Изверг - читать онлайн книгу. Автор: Андерс Рослунд, Берге Хелльстрем cтр.№ 13

Сборище разбрелось. Кто в камеру, кто в коридор, кто снова взял карты со столика перед телевизором. Малосрочник опять сел, в то же кресло, раздраженно отмахнулся, когда Хильдинг протянул ему карты. Казалось, воспоминания упорно сопротивлялись, он кричал, сосредоточивался, с силой хлопал себя по ляжкам, а картины прошлого одна за другой заполняли пространство, которое он не мог контролировать. Снова Пер, у них на даче в Блекинге. Большие руки делали то же, что и прошлый раз, и у него потом сильно текла кровь из попы. Трусики он спрятал, чтобы не увидела мама. Она никогда не заглядывала в шкаф в сарае.

— Срочник, мать твою, ходи давай.

— Отвянь. Без меня обойдетесь.

— Забей ты на Гитлера.

— Это ты на меня забей. А то снова врежу.

Картины. Ему тринадцать. Обдолбанный в доску от смеси прелудина с пивом. Он взял с собой Ларрена, этот амбал никогда ничего не боялся. Автостопом они поехали в Блекинге, зашли в дом. Лайла на кухне мыла посуду, Пер сидел в гостиной. Они не понимали, что происходит, не понимали, даже когда Ларрен держал Пера, а он шипом размозжил ему мошонку.

— Темница!

— Чего?

— Восьмерки и шестерки.

— Вовсе это не темница.

— Еще какая темница. Малосрочник, блин, объясни ты этому козлу.

— Я не в теме. Чё, не сечете? Играйте сами.

Звон ключей. За дверью отделения стояли двое вертухаев.

Малосрочник глянул в их сторону. Привели кого-то. Новенького. Наверняка на место Бояна, камера пустовала, вчера утром его срочно перевели в Халль; он всех тут достал, кто-то стукнул вертухаям, и руководство немедля приняло меры — никакого кровопролития в отделении, ни под каким видом.

Новенький-то — здоровенный бугай. Бритоголовый, загорелый как негр, педрила из солярия. Малосрочник вздохнул, глядя, как он вошел в дверь, с вертухаями по бокам, вроде бы настороженный. Они прошли мимо стола в телеуголке, теперь их заметил и Хильдинг с остальными тремя картежниками. Обернулись. Новенький смотрел прямо перед собой, ничего не говорил, ничего не видел. Вертухаи подвели его к камере, бывшей Бояновой, он вошел, но дверь оставил нараспашку.

— Это еще чё за чмо долговязое? — Малосрочник кивнул в сторону новенького.

Хильдинг глубоко вздохнул, похоже, задумался, перебирая знакомцев по предыдущим срокам.

— Не знаю. Никогда его не видал. А вы?

Драган покачал головой. Сконе пожал плечами.

Бекир взял со стола две карты.

— Забей на него. Играем, у меня хорошие карты!

Малосрочник не спускал глаз с двери новичка.

Ждал. Он всегда ждал, когда они выйдут, а потом объяснял.

Через час двадцать минут он вышел.

— Эй, иди-ка сюда!

Малосрочник жестом велел новенькому подойти. Тот слышал его, смотрел перед собой, игнорируя требовательный голос в конце коридора. Медленно, чуть ли не демонстративно прошел на кухню, попил воды прямо из-под крана, подставив большую лысую голову под струю.

— Слышь, иди сюда!

Малосрочник разозлился. Тут его отделение. Он решал, кто ему отвечает, а кто нет. Это бритое чмо, похоже, не догоняет.

— Живо! Сюда!

Малосрочник указывал на пол перед собой. Ждал. Новенький не шевелился.

— Живо!

Не понимает. Новенький не понимает. Хильдинг чувствовал тишину. Беспокойно покосился на Малосрочника. Взял карты, вытянул палец, сделал другим знак повременить. Драган, Сконе и Бекир уже смекнули, будет драка, но бить будут не их, они сейчас в первом ряду партера, надеялись поглазеть и тоже чувствовали ее, тишину.

Новенький шагнул. К Малосрочнику. Они следили друг за другом. Он шел к тому месту на полу, куда указывал Малосрочник, прошагал мимо и остановился, только когда их разделяли считаные сантиметры.

Малосрочник никогда не опускал глаза. И сейчас не собирался. Новенький был выше его. Вероятно, метр восемьдесят пять. От левого уха до рта тянулся здоровенный шрам, похоже, то ли от ножа, то ли от бритвы; ему доводилось видеть шрамы от бритв, такие же, как этот, тонкие и глубокие.

— Меня зовут Малосрочник.

— И чё?

— Мы тут обычно представляемся друг другу.

— Да пошел ты.

Картины: Пер, и Ларрен, и мошонка, из которой хлестала кровь, и тетя Лайла, кричавшая у кухонной мойки, и он сам, метавшийся туда-сюда со своим шипом, спрашивая, куда бы еще воткнуть этот шип! Пер плакал, и он прицелился ему в глаза, но тут Ларрен отпустил Пера — только не в глаза, это уж чересчур.

Малосрочник дрожал. Старался скрыть дрожь, но все видели: он дрожит и сомневается. И опять сплюнул, на сей раз на пол.

— Ты откуда?

Новенький зевнул. Два раза.

— Из СИЗО.

— Да я, блин, смекаю, что из СИЗО, мать твою. Документы при себе?

Третий зевок.

— Слышь ты, Малосрачник, или как тебя там! Ты не хуже меня знаешь, что брать с собой в отделение приговор не положено.

Малосрочник раскачивался, вправо-влево, вправо-влево. Пер давно сыграл в ящик, окочурился без яиц, шип конфисковали как вещественное доказательство, в качестве которого он фигурировал вплоть до его заключения в колонию для несовершеннолетних.

— А мне насрать, что тебе положено! Я хочу знать, что ты натворил, мать твою, на хрена мне тут гребаные насильники и стукачи-педики!

Странно, каким тесным вдруг может оказаться помещение, как буквы, складывающиеся в слова и фразы, могут отскакивать от стен, захватывать все пространство, всю силу, словно нет вокруг больше ничего, только дыхание, тишина и ожидание.

Подойти еще ближе новенький не мог, но подошел. И прошипел, брызгая слюной:

— Приключений ищешь на свою жопу?

Одному из них надо бы уступить, хотя бы опустить взгляд. Однако же нет.

— Так вот, заруби себе на носу раз и навсегда, Малосрачник. Никто — понял? — никто не смеет называть меня стукачом-педиком или насильником. И если какой-нибудь хренов алкаш-онанист разинет варежку, дело может кончиться очень плохо. — Новенький тыкал Малосрочника в грудь указательным пальцем. Несколько раз и довольно сильно. Он по-прежнему шипел, только теперь на тюремном романи: — Хункар ди рутепа, бюробенг?

Он еще раз ткнул Малосрочника в грудь, повернулся и пошел назад к дальней камере, к той, где дверь стояла нараспашку.

Малосрочник не шевелился. Проводил новичка пустым взглядом, увидел, как он исчез за дверью, потом посмотрел на Хильдинга, на остальных. И крикнул в опустевший коридор:

— Какого… какого хрена!

Никого. Открытая дверь и указательный палец, тычущий в грудь. Малосрочник снова крикнул: