Тогда зачем эта женщина здесь? Нехорошее предчувствие вдруг сыпануло мне за шиворот несколько горстей снега. Я даже вздрогнул.
– Очень… приятно, – ответил я с запинкой.
– Скажите, Вета… Лиза у вас? – Похоже, моя собеседница все-таки сообразила, что домашнее прозвище дочери ее друзья-товарищи могут и не знать.
Ни фига себе заявочки! Значит, Бет не ночевала дома… А где она провела ночь? И с кем? Блин!
Я вдруг почувствовал дикую ревность. Для меня такое состояние было новостью. И тем не менее, я неожиданно ощутил себя злостным частником, мужиком, которому наставили рога.
Это же надо так – с одной теплой постельки в другую! Ну ладно, дорогая Бетти, я с тобой разберусь…
– С какой стати? – ответил я грубо.
– Извините, я не понимаю…
– Что тут непонятного? Вашей Лизы, – сказал я с нажимом, – у меня нет.
– А где она? – На лице женщины появилось выражения какой-то детской обиды и недоумения.
– Вопрос не по адресу.
– Но она была у вас вчера вечером…
Это женщина сказала утвердительным тоном. Значит, Бетти докладывала мамаше, где находится. Разумно. Ну, а мне деваться некуда – нужно колоться.
– Да, была. Но потом вызвала такси и уехала.
– Куда?
– До сих пор я думал, что домой.
– Но дома ее нет!
– Может, она у кого-то из подруг? – высказал я маловероятное предположение, все еще во власти ревности.
Я знал, что Бет своих подруг особо не жалует. Уж не знаю, почему. И тем более, никогда у них не ночует. Это мне известно с ее слов. И думаю, что она говорила правду. Зачем ей было врать в этом вопросе?
Будь она похитрей, себе на уме, сказала бы, что для нее ночевка у подружек – привычное дело. Так иногда поступают даже замужние дамы, чтобы скрыть от супругов свои похождения.
Подруга не выдаст… по идее.
– Я опросила всех, – устало сказала женщина. – Вчера Лиза даже не звонила им.
Понятное дело, подумал я. Нам было не до звонков…
– А ей самой вы звонили? – задал я совершенно глупый вопрос.
– Конечно. Много раз. Но ее мобилка не отвечает. Отключена.
Это меня не очень удивило. Бет терпеть не могла звонков из дому, которые иногда раздавались в самый неподходящий момент. Поэтому ее мобильный телефон чаще всего не подавал признаков жизни – когда она была у меня, то понятно, почему, а когда уходила, то просто забывала его включить.
– Странно, – сказал я задумчиво. – И непонятно. Куда она могла запропаститься?
– Где моя Лиза!? – вдруг истерически вскричала женщина и схватила меня за грудки. – Где она!? Что ты с ней сделал!?
Ну, этого только и не доставало… Похоже, мамаша, как и майор Ляхов, хочет записать меня в маньяки. Заманил, извращенец, к себе бедную юную глупышку, а потом, поиздевавшись над нею вдоволь, убил и закопал где-нибудь за городом. Ход мыслей несчастной матери мне был понятен.
Но где же, все-таки, Бетти? Тревога овладела мною всецело, и мне уже было наплевать, что подумают соседи, наблюдающие за нами из окон и балконов. Похоже, трагедия в моем подъезде взбурлила нашу тихую гавань до самого дна, и теперь жильцы дома начали проявлять повышенную бдительность.
Так бывает всегда, когда случается что-нибудь экстраординарное; например, ограбление с жертвами или теракт. На какое-то время люди превращаются в живые датчики сигнальных систем; они торчат возле окон днем и ночью, а иногда даже создают дружины по охране прилегающей к месту события территории.
Но потом ажиотаж постепенно стихает, люди устают быть в постоянном напряжении, и все возвращается на круги своя. То есть, опять появляется полное безразличие к нуждам и тревогам соседей, и лень вместе со своей закадычной товаркой апатией снова ложится на мягкий диван перед экраном телевизора, где нескончаемым потом плывут потрясающе бездарные и глупые телесериалы.
Впрочем, в этом нет ничего предосудительного. По моему мнению, человек выжил и не сломался в чрезвычайно опасном для него мире благодаря своей счастливой способности расслабляться и выбрасывать прочь из головы все худое. А иначе люди превратились бы в законченных психов и трусов, и ютились бы лишь в глубоких пещерах, питаясь мхом и падалью.
– Стоп! – Я сильно сжал ее запястья. – Не нужно кричать. У меня есть план. Пойдемте ко мне.
Она удивительно быстро взяла себя в руки. Умолкнув на полуслове, женщина покорно кивнула, и мы поднялись на мой этаж.
Проходя мимо квартиры Хамовича, я непроизвольно задержал дыхание. Она была заперта и опечатана, но мне вдруг показалось, что внутри нее кто-то есть, и он смотрит на меня через дверной глазок. Ощущение было не из приятных, и дальше я поднимался едва не бегом.
Мать моей подружки тоже ускорила ход. Наверное, она решила, что я надумал от нее сбежать.
Когда мы вошли в квартиру, я первым делом бросился к высокой подставке на резных деревянных ножках, где находился телефон. Он был еще тот, сталинский, сделанный по спецзаказу.
Я решил не менять его из принципа. Кроме того, он был красив. Такие сейчас можно встретить только в антикварных салонах, и стоят они больших денег. К тому же телефон работал уже столько лет как швейцарские часы.
Умели когда-то делать вещи…
Было у него лишь одно неудобство – наборной диск. Современные кнопочные телефоны с различными функциям (такое чудо техники с факсом и определителем номеров у меня тоже имелось – в кабинете), конечно же, старичку были не ровня. Он являлся реликтом давно ушедшей, а потому легендарной эпохи.
Но я обычно никуда не спешил, поэтому, лежа на диване, неторопливо и с удовольствием накручивал диск, мечтательно представляя, что на другом конце провода Кремль, а я – известный и уважаемый академик (как мой дед), к словам которого прислушиваются даже забронзовелые чиновники высокого ранга.
Куда звонила Бетти?
Нынче у нас развелось частных таксопарков больше, чем нужно. У меня был целый список с их телефонными номерами, я вырезал его из какой-то газеты – на всякий случай. Обычно я пользовался услугами бывшего государственного предприятия, которое, естественно, акционировали, но порядки в нем остались прежними – жесткими, в отличие от прочей таксомоторной вольницы.
Я начал лихорадочно ковыряться в своей памяти и вспомнил, что Бет тоже отдавала предпочтение бывшему госавтопарку. Кроме того, для нее я не раз вызывал такси по номеру этого предприятия, поэтому у нее, по идее, должна была сработать привычка.
Что ж, рискнем для начала. Я набрал знакомый номер, и когда мне ответила девушка-оператор, сухим официальным голосом представился: