Олимпиец - читать онлайн книгу. Автор: Роман Буревой cтр.№ 43

«А ведь эту планету вполне можно было обустроить, – подумал Корвин. – Силенок не хватило. Как на Фатуме…»

Человечество надорвалось, не рассчитав силы. Слишком много жизней положило на дрязги и бессмысленные, но кровопролитные конфликты. Единственная новая колония, которую удалось основать за последние годы новым римлянам, – это Психея, которую Лаций незаконно отнял у Неронии. В свою очередь Колесница Фаэтона сумела прирастить свою Империю лишь одной новой землей – а, добычей, отнятой у Лация. Нерония аннексировала у Колесницы несколько астероидов. Практически никаких подвижек, вместо освоения планет – передел старого и грызня за добычу. Это сильно напоминало пляску дикарей вокруг костра, на котором они зажаривают последнего быка, не подозревая, что после этого питаться будет нечем.

«Преждевременный пессимизм», – Марк тряхнул головой.

Никогда ни о чем подобном он прежде не думал. Ему поручали дела – он распутывал. Он анализировал жизнь и обычаи в различных мирах, но лишь затем, чтобы вникнуть в психологию колонистов и понять особенности иной реконструкции истории, иного менталитета, незнакомых обычаев. Теперь же, глядя на груды мусора у кромки поля, присыпанные ржавым мелким песком, он понимал, что эта Ультима Фула – действительно край света.

* * *

Никто из таможенников так и не появился, зато спустя тридцать стандартных минут пришло сообщение: лацийцы могут покинуть челнок.

Префект Корвин, военный трибун Эмилий Павел, Сулла и Реджер, облаченные в скафандры, приготовились к выходу. Корвин решил взять Реджера с собой на планету – лучше всего держать нера все время перед глазами. К появлению «второго специалиста по окраинным мирам» остальные члены экипажа отнеслись с равнодушием: любой человек из колоний был просто нужным специалистом, а не беженцем с Лация, оставившим на планете самых дорогих ему людей. Один только Сулла не поверил наскоро созданной легенде: «С какой это он, интересно, колонии, если у него акцент нера, правда, старательно замаскированный». Но Марк не стал посвящать Суллу в тайну нового члена команды. Единственный, кому было сообщено, кто такой Реджер, был Эмилий Павел. Корвин счел, что отвечающий за безопасность военный трибун должен знать, что на борту находится человек с Неронии. «Забавно», – только и сказал Павел.

Из грузового отсека робот-погрузчик выкатил четырехместный вездеход. Наконец двери шлюза отворились, и лацийцы ступили на поверхность планеты.

Вымерли конунги, что здесь царили когда-то, Их корабли у чужих берегов затонули, Грозно безлюдье вокруг, и молчаньем объята.

Ultima Thule

Процитировал явно кто-то из очень давних предков стихотворение Брюсова.

К чему этот патетический тон? Совершенно не к месту. Конунги никогда не правили этим миром.

* * *

Судя по тому, как подвывали амортизаторы вездехода, поле космодрома никогда не ремонтировали и время от времени использовали в качестве полигона. Наружные вирт-камеры передавали изображение на экран, заменявший вездеходу лобовое стекло.

У кромки поля Марк разглядел старую ободранную машину, лишенную стекол, с одной титановой рамой, время от времени подававшую сигнал синим маячком – чтобы ее заметили и не перепутали с другим металлическим хламом, что валялся повсюду. Эмилий Павел подрулил к реликту лацийского машиностроения почти вплотную. Тогда из вездехода, по-утиному переваливаясь, выбрался человек в потрепанном легком скафандре, во многих местах, особенно на локтях и коленях, заляпанном рыжими пятнами герметика. За темным стеклом гермошлема разглядеть лицо было нельзя. На месте водителя антикварного кара сидел еще один колонист в видавшем виды скафандре.

– Староста Максим Краб, – услышал Марк хриплый голос в шлемофоне. – Добро пожаловать на Ультиму Фулу.

Голос был знакомый – судя по всему, именно с Максимом Крабом вел переговоры капитан перед посадкой, но тогда говоривший представился главой таможни. Краб мог назваться кем угодно, хоть президентом, – площадь подвластных земель позволяла именовать его так без всякой издевки.

Видимо, он полагал, что гости выйдут из машины, но никто не пожелал этого сделать.

– Скорее! – сказал Краб. – Идет буря. Видите? – Он махнул в сторону горизонта. Там, скрывая пологие холмы, кипело коричневым и серым песчаное варево. – Езжайте за нами.

Староста заскочил на подножку кара, и машина, подпрыгивая куда сильнее, чем новенький лацийский вездеход, направилась к шлюзовой камере. Марк отметил про себя, что все три купола поселка абсолютно темны, контуры обозначались лишь красными габаритными огоньками. То ли внутри не было освещения, то ли окна попросту заделаны намертво. Вернее, скорее всего, второе предположение, учитывая наличие тета-излучения. Насколько можно было судить по куполу, который быстро приближался, поселок был не так уж и мал. Во всяком случае, строился он с расчетом на несколько тысяч обитателей.

Огромные двери шлюза были рассчитаны на технику куда более мощную, нежели жалкий кар старосты. Впрочем, размеры, похоже, были их единственным достоинством. Вездеход старосты остановился перед входом, огромные металлические створки дернулись в конвульсиях и снова с лязгом закрылись. Корвин посмотрел на экран камеры обратного вида. Стена кипящего песка уже закрыла космодром. Челнок исчез из поля зрения, как будто его никогда и не было. А двери все лязгали, не желая открываться. Староста совершал перед ними какой-то дурацкий ритуал, опуская и поднимая голову.

– Может быть, откроем их вручную? – спросил Марк.

– Все в порядке, – отозвался староста, сгибаясь в низком поклоне перед входом. – Они захлопнулись трижды, теперь точно откроются.

Как ни странно, староста оказался прав, стальные челюсти на счет «четыре» разжались, открывая просторное нутро шлюза.

Водитель старосты загнал кар внутрь, следом въехали лацийцы на вездеходе. Они так торопились, что едва не влепились в бок остановившейся машинке фульчан. Закрылись двери с первого раза, что можно было считать достижением, если судить по радостному восклицанию водителя.

– Это первый шлюз. Врата планеты, – пояснил староста с гордостью. – Здесь нет тета-излучения, можете проверить.

Лацийцы вышли из вездехода.

Марк огляделся. В просторной шлюзовой камере можно было разглядеть еще два кара и огромный тягач, которым никто не пользовался очень давно. Песчаная буря докатилась до купола, осатанелый ветер бросал песок и камни в стальные двери, выстреливал снаряды песка в стены купола.

– Вы не слишком любите передвигаться, – заметил Сулла.

– У нас все под рукой, – отозвался староста. – А теперь я попрошу вас отдать мне ваше оружие – парализаторы и бластеры.

– Мы имеем право носить оружие на всех подконтрольных юрисдикции Лация мирах, – отчеканил Корвин, в его голосе мгновенно появились металлические нотки – именно так разговаривал с чужаками его дед, и эти заимствованные интонации иногда очень выручали Марка.