Своя гавань - читать онлайн книгу. Автор: Елена Горелик cтр.№ 61

«Может ли быть, что подобная смерть искупит её грехи? — вдруг подумал Богуш. — Если так, то ещё одна душа будет спасена пред лицом Господа. Спасена моей верой!»

Последний аргумент оказался решающим. Богуш и без того неотрывно смотрел на женщину в мужской одежде, а сейчас просто впился в неё взглядом. Всё. Сейчас — или никогда.

— Ясновельможна пани! — воскликнул он, словно только в этот миг узнав её. — Ясновельможна пани, прошу вашей защиты и покровительства!..

С польским языком у Галки отношения были никакими. То есть, знала несколько слов, подцепленных у старой польки, ещё в молодости сбежавшей от террора бандеровцев и жившей по соседству. Но чтобы стопроцентно всё понимать — нет. Хотя родственные славянские корни были узнаваемы даже за большим количеством шипящих звуков.

— Поляк? — спросила она, от неожиданности сбившись на русский язык.

— Поляк! — радостно закивал незнакомец, подходя поближе. — То есть правда, пани!

— А пана не смущает, что я… Ах, чёрт!

Поляк был уже в двух шагах, и клинок мелькнул так быстро, что Галке даже с её абордажным опытом едва удалось уклониться влево. Мадам генерал краем глаза увидела, какой ужас отразился на добром лице отца Пабло. Старик сделал движение — ни дать, ни взять, сейчас кинется самолично пресекать непотребство, чинимое в святом храме. И напорется на кинжал. Галка, недолго думая, вырубила поляка, сильно ударив основанием ладони ему в челюсть. Убийца-неудачник бесформенным мешком повалился на каменный пол.

Галка сделала глубокий вдох, затем медленно выдохнула, избавляясь от последствий мгновенной мобилизации всех сил организма.

— Вот так, — сказала она по-испански. — Всё-таки искусство боя без оружия имеет некие преимущества, отец Пабло, — добавила она, заметив, что старый епископ тоже облегчённо перевёл дух. — Его можно спокойно применять для самозащиты даже в святом месте.

И принялась вязать бесчувственного поляка его же собственным поясом.

— Увы, сеньора, в наше страшное время даже храм не может служить надёжным укрытием, — искренне огорчился епископ, мысленно сокрушаясь, что не сумел предотвратить насилие. — Как я не разглядел!..

— Сама хороша… Ладно. Вы не будете возражать, если я позову парней? А то как-то неохота самолично тащить этого типа на своём горбу.

— Вы станете применять пытки, дабы он сознался?

— Нет, — холодно усмехнулась Галка, заметив, что связанный приходит в себя. — Я думаю, наш друг сам всё по-хорошему расскажет.

— Схизматичка! — в полнейшей, но бессильной ярости процедил поляк. На хорошем русском языке, между прочим. — Холопка московская! Мы вас давили при Сигизмунде и ещё подавим!

— Та годі тобі, - Галка в кои-то веки заговорила на своём втором родном языке — украинском. — Сидів би в своєму Ченстохові, чи де таких дурнів народжують, та не ганьбив свою Речь Посполиту на весь світ. А я родом з Запорізької Вкраїни… Отака нині твоя вдача, хлопче.

Судя по тому, как округлились, а затем отразили неподдельный страх светлые глаза поляка, этот язык он если и не знал как русский, то понимал в достаточной степени. И он впал в грех уныния. Ибо те, кто родом с Запорожской Украины, поляков жаловали ещё меньше, чем московиты. Не забыли там ещё «подвиги» Иеремии Вишневецкого, ох, не забыли…

— Моя вина! — Этьен разве только бороду на себе не рвал. — Я столько внимания уделил тем трём мальчишкам, что не сообщил вам о поляке! Меня же предупреждали! Я же следил за ним!.. Никогда себе не прощу!

— Ну, хватит, Этьен, что было, то прошло, — постаралась успокоить его Галка. — Я тоже лажанулась на всю катушку. Представляешь, когда он со мной по-польски заговорил, я сразу расслабилась. Родные слова, ностальгия и всё такое прочее… Моё счастье, что он дурак. Умный бы сразу сообразил, что сухопутной крысе с нами в одиночку не справиться.

— Твоё счастье в том, что сегодня дьявол оказался сильнее! — Богуш гневно сверкнул глазами. — Но настанет день расплаты!

— Ещё один пророк, мать его так, — Галка ругнулась по-французски, чтобы все присутствующие поняли. — Ну, что ж, Этьен, он твой… А ты, парень, даже не представляешь, во что влип, — это уже поляку. — Не надейся умереть. Эти ребята так хорошо знают своё дело, что ты не покинешь этот мир, пока не выложишь им всё.

— На дыбу, — Этьен кивнул двоим подчинённым, и те моментально завернули поляку руки за спину.

— Стойте! — взвыл Малецкий. — Не надо, я всё скажу!

Этьен слышал про людей, которым нестерпима даже наималейшая боль, но видеть не доводилось. Впрочем, это всегда можно проверить. А пока что он сделал палачам знак повременить, пододвинул к себе письменный прибор и обмакнул перо в чернильницу.

— Ну, давай, парень, выкладывай, — недобро усмехнулся Бретонец. — Дыба никуда не убежит. И ты — тоже.

Отец Висенте писал письмо в Мехико. Очередной отчёт, только и всего. Но сколько в нём было горечи! «Серебряный флот», который сейчас необходим Испании как воздух, захвачен пиратами! Знатные гранды и богатейшие купцы Новой Испании, бежавшие от зверств, учиняемых дикарями майя, сейчас сидят в крепости Санто-Доминго и ждут, когда родственники внесут за них выкуп! И это при том, что пираты отняли у них все перевозимые ценности!.. Зверьё, еретики проклятые… Ну, ничего. Скоро им будет нанесен такой удар, что они не оправятся!

Письмо было уже отправлено, когда фра Эстебан сообщил об аресте трёх молодых испанцев, купеческих сыновей, обвинённых в покушении на убийство, и предстоящем суде над ними. Услышав фамилии арестованных, отец Висенте так и обмер: это же сыновья тех самых купцов, которых он вовлёк в заговор против пиратов! Что если мальчишки знают о замыслах отцов и захотят купить себе жизни, рассказав об этом следователю? Здесь полицейское дело поставлено отменно, и следователь обязательно уцепится за возможность раскрыть заговор! А купцы, чтобы снять с себя хоть часть вины, обязательно назовут имя инициатора! Его имя!

— Фра Эстебан, сообщите отцу настоятелю, что мне необходимо срочно отбыть в Мехико, — сказал отец Висенте. — У меня есть сведения, которые я не могу доверить бумаге.

Монах поклонился и вышел.

«Бежать. И как можно скорее!»

Голландских кораблей в порту было предостаточно, и — какое счастье! — один из них как раз собирался идти в Веракрус. Отец Висенте договорился с его капитаном («Еретик-протестант, а ради денег повезёт хоть католика, хоть самого чёрта!») и сразу поинтересовался, когда отплывает его бригантина.

— Через три склянки, — последовал ответ. — Вы уж не опаздывайте, святой отец, ждать вас никто не будет.

— Не раньше? — на всякий случай поинтересовался иезуит. — Не хотелось бы явиться в порт ровно через полтора часа и увидеть ваши паруса на горизонте.

— Если я сказал — через три склянки — значит, так и будет, — процедил голландец.

— Может, мне сейчас подняться на борт?