Этичный убийца - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Лисс cтр.№ 108

Хороший вопрос. Но я подозревал, что Мелфорд ответил бы на него по-другому.

Я вышел из полицейского участка и только тут задумался о том, как же мне теперь добраться до мотеля. Я снова вернулся в участок и сказал полицейскому, который дежурил у выхода, что меня нужно подвезти.

– У нас тут не служба такси, – ответил он.

– Но я не просил, чтобы меня сажали в машину, везли сюда и обвиняли в убийстве людей, которые вовсе не убиты. Так что, по-моему, будет справедливо, если кто-нибудь меня все-таки подвезет.

– У нас тут не служба такси, – повторил полицейский.

Мне пришлось признать этот аргумент, и я подтвердил, что, действительно, это не служба такси, а полицейский участок, и спросил, не поможет ли он мне в таком случае связаться со службой такси.

– Я тебе не телефонный справочник, – ответил коп.

– Тогда подскажите, пожалуйста, как мне вызвать такси.

Парень пожал плечами, пошарил в ящиках стола, выдал мне справочник «Желтые страницы» и указал пальцем на телефон-автомат. К счастью, мелочь у меня была, а не то пришлось бы выяснить, что он еще и не автомат для размена денег.

Мне сообщили, что такси выехало, я вернул телефонный справочник и вышел на улицу. Пять минут спустя подъехала машина. Я попросил шофера отвезти меня на автовокзал, где я надеялся застать Читру. Я плюхнулся на заднее сиденье, прислонился к потрепанной кожаной стенке салона, прикрыл глаза и уже было приготовился уснуть.

Но, почувствовав, что машина притормозила, я опять открыл глаза и понял, что до автовокзала еще далеко. Мы свернули на обочину, поросшую травой, и остановились на узкой полосе четыре-пять метров в ширину, покрытой травой и колючками и отделяющей дорогу от мокрой канавы болотного цвета. Когда мы сворачивали на обочину, я заметил отблески синих и красных огней: это были сигнальные огни полицейской машины, выкрашенной в синий и белый цвета. Я огляделся и узнал этот отрезок трассы: мы находились на территории Медоубрук-Гроув. И тут я увидел, как из машины вылез Доу и с важным видом направился к нам.

Облизывая губы, Доу подошел к машине: он явно наслаждался процессом. С минуту он стоял и оценивающе оглядывал таксиста.

– Вы превысили скорость.

– Нет, сэр. Я знаю, что здесь ограничение скорости сорок пять миль в час, а я так и ехал.

– А вот и нет: вы ехали со скоростью сорок семь миль в час, – ответил Доу.

Таксист рассмеялся:

– Подумаешь, две мили в час! Вы что, штрафовать меня за это будете?

– Это не имеет значения, – парировал Доу. – Ограничение есть ограничение. Допустимый предел скорости – это предел, и это правило, а не рекомендация. Это максимальная скорость, и ее нельзя превышать – предельная допустимая скорость, а не плюс-минус две мили в час.

– Вы ошибаетесь, – возразил таксист.

– Это ты в суде доказывай, – осклабился Доу.

Он вернулся к своей машине и выписал талон предупреждения, а затем вернулся и отдал его таксисту.

– Советую больше не нарушать правил в моем городе.

Таксист ничего не ответил.

– Да, кстати, – продолжал Доу, – а ты в курсе, что у тебя в машине сидит опасный преступник, который находится в розыске? – И он постучал по стеклу костяшками пальцев. – Ну здравствуй, дружок. Ты арестован.

К счастью, на сей раз он хотя бы не стал надевать на меня наручники, а просто запихнул на заднее сиденье машины. Это была полная катастрофа. Я умолял таксиста позвонить в полицию, но тот отвечал, что этот парень и есть полиция.

– В полицию округа, – просил я, – позвоните офицеру Томс, она служит в ведомстве шерифа. Скажите ей, что этот парень меня арестовал.

– Послушай, я не понимаю, чего ты от меня хочешь, – отвечал таксист, глядя, как Доу уводит меня прочь.

– Я только что объяснил вам, чего я хочу! – закричал я, но Доу, захлопнув за мной дверь, снова подошел к таксисту, чтобы сказать ему пару слов, и мне почему-то показалось, что мое сообщение до Эми Томс скорее всего не дойдет.

Сидя на заднем сиденье патрульной машины Доу, вдыхая запахи тухлой картошки фри, «Ю-Ху» и пота, я смотрел в окно, за которым пробегали пустые автостоянки, поросшие унылым и однообразным низкорослым кустарником. Охлажденный кондиционером воздух до заднего сиденья почти не доходил, и пот катился с меня градом.

Впрочем, это не имело никакого значения: по-видимому, мне все равно вскоре предстояло погибнуть. Эту возможность я воспринял с относительным спокойствием, хотя «спокойствие» в данном случае, пожалуй, было не совсем правильным словом: скорее это было смирение. Я мысленно взвесил все возможные варианты развязки: Доу меня арестует, станет допрашивать, отвезет к Игроку, будет пытать, отпустит, – но нет, всякий раз я неизбежно приходил к одному и тому же заключению: скорее всего, Доу меня попросту убьет. Разумеется, с его стороны это было бы не самым мудрым поступком: все-таки Эми Томс за мной присматривала, да и за Доу тоже. Но если Доу убьет меня, а тело спрячет, все подумают, что я просто уехал. В любом случае, ведь именно так я и собирался поступить. А если тело не найдут, то никто ни в чем не сможет обвинить Доу.

И все-таки я не пытался себя обмануть, убедить в том, что все будет в порядке. Я и не верил, что все может быть в порядке. Наоборот, я был уверен, что все будет очень плохо, но испытывал какое-то странное спокойствие. Должно быть, так чувствует себя солдат, который знает, что отправляется в свою последнюю битву, или летчик, который знает, что его подбили и через несколько секунд он разобьется вместе с самолетом. Да, это была катастрофа.

Доу направился прямиком к свиноферме; впрочем, я этого и ожидал. Он остановил машину за свинарником – там, где ее обнаружила бы только очень дотошная спасательная экспедиция. Затем открыл заднюю дверцу и подтолкнул меня, по-прежнему не надевая наручников, в сторону склада, где содержались свиньи. Я подумал, что, возможно, мне стоит броситься наутек, ведь я уже однажды сбежал от Доу; к тому же по его походке было видно, что передвигаться ему нелегко: он шел медленно и осторожно, широко расставляя ноги. Но вокруг было слишком много открытого пространства, и поблизости никого, кто мог бы увидеть, что я пытаюсь сбежать, или услышать мои крики: так что если Доу захочет меня застрелить, ему это не составит никакого труда. Будь на моем месте кто-нибудь похрабрее, он наверняка оказал бы сопротивление, но я знал, что ни к чему хорошему это не приведет: любая моя попытка потягаться с Доу будет выглядеть смехотворно, поэтому я послушно шел вперед, подталкиваемый тычками в спину, надеясь на случай и на счастливую развязку и стараясь хоть как-то себя успокоить.

Доу достал из кармана связку ключей и вставил один из них в скважину висячего замка. Когда дверь отворилась, нам в лицо ударила волна жаркого и вонючего воздуха. Я поморщился, но лицо Доу осталось неподвижным: похоже, для него это было дело привычное. Может быть, он даже ничего не замечал. Доу втолкнул меня в хлев и погнал дальше по узким проходам между загонами. Я уже был здесь и видел все это, но теперь, в тусклом свете ламп, свисающих с потолка, вслушиваясь в глухое, полное отчаяния хрюканье, доносившееся со всех сторон, испытал невыразимо острое чувство жалости, – возможно, это была идентификация. Я почувствовал себя в таком же положении, как и эти несчастные животные. Свиньи шарахались от нас прочь, и движения их казались прерывистыми в мерцающем электрическом свете, разрываемом взмахами лопастей изможденного вентилятора.