Наследство хуже пули - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Зверев cтр.№ 44

Маша с сожалением посмотрела на упавшую жестянку. Разговор стоил гораздо меньше пятнадцати рублей, уплаченных за колу.

– А как же венчание по русскому обычаю? – проговорила она, стараясь глупому своему положению придать хотя бы оттенок комичности. – Венцы над головой, удерживаемые свидетелями? Свечи?..

– Все это будет, – он рассмеялся, заметив в ее глазах печаль. – Это обязательно должно случиться. ЗАГСам я не верю, и вскоре ты убедишься, почему. Что же касается венцов, то у тебя весьма смутное представление об этой процедуре. Знаешь ли ты, что во время венчания венцы обязательно должны быть надеты на голову венчающихся, несмотря на то что очень тяжелы? Если венец не будет надет, то в народе такой брак считается недействительным, незаконным и является дурным предзнаменованием.

– Мне не верится, что со мною все это происходит, – призналась Маша. – Это какой-то дурной сон. В нем даже предложение стать женой выглядит как маскарад. Ты хоть знаешь, что такое свадьба в жизни человека, Мартынов? – с тоской проговорила она.

– Да, знаю. Это такой день в жизни человека, когда он одевается наиболее нарядно, чтобы прыгнуть обеими ногами в… лужу, – небольшая пауза в конце подсказала девушке, что Мартынов представляет свадьбу даже более ярко, чем выразился. – Но я все-таки верю в соединение перед алтарем. И не верю в ЗАГСы, и через час – не более того – ты поймешь, почему.

За двадцать минут Мартынов по справочнику разыскал тот самый отдел записей актов гражданского состояния, на территории которого был зарегистрирован, успел остановить такси, и они прибыли к парадному. У крыльца стояли несколько авто с лентами и бубенцами и наводили на Машу жуткую тоску все то время, пока она еще двадцать минут сидела на уличной лавке и ждала Мартынова.

Вскоре он появился в дверях и махнул ей рукой.

– Здесь все расписано на три месяца вперед, – объяснила она ему невозможность скоропалительных решений. – Мартынов, этот срок дают, как и при разводе, чтобы люди хорошенько подумали! Ты хорошо подумал?

– Не заставляй человека ждать.

– Какого человека, Мартынов? – возмутилась Маша и тотчас оказалась в небольшом зале напротив миловидной женщины лет под сорок на вид, поперек которой была натянута какая-то золоченая лента.

– Сегодня в вашей жизни важный и волнующий день, – начала та без лишних слов, – родилась новая семья. Поздравьте друг друга, я объявляю вас мужем и женой.

Мартынов привлек Машу к себе и одарил одним из самых восхитительных поцелуев.

– Распишитесь, пожалуйста, – попросила «Мисс ЗАГС», протягивая молодым длинное, как дротик, перо.

– Что здесь происходит? – вырвалось у Маши.

– Это не самый смешной вопрос, который мне приходилось слышать здесь за десять лет, – нараспев, видимо, еще не отойдя от мажора, констатировала «Мисс» и стала проявлять признаки нетерпения – в коридоре под присмотром полусотни родственников ожидали своего часа молодые.

– Мартынов?..

– Он не Мартынов, он Деснин, – подсказала «Мисс», с пониманием поглядывая на молодую, – а вы, на всякий случай, Деснина.

– Что сие значит? – изумленно воскликнула Маша, когда они оказались на крыльце заведения.

– Это значит, что теперь мы будем вместе в печали и радости, нищете и достатке, здравии и болезни и проживем долгую жизнь и умрем в один день. Я же говорил тебе, что не доверяю ЗАГСам. Пять тысяч – и ты моя. Если бы у маньяков со средним достатком хватало сообразительности, то дела об изнасиловании не доходили бы не только до суда, но и до милиции.

– Что ты ей втюхал помимо пяти тысяч?

– О, это займет много времени…

– Тебе хватило пяти минут, чтобы провернуть дельце. Думаю, рассказ займет втрое меньше времени.

Мартынов озорно улыбнулся и вдруг привлек девушку к себе и поцеловал. На этот раз, как показалось ей, более искренне, чем в присутствии свидетельницы.

– Я сказал ей, что мы раковые больные. Тебе осталось месяц, мне – два.

– Нет, это не моя жизнь, я уверена в этом, – пробормотала Маша уже в машине, следующей в неизвестном ей направлении. – Я даже не знаю, куда сейчас еду после регистрации…

– Мы едем… – Мартынов извлек из кармана свой паспорт и показал ей разворот второй и третьей страницы.

– УВД Ленинского района города Новосибирска… – в ступоре повторила вслух прочитанное Маша.

– Точнее сказать, в подразделение, выдавшее этот документ. Я очень хочу видеть человека, подписавшего этот паспорт.

– Это же… сотрудник милиции? – скользнув взглядом по затылку водителя, прошептала Маша.

– Это верно. Начальник паспортного стола. Появление на свет нового паспорта, как и рождение новой семьи, равновелики по сроку исполнения. У нас столько времени нет. Кроме того, мне нужен твой заграничный паспорт в течение одних суток.

– Но это же… сотрудник милиции, – уже в отчаянии повторила Маша, – которого ты не знаешь так, как знал его этот Холод!

– Это верно, – упрямо повторил Мартынов и стал смотреть прямо перед собой.

Всю дорогу она равнодушно взирала на суету горожан, не имеющих представления о том, что есть такое настоящая суета. И уже когда стало ясно, что они приехали – Мартынов полез в карман за деньгами для расчета, – в ней что-то оборвалось, и она, резко развернувшись к Мартынову, захотела сказать что-нибудь резкое и обидное.

И увидела эти глаза. Они были наполнены такой тоской и болью, что пожалела о том, что чуть было не сдержалась. Однако и ему следовало заметить, чем жила в этот момент девушка. А потому она, сглотнув сухой комок, не решилась на большее, кроме как:

– А почему это тебе два месяца, а мне – один? – на ресницах ее стояли слезы.

Положив на ее щеку ладонь, Андрей осторожно смахнул капельки росы с ресниц. И этот порыв нежности заставил Машу разрыдаться.

– Перестань плакать, милая… Нам сейчас в фотоателье. Не хочу, чтобы моя жена выглядела в паспорте в день свадьбы как в день похорон.

Уложив ее себе на колени, он сжал ее плечи.

– Все будет в полном порядке. Обещаю. Главное, чемоданчик больше в реку не выбрасывай, если я задержусь на пяток минут…

Информация сотрудников управления «К» Метлицкого не удивила, но и не обескуражила. В глубине души он надеялся услышать фамилию Мартынова, хотя при свете разума было очевидно, что тот не настолько глуп, чтобы в такой ситуации регистрировать трубку на свое имя. Фамилия Деснин не говорила майору РУБОПа ровным счетом ничего. Удивило другое, хотя и в том после недолгих раздумий ничего странного не было. Номер телефона, оставшийся в памяти телефонной трубки, тоже принадлежал Деснину. Такое бывает. Человек идет в магазин сотовой связи с паспортом и покупает сразу несколько телефонов – для себя, для жены и других, кому посчитает нужным. Таковое случается сплошь и рядом, но не каждый из таких покупателей забывает телефон в доме убиенного криминального авторитета.