Юноша уже начал понимать, что Дрозд – это чемодан с двойным дном. Никогда не знаешь, что он вытворит в следующее мгновение.
Вот и сейчас Дрозд достал из кармана накладные усы и бакенбарды, приклеил их к лицу, а затем надел очки и слегка ссутулился. Когда он обернулся к Андрею, юноша едва не ахнул: на него смотрел совсем незнакомый человек!
– Впечатляет? – гнусавым голосом спросил Дрозд.
– Ну…
– Что и следовало доказать. Жаль, нет трости… Ладно, я пошел. Жди меня вон там, под аркой. Без нужды никуда не высовывайся. Если меня не будет в течение двадцати минут, иди к машине. Это место встречи.
Понял?
– Да.
– Пожелай мне удачи, парень… – И Дрозд, подмигнув Андрею, неторопливым стариковским шагом направился к зданию, где находилось реанимационное отделение.
Андрей извелся в ожидании. Он не мог найти себе места. Горячечное возбуждение буквально взбурлило кровь, и юноша, чтобы немного успокоиться, несколько раз кусал себя за пальцы.
Боль возвращала его к действительности, и он снова начинал ходить туда-сюда, пытаясь унять нервную дрожь в коленках.
Время близилось к вечеру. Иногда через арку проходили люди, большей частью женщины, которые возвращались с работы. Видимо, им что-то не нравилось в облике юноши, потому они старались обходить его стороной, пугливо прижимаясь поближе к противоположной стороне арки.
Но Андрей их просто не замечал. Он был во власти каких-то странных видений, возникающих перед его внутренним взором с калейдоскопической быстротой.
Иногда ему даже казалось, что это не Дрозд поднимается на второй этаж больницы к реанимационному отделению, а он сам.
У Андрея не было часов, поэтому время для него просто остановилось, забуксовало, и юноша в отчаянии молил неизвестно кого, чтобы оно снова закрутили свои колесики. Он до боли в глазах вглядывался в сгущающиеся сумерки, пытаясь увидеть возвращающегося Дрозда.
Дрозд словно материализовался из воздуха. Андрей от неожиданности вздрогнул и попятился.
– Ждешь? – будничным голосом спросил Дрозд.
– Жд-ду… – ответил Андрей, пытаясь справиться с волнением.
– И напрасно… – Морщась от неприятных ощущений, Дрозд начал снимать усы и бакенбарды.
– Почему – напрасно?
– Туда тебе не прорваться. Возле больницы дежурят бойцы Самурая, а на втором этаже, в комнате для посетителей, находится наряд милиции.
– У-у… – В отчаянии Андрей обхватил голову руками и сжал ее с такой силой, словно хотел раздавить как перезревший арбуз.
Дрозд посмотрел на него с сочувствием и сказал:
– Но это еще не все. У ментов есть твоя фотка. Не исключено, что такая же имеется и у бандитов. А это значит, что ты в розыске.
– Плевать, – глухо ответил Андрей.
Дрозд ухмыльнулся. Но тут же снова принял серьезный вид.
– Конечно, бояться этого не следует, – молвил он рассудительно. – Но поостеречься нужно.
– Почему меня разыскивает милиция? – недоуменно спросил Андрей – больше себя, нежели Дрозда.
– Похоже, ты отправил кого-то из тех двоих, что напали на тебя в больнице, вперед ногами, – ответил Дрозд.
И удивительно: в его голосе Андрею послышались довольные нотки. Он быстро взглянул на Дрозда, но тот смотрел на него хмуро и озабоченно. Почудилось, подумал юноша, и твердо сказал:
– Я все равно увижу мать. Сегодня.
– Как? Это невозможно.
– Посмотрим.
– Не лезь на рожон, парень. День, два подожди, пока все немного утрясется, вот тогда и…
– Нет! Я не буду ждать.
– Не горячись. Это безрассудство.
– Возможно. Но мне уже терять нечего. Как будет, так и будет.
Дрозд посмотрел на него с невольным уважением и ответил:
– И все же я советую все хорошо обдумать, прежде чем лезть на рожон.
– Я подумаю… А вы уезжайте. Спасибо вам… за все.
– Ты ставишь меня в неудобное положение…
– Ни в коем случае. Вы сделали все, что могли. Теперь моя очередь. Всего лишь.
– Ну что же, раз ты так решил… – Дрозд крепко сжал плечо Андрея. – Может, все это и к лучшему. Мужчина должен уметь принимать ответственные решения и находить пути к выполнению поставленной задачи.
Рискни. Но помни – двери моей квартиры всегда для тебя открыты. В любое время дня и ночи. Если меня не застанешь, ключи я оставлю Сундуку. Сегодня я вернусь домой поздно. Нужно кое с кем встретиться.
Бывай…
Дрозд пожал Андрею руку и скрылся в темноте. Пока они разговаривали, на город опустилась ночь. Она словно упала с космических высот, практически мгновенно окутав город туманом и почернив провалы подъездов и серые глазницы окон.
Андрей задумался. Он уже давно выработал план, но нужно было ждать, как минимум, два часа – пока не уйдут последние посетители реанимационного отделения.
Юноша решил забраться в палату, где лежала мать, через окно. Он знал, что этот путь не будет для него трудным. Дело оставалось за малым – точно определить, где находится нужная палата.
Он мысленно представил себе второй этаж, что было нетрудно. Андрею уже приходилось бывать в этой больнице, и он не думал, что планировка помещения реанимации сильно отличается от планировок других отделений.
Почти невидимый в темноте Андрей немного приободрился, наметив маршрут движения, и направился к зданию. Ему нужно было прикинуть, как подниматься наверх по отвесной стене.
Задача на первый взгляд показалась юноше достаточно простой. Здание больницы было построено давно, и сложено не из железобетонных плит, а из кирпичей. Поэтому на стене всяких архитектурных выступов и углублений хватало.
И опять потянулось томительное ожидание…
Андрей спрятался в кустах, откуда ему был хорошо виден черный ход в комнату для посетителей. Машину с бандитами он вычислил сразу. Это были невзрачные "жигули" шестой модели.
Машина стояла немного поодаль – наверное, чтобы не привлекать особого внимания. Иногда от нее отрывалась темная фигура и шла по направлению к зданию. Навстречу ей из тени выходила другая фигура и скрывалась в салоне "жигулей".
Положение было серьезным. Бандиты устроили засаду и, как понял Андрей, намеревались ждать его сколь угодно долго.
Самурай, эта хитрая сволочь, сообразил, что Андрей обязательно вернется к больнице и попытается проникнуть в нее через черный ход, который закрывался поздно.
Значит, с тыльной стороны здания ему делать нечего, решил Андрей. Оставался лишь одни путь – по фасаду со стороны главного входа. К сожалению, там было освещение – фонарь под козырьком над дверями.