— Я продолжаю расследовать смерть Бена.
— Знаю.
— Это ваш начальник вам сказал?
Стейси кивнула.
— А ведь он все время чинит мне препятствия.
— Вероятно, в этом и заключается его работа, инспектор. Здесь нет личных мотивов.
— Создается впечатление, что он выгораживает человека по имени Ричард Пеннен.
— Компания «Пеннен Индастриз»?
Ребус, кивнув, ответил:
— Пеннен оплачивал проживание вашего брата в отеле.
— Странно, — задумчиво произнесла она. — Отношения между ними вовсе не были теплыми.
— Да?
— Бен побывал во многих горячих точках. Он отлично знал, к каким ужасным последствиям может привести торговля оружием.
— Но ведь мне настойчиво внушают, что Пеннен продает технологии, а не оружие.
Она фыркнула:
— Где технологии, там и оружие. Бен хотел всем открыть на это глаза. Вам следовало бы заглянуть в «Хансард»
[19]
— в своих выступлениях в палате общин он поднимал множество весьма непростых вопросов.
— Но тем не менее Пеннен платил за его номер…
— И Бен наверняка испытывал злорадное чувство. Жить в номере, который оплачивается властным негодяем, и одновременно разоблачать его махинации. — Сделав паузу, она качнула свой стакан, размешивая содержимое, а потом снова подняла глаза на Ребуса. — А вы подумали, что это была взятка, верно? Что Пеннен покупал Бена? — Молчание Ребуса было ответом. — Мой брат был порядочным человеком, инспектор. — И тут наконец ее глаза наполнились слезами. — А я, черт возьми, даже не пришла на его похороны.
— Он наверняка понял бы вас, — стал утешать ее Ребус. — Мой собственный… — У него перехватило горло, и он откашлялся. — Мой собственный брат умер на прошлой неделе. В пятницу его кремировали.
— Искренне сочувствую.
— Ему было чуть за пятьдесят. Врачи сказали, что это инсульт.
— Вы с ним много общались?
— В основном по телефону… Я когда-то засадил его в тюрьму за наркотики.
Он посмотрел на Стейси, ожидая ее реакции.
— И именно это не дает вам покоя? — спросила она.
— Что именно?
— То, что вы так и не сказали ему… — Она не смогла договорить — лицо перекосилось, слезы хлынули из глаз. — Так и не сказали, что сожалеете об этом.
Встав из-за стола, она направилась в туалет — сейчас это была на сто процентов Стейси Уэбстер. Ребус собирался было пойти за ней или хотя бы послать в туалетную комнату девушку, прислуживающую в баре. Но, подумав, снова опустился на стул и, размышляя о родственных связях, стал крутить в руках кружку, пока на поверхности пива не появилась свежая пена. Эллен Уайли и ее сестра, Дженсены и их дочь Вики, Стейси Уэбстер и ее брат Бен.
— Микки, — прошептал он.
Перекличка мертвых, необходимая для того, чтобы они не чувствовали себя забытыми. Бен Уэбстер. Сирил Коллер. Эдвард Айли. Тревор Гест.
— Майкл Ребус, — сказал он громко, поднимая руку с бокалом пива.
Затем встал и пошел к стойке за новыми порциями пива и водки с тоником. Пока бармен отсчитывал сдачу, он слушал прогнозы завсегдатаев в отношении шансов британской команды на Олимпиаде 2012 года.
— Как это Лондон умудряется повсюду поспеть? — недоумевал один из посетителей.
— Странно, что они не захотели принимать у себя «Большую восьмерку», — поддержал его собутыльник.
— Знали, гады, во что это выльется.
Ребус задумался. Сегодня среда… саммит заканчивается в пятницу. Еще один день, и город снова начнет возвращаться к нормальной жизни. Стилфорт, Пеннен и все прочие отправятся к себе.
Отношения между ними вовсе не были теплыми…
Депутат парламента пытался противостоять грандиозным планам Ричарда Пеннена. А ведь это переводит Пеннена в разряд подозреваемых или, по крайней мере, свидетельствует о том, что у него был мотив. Но если надо от кого-то избавиться, зачем привлекать к этому столько внимания? Можно ведь сделать так, что комар носу не подточит, — задушить подушкой во сне, накачать наркотиками и оставить в мчащемся автомобиле или устроить так, что человек вышел из дому — и с концами…
«Господи, Джон, — упрекнул он себя, — ты еще скажи: вышел из дому — и инопланетяне зацапали».
Во всем виноваты обстоятельства: с этим саммитом «Большой восьмерки» поверишь в любую чертовщину. Вернувшись к столу и не застав Стейси, он даже слегка встревожился ее столь долгим пребыванием в туалетной комнате, и вдруг его осенило — он сам слишком долго простоял у стойки спиной к залу. Он подождал еще минут пять, а потом попросил девушку, помогавшую бармену за стойкой, узнать, в чем дело. Она вышла из дамской комнаты, качая головой.
— Три фунта впустую, — сказала она, указывая на стакан Стейси. — Позвольте заметить, она слишком уж молода для вас.
Вернувшись на Гейфилд-сквер. он не обнаружил ее чемодана, зато нашел оставленную ею записку.
Успехов вам, но помните — Бен был моим братом, а не вашим. Постарайтесь уделить время и своему горю.
До отхода ее ночного поезда оставалось еще несколько часов. Он мог бы поехать на вокзал, но решил, что не стоит: все вроде бы переговорено. Внезапно он сообразил, о чем стоило бы ее спросить:
Как по-вашему, что произошло с вашим братом?
Впрочем, у него есть ее визитка, которую она дала ему у морга. Вот он и позвонит ей, возможно даже завтра, заодно поинтересуется, удалось ли поспать в поезде. Когда он сказал ей, что продолжает расследовать смерть ее брата, то услышал в ответ лишь одно слово: «Знаю». Ни вопросов, ни ее собственных предположений. Инструкции Стилфорта? Хороший солдат всегда подчиняется приказам. Но ведь наверняка она думает о случившемся, взвешивает возможности.
Падение.
Прыжок.
Толчок.
— Завтра, — сказал он себе, возвращаясь к себе в отдел, где ему предстояло всю ночь заниматься недозволенным копированием документов.
Четверг, 7 июля
19
Его разбудил сигнал домофона.
Нетвердым шагом Ребус вышел в прихожую и нажал клавишу переговорного устройства.
— В чем дело? — хрипло спросил он.
— Я думала, тут у нас штаб! — ответил искаженный, но все-таки узнаваемый голос Шивон.
— А сколько времени? — спросил Ребус, откашливаясь.
— Восемь.
— Восемь?