как-то здесь пусто и тихо…

— Очень хорошо, что пусто и тихо! — оборвал его Шуруп. — Они от нас никуда не денутся!

Он выбрался из машины, вытащил вяло сопротивляющуюся девушку и, прежде чем закрыть дверцу, приказал напарнику:

— Поезжай за нами, не слишком близко, и будь наготове! Как только камень будет у меня — уезжаем, а если что пойдет не так — поможешь мне с ними разобраться.

Захлопнув дверцу, он направился к зданию концертного зала, сжимая локоть своей спутницы. В свободной руке у него был нож.

— Не рыпайся, — шипел он в ухо девушки, — иди спокойно, а то порежу! Изуродую морду, кому ты тогда будешь нужна…

Девица всхлипывала и вяло переставляла ноги.

Обойдя концертный зал, Шуруп приблизился к служебному входу. Тут же дверь открылась, и из нее, оглядываясь по сторонам, выскользнул долговязый мужчина лет сорока, с длинными слипшимися волосами, в блестящем пиджаке.

Шуруп шагнул навстречу незнакомцу и прошипел:

— Где камень?

Тот достал из кармана пиджака какой-то сверток, вгляделся в спутницу Шурупа. Шуруп оттолкнул девушку, выхватил у длинноволосого типа сверток и торопливо развернул его.

В ту же секунду в лицо Шурупа брызнула краска ядовито-красного оттенка. Шуруп заверещал диким голосом:

— Ну все, конец тебе пришел!

Он бросился на незнакомца, размахивая ножом…

Но его крик был заглушен сотнями визгливых девичьих голосов. Только что пустая площадь перед служебным входом в концертный зал неожиданно заполнилась толпой растрепанных, истерично вопящих девиц от пятнадцати до двадцати лет, которые всем скопом кинулись на длинноволосого типа.

Они хватали его за руки, пытались поцеловать или хотя бы дотронуться до него и громко визжали:

— Дима! Димочка! Дима, я твоя! Дима — бог! Дима, дай хоть дотронуться до тебя!

Шурупа сбили с ног и едва не затоптали. К счастью, Шампунь успел подъехать, втащил полуживого напарника в машину и стремительно умчался с площади. Только отъехав на безопасное расстояние, он повернулся к напарнику и проговорил:

— Я хотел помочь с ними разобраться, но тут набежали все эти девки…

Тут он удивленно уставился на его лицо, покрытое багровыми разводами:

— Что это у тебя с мордой?

— Заткнись! — огрызнулся Шуруп.

— А где камень?

— Я тебе сказал — лучше заткнись!

Тем временем события на площади развивались своим чередом. Визжащие девицы облепили длинноволосого типа, но вдруг одна из них, прорвавшаяся ближе других, удивленно воскликнула:

— Девчонки, это не он!

Но тут же другая девица, особенно зоркая, завизжала:

— Вон он! Дима, Димочка, я вся твоя!

Действительно, из другой двери крадучись выбрался такой же длинноволосый тип в таком же блестящем пиджаке.

Площадь снова огласилась визгом, и вся толпа фанаток устремилась к новому объекту.

На прежнем месте остались только мужчина с длинными волосами и всхлипывающая девица в красном платье.

Впрочем, длинные волосы мужчины оказались всего лишь париком. Он снял этот парик, превратившись в человека с приятной, но не запоминающейся наружностью, известного в узком кругу под именем Маркиз. Повернувшись к плачущей девушке, он резким движением сорвал с ее рта скотч и оглянулся в темноту:

— Георгий, взгляните-ка на нее!

Тотчас из припаркованной в стороне машины вылетел Георгий Бакланов. Он подбежал к девушке… но разочарованно остановился в нескольких шагах от нее и повернулся к Маркизу:

— Но это не Лена!

— Почему-то я так и думал, — вздохнул Леня. — Девушка, а кто вы такая и где познакомились с этой неприятной парочкой?

Девица, которая всхлипывала, размазывая по лицу тушь и помаду, взяла себя в руки и проговорила:

— Дура я, вот кто!

— Что ж, это звучит весьма самокритично, но не слишком информативно. Нельзя ли поподробнее?