Пыточных дел мастер - читать онлайн книгу. Автор: Джин Вулф cтр.№ 47

– Вот и ты, дитя мое, – сказал он. – Как раз вовремя. Сейчас мы с тобой поймаем рыбку. Понаблюдай за тем, как я забрасываю крючок, и узнаешь, что нужно сделать, чтобы золотые чешуйки этого существа застряли в нашей земной сети.

С этими словами он взял ее за руку и ввел в восьмиугольную комнатку».

Здесь я был вынужден прервать повествование и помочь Агии перебраться через клубок лиан, загородивший тропинку.

– Ты разговариваешь сам с собою, – сказала она. – Я слышу твое бормотанье позади.

– Я рассказываю самому себе предназначенную для тебя историю. Тебе, похоже, не очень хотелось ее слушать, а вот мне было интересно послушать ее еще раз. Кроме того, она – о зеркалах Отца Инира и может заключать в себе какие-нибудь полезные для нас подсказки.

«Домнина подалась назад. В центре комнатки, прямо под ярким светильником, шевелилось нечто наподобие сгустка желтого света. Сгусток этот, рассказывала она, очень быстро скакал вверх-вниз и из стороны в сторону, но все время оставался внутри пространства в четыре пяди высотой и четыре – длиной. Он и в самом деле очень напоминал рыбку, резвящуюся в воздухе, наполняющем невидимую чашу – куда было до него жалким бликам в зеркалах Зала Смысла! Отец Инир задвинул за собою украшенную „лабиринтами“ стену – она оказалась зеркалом, отразившим его лицо, руку и сверкающие переливчатые ризы. Отражалась в зеркале и сама Домнина, и „рыбка“ в невидимой чаше… но там, за стеклом, казалось, была еще одна Домнина, словно бы выглядывавшая из-за ее плеча, а за ней – еще и еще, ad infinUum; каждая – чуть меньше предыдущей.

Увидев все это, она поняла, что напротив стены, сквозь которую они вошли внутрь, стоит еще одно зеркало. Все восемь стен изнутри были зеркальными, и свет бело-голубого светильника, пойманный в ловушку, солнечным зайчиком скакал от одного к другому, образуя в центре комнатки ту самую пляшущую «рыбку».

– Вот и он, – сказал Отец Инир. – Древние, знавшие этот процесс по крайней мере не хуже нашего, а вероятнее всего – гораздо лучше, считали «рыбку» самым распространенным и наименее важным из обитателей зеркала. Их заблуждения относительно того, что вызываемые существа на самом деле обитают в глубинах стекла, не стоят нашего внимания. Но со временем они задались куда более серьезным вопросом: какими способами может быть осуществлено перемещение, если точка отправления отделена от точки назначения расстоянием астрономического порядка?

– Можно его потрогать?

– На этой стадии – да, дитя мое. Позже – не советую. Поместив палец в середину пляшущего сгустка света, Домнина почувствовала ускользающее тепло.

– Так же прибывают к нам и какогены?

– Скажи, твоя мать когда-нибудь катала тебя на флайере?

– Конечно.

– Игрушечные флайеры, которые дети постарше ради забавы запускают с наступлением сумерек, с бумажным фюзеляжем и фонариками из пергамента, ты тоже, несомненно, видела не однажды. То, что ты наблюдаешь сейчас, отличается от настоящих межсолнечных путешествий примерно так же, как игрушечный флайер от настоящего. Однако таким образом вполне можно вызвать «рыбку» и даже, быть может, кого-нибудь еще. И подобно тому, как игрушечный флайер порою может послужить причиной пожара, в котором погибнет целый дворец, наши зеркала, как ни слаба здесь концентрация, тоже небезопасны.

– А я думала, чтобы полететь к звездам, нужно сесть на зеркало.

Впервые Отец Инир улыбнулся. Хотя Домнина и понимала, что улыбка его означает не более чем удивление и удовольствие (каких, вероятно, не смогла бы доставить Отцу Иниру взрослая женщина), ее это вовсе не радовало.

– Нет, нет. Позволь мне изложить поставленную задачу. Когда предмет движется очень и очень быстро – с той же скоростью, с какой ты видишь знакомую обстановку в комнате, стоит лишь няньке зажечь свечу – он становится многократно тяжелее. Не больше, понимаешь ли, но – тяжелее. Таким образом, его сильнее притягивает к Урсу или любому другому миру. Если придать этому предмету достаточную скорость, он может и сам сделаться миром, притягивая к себе другие предметы. Конечно, придать предмету такую скорость невозможно, но, если бы кто-нибудь все же добился этого, случилось бы именно так. Но даже свет свечи не развивает скорости, какая требуется для межсолнечных путешествий.

«Рыбка» все это время скакала в центре комнатки.

– А если сделать совсем большую свечу?

Домнина наверняка вспомнила о пасхальных свечах, какие мы видели каждую весну – толще бедра взрослого мужчины.

– Увы! Сколь бы ни была велика свеча, свет ее не станет от этого двигаться быстрее. К тому же свет, хоть и кажется невесомым, все же оказывает давление на то место, куда падает, – как ветер, хоть его и не видно глазом, давит на крылья ветряной мельницы. Теперь ты понимаешь, что получается, когда мы помещаем источник света лицом к лицу зеркалами? Изображение, отражаемое ими, перемещается от одного к другому и обратно. Что, по-твоему, произойдет, если посредине оно встретится с самим собой?

Несмотря на весь свой страх, Домнина рассмеялась и сказала, что не может догадаться.

– Проще простого – оно уравновесит само себя. Представь себе двух девочек, бегущих по лужайке, не глядя, куда они направляются. Столкнувшись, они остановятся. А вот отражения, если зеркала сделаны как следует, и расстояние между ними выверено точно, не встретятся, но разминутся. При этом света свечи или обычной звезды для достижения эффекта недостаточно, ибо это – всего лишь белый свет; беспорядочный, точно волны, расходящиеся от пригоршни камешков, брошенной маленькой девочкой в пруд с лилиями; иначе свет сей склонен был бы двигать свой источник вперед. Однако, если свет исходит из когерентного источника и отражен оптически идентичными зеркалами, ориентация волновых фронтов одинакова – поскольку все зеркала отражают одно и то же. В нашей вселенной ничто не может превысить скорость света, и потому этот свет, получив дополнительное ускорение, покидает ее и перемещается в другую, а там, замедляясь, возвращается обратно. Естественно, не в исходную точку.

Домнина снова взглянула на «рыбку».

– Так это – всего лишь отражение?

– Постепенно оно станет реальным существом – если мы не погасим светильник или не сместим зеркала. Отражение без отражающегося объекта не может существовать в нашем мире, и посему здесь перед нами просто появится новый объект».

– Гляди! – сказала Агия.

Тень тропических деревьев была столь густа, что пятна солнечного света на тропинке сверкали, словно расплавленное золото. Сощурившись, я попытался рассмотреть, что скрывалось за ослепительной завесой солнечных лучей впереди.

– Там дом, стоящий на сваях из желтого дерева, крытый пальмовыми листьями. Видишь?

Приглядевшись, я в самом деле увидел эту хижину – словно зеленые, желтые и черные пятна в одно мгновение срослись воедино, вылепив ее. Огромный мазок тени стал дверью, две косые черты – треугольной крышей. На крохотной веранде стоял, глядя в нашу сторону, человек в яркой, пестрой одежде. Я поспешил одернуть накидку.