Антишулер - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Самаров cтр.№ 16

— Хорошо… — сказал Растопчин.

Хорошего я ничего в его словах не услышал, сознаюсь откровенно. И большая ладонь майора, которая, словно подводя итог, легла на папочку с моим делом, мне тоже не понравилась. Как вообще кому-то могут нравиться такие толстые пальцы, которыми не прощупаешь в колоде ни одну карту.

Смешно…

— Начнем теперь, если не возражаете, рядовой, по порядку. Мы получили сообщение из вашего полка. К сожалению, пока только по средствам связи. И показания прапорщика Василенко тоже — по связи. И нет сейчас возможности провести ревизию. Вам вменяется в вину похищение со склада восемнадцати комплектов зимнего камуфлированного обмундирования. Так как? Вы признаете сам факт кражи?

— Факт кражи я признать могу. Отчего же не признать, если она произошла. Но только кражу эту совершил не я, а прапорщик Василенко.

— Но на вас и на пяти ваших товарищах в момент обнаружения кражи было надето это обмундирование.

— Да.

— Значит, вы его украли?

— Нет.

Ему мои ответы кажутся нелогичными, и майор жилится, усердно краснея, чтобы сдержать себя. При этом у него, кажется, даже цвет волос меняется, на глазах следак рыжеет — это краснеющая лысина сквозь короткие и жидкие волосы просвечивает. Пусть сдерживается. Если кричать начнет, я ему вообще мозги заплету косичкой. И наговорю такого, что он потом долго будет пытаться распутать клубок. Такие люди вообще не всегда понимают сложные иностранные слова. По крайней мере гораздо хуже воровского жаргона. И если с ними говорить на сложном языке, они стесняются показать себя малограмотными и потому ничего не понимают, но не спрашивают, не задают вопросов.

— Хорошо. Вы не крали. Тогда украл кто-то из ваших товарищей?

— Тоже нет. Прапорщик Василенко сам принес нам сначала три комплекта, потом еще три комплекта. Я его даже не просил об этом. Он сам…

Вздох майор издал такой, словно только что раскаленными клещами с трудом тащил из меня нужное ему признание, а оказалось, что это и не признание вовсе, а так, какой-то скользкий иезуитский разговор, уводящий его в сторону от, казалось бы, явного деяния.

— Зачем? Зачем он принес эти комплекты? — Ох и устал же майор от тяжелых клещей.

Руки у него повисли плетьми, и мысли тоже.

— Это была его ставка.

— Какая ставка?

— В этот вечер он проиграл мне пятьсот долларов. Хотел отыграться, но денег больше не имел. Только несколько фальшивых чеченских «сотенок». Фальшивки я не принимаю.

— Как вы определяли фальшивки? Даже мы отправляем их в банк на экспертизу.

— А я определяю пальцами. Кинестетика… Тактильные ощущения. Чувствую качество бумаги и нанесенного на нее слоя краски. Если кожа на пальцах не грубая, это очень просто. Рецепторы кожи хорошо поддаются тренировке на методы идентификации внутренней конфигурации различных предметов… — меня «понесло», а майора стоило пожалеть.

— Помедленнее, пожалуйста, рядовой, я записываю, — и опять со вздохом. Словно хочет показать, что я очень неумело пытаюсь навешать ему на уши «лапшу».

Майор при этом быстро строчил по чистому листу бумаги. Даже я со своим зрением не мог разобрать то, что он писал. Интересно, а сам он разобрать сможет?

— Дальше. Слушаю вас.

Объяснять ему, похоже, бесполезно. Но надо.

— Денег у прапорщика больше не было — нормальных денег, а без денег я не играю принципиально. И он предложил играть на комплекты зимнего офицерского камуфляжа.

— Офицерского?

— Да. На перевале погода не такая, как здесь. Там ветер насквозь продувает.

Офицерский комплект теплее. Там воротник у куртки меховой, а на солдатской тряпичный. Ткань на «камуфляжке» полушерстяная. Офицеров у нас, в отличие от солдат, от простуды берегут. Мне, честно говоря, такая игра была невыгодна — слишком дешево. Но я согласился, потому что и сам, и особенно ребята из нашего взвода сильно поизносились. Они-то уже давно служат. А обмундирование положенное с прапорщика «вытрясти» трудно.

— А вам не пришло в голову, что эти комплекты могут быть крадеными?

Похоже, этого следака следует долго учить жизни. Он, как тертый фокусник, мертвого своими наивными вопросами хохотать заставит.

— А где вы видели кладовщика, который живет на одну зарплату? Прапорщик начал воровать раньше, чем научился ходить. Иначе он не пошел бы служить в кладовщики.

— А вы, рядовой, циник.

Не любят люди видеть жизнь такой, какая она есть. С этим часто приходится встречаться. Конечно, правдивый взгляд может и настроение испортить. Но нельзя же всю жизнь, как страус, голову в песок прятать.

— Нет. Просто я человек честный. И знающий жизнь, и людей, несмотря на довольно молодой еще возраст. В том числе знающий и кладовщиков на армейских складах.

Изучил их за короткий срок своей контрактной службы. Да и во время срочной службы сталкиваться приходилось… Они все такие же. На этой должности жалованье вообще можно не платить, а при увольнении со службы сажать без суда. Закон такой нужен, чтобы все было по закону.

— Я несколькими минутами раньше убедился в вашей честности… — Майор был верен себе, но понемногу начинает мрачнеть. Не надо. Если начну мрачнеть я, то могу такого порассказать, что у военной прокуратуры следаков не хватит, чтобы все хищения разобрать. — Кстати. Речь идет о восемнадцати комплектах. Найдено только шесть. Где остальные двенадцать?

Думаю, меня всю нынешнюю ночь будет мучить вопрос — это майор набитый дурак или он меня за откровенного дурака принимает?

— Спросите у прапорщика Василенко.

— Во что вы играли?

— В «секу».

— Это игра так называется?

— Да.

Растопчин старательно записал. Название вывел печатными буквами, чтобы не спутать.

— Кто присутствовал при игре?

— Весь взвод планшетистов. Кроме меня — пять человек. Все, кто получил по комплекту. Кстати, командир отряда разрешил не сдавать на склад «камуфляжки» и бушлаты. У нас там холодновато, и уголь, как вы, зря не сжигаем. Экономим каждый брикет.

Андрею Васильевичу казалось, что я пытаюсь сбить его с истинной тропы и направить в дебри, где он будет долго плутать. И потому он помотал круглой головой и заговорил с напором строго по теме:

— Кто-то еще видел момент игры?

— Дежурный по штабу заходил.

— И не прервал игру? В действующей армии?

Растопчин был удивлен вполне искренне.

— Карты в тех местах единственное развлечение. Это у вас здесь есть видеомагнитофоны и медсестры. Там «видиков» нет, а медсестры в дефиците — на всех не хватает.

Остаются одни карты…