Полет аистов - читать онлайн книгу. Автор: Жан-Кристоф Гранже cтр.№ 58

— Белые прошли здесь, через Мбаики, потом отправились на шахты алмазной компании.

— А дальше?

— Не знаю. Через неделю вернулся один только высокий белый, африканер.

— Он как-то это объяснил?

— Нет, никак. Он уехал в Банги. Больше его здесь не видели. Никогда.

— А остальные?

— Еще через два дня объявился Отто Кифер. Он пришел ко мне в больницу и сказал: «У меня в грузовике есть для тебя один пациент». Господи, там лежало тело белого человека, грудь у него была разрезана сверху донизу. Отовсюду торчали внутренности. Я не сразу узнал сына Макса Бёма. Кифер мне сказал: «Тут на него горилла напала. Надо, чтобы ты сделал вскрытие». Я весь затрясся. Кифер на меня заорал. Он сказал: «Давай делай вскрытие, черт бы тебя побрал! И помни: во всем виновата горилла». Я принялся за работу в операционном блоке.

— И что?

— Через час Кифер вернулся. Я умирал со страху. Он вошел и спросил: «Ты закончил?» Я ему сказал, что Филиппа Бёма убила вовсе не горилла. Он велел мне заткнуться и достал кучу французских денег: новенькие хрустящие купюры по пятьсот франков. Потом начал пихать их в разверстое туловище трупа. Господи, я никогда не забуду, как деньги плавали среди кишок. Чех сказал: «Я не прошу, чтобы ты плел какие-то небылицы. — Он все продолжал совать купюры в живот покойника. — Тебе нужно только все подтвердить про эту чертову гориллу». Он напихал в раскрытую рану целых два миллиона. Я вытащил их и прополоскал в воде. А потом составил отчет, который от меня требовали.

Кровь клокотала у меня в жилах. Мдиае все смотрел на меня, не отводя своих мерзких глаз. Я опять ткнул «Глок» ему в лицо и просипел:

— Расскажи о трупе.

— Раны… Они были очень ровные. И вовсе не походили на следы когтей, как я тогда написал. Это были разрезы, сделанные хирургическим инструментом. Совершенно точно. Но главное, исчезло сердце. Когда я заглянул в грудную полость, я тут же обнаружил, что артерии и вены отсечены. И сделано это профессионально. Я понял, что сердце белого юноши украдено.

— Продолжай, — дрожащим голосом приказал я.

— Я соединил края разреза и закончил работу. «Нападение гориллы». Дело закрыто.

— Почему ты не выдумал другую причину смерти, попроще? Например, приступ малярии.

— Невозможно. В Банги был еще доктор Карл, он обязательно осмотрел бы тело.

— А где теперь доктор Карл?

— Умер. Два года назад, от тифа.

— Чем закончилась история с Филиппом Бёмом?

— Не знаю.

— Как ты считаешь, кто мог сделать эту убийственную операцию?

— Даже не представляю. По крайней мере, это точно был хирург-профессионал.

— Ты потом виделся с Максом Бёмом?

— Нет, никогда.

— Тебе не доводилось слышать о лечебнице в лесу, сразу за границей с Конго?

— Нет. — Мдиае выплюнул кровь и вытер губы изнанкой рукава. — Мы никогда туда не ходим. Там пантеры, гориллы, духи. Это владения ночи.

Я разжал руки. Мдиае завалился на бок. Сбежалось множество мужчин и женщин. Они сгрудились у окон забегаловки. Войти никто не осмеливался. Габриэль, стоя в толпе, тихонько причитал:

— Надо отвезти его в больницу, Луи. К доктору.

Мдиае поднялся на локте.

— К какому еще доктору? — усмехнулся он. — Я и есть доктор.

Я посмотрел на него: меня переполняло презрение. Изо рта у Мдиае вытекла длинная струйка крови. Я повернулся к его соплеменникам, созерцавшим эту мрачную картину:

— Помогите же ему, ради всего святого!

И тут Мдиае снова заговорил:

— А как же быть с соляркой?

— С какой еще соляркой?

— Нужно же покупать солярку — для больницы, чтобы было электричество.

Я швырнул ему в лицо пачку центральноафриканских франков, повернулся и ушел.

Уже несколько часов мы ехали по разбитой дороге, покрытой густой грязью. День клонился к закату. Тончайшая пыль сеялась, словно мелкий дождь, и оседала на ветровом стекле. Габриэль отважился задать вопрос:

— Откуда тебе известно о том деле, с белым юношей?

— Это старая история, Габриэль. Давай не будем говорить об этом. Что бы ты там ни думал, я приехал сюда, чтобы сделать репортаж о пигмеях. Это моя единственная цель.

Перед нами возникла широкая дорога с рядами хижин по бокам: поселок алмазной компании. Вдалеке справа виднелись длинные строения лесопильного завода. Габриэль притормозил. Нам наперерез сплошным потоком шли мужчины и женщины, с головы до ног покрытые красной пылью: когда они касались кузова автомобиля, слышался тихий шелест. Меня совершенно утомили и яркие цвета, и яркие ощущения.

В конце деревни я увидел бетонные постройки. Габриэль пояснил: «Раньше тут была лечебница сестры Паскаль. Ты можешь сегодня здесь переночевать, а завтра утром пойти в лес».

В небольших домиках, напоминавших блокгаузы, стояли походные кровати, отделанные пластиком и покрытые свисающими до пола москитными сетками, — вполне приличное место для ночевки. Дальше красная тропинка уходила в глубь джунглей и в конце концов упиралась в сплошную стену деревьев. Видно было только начало дороги, терявшейся в бесконечном лесу.

Габриэль с несколькими помощниками выгрузил снаряжение. А я тем временем изучал карту, подаренную Бонафе. Напрасный труд. Туда, куда я хотел попасть, не вела ни одна дорога, ни одна тропинка. Поселок алмазной компании был последним обозначенным населенным пунктом, а за ним на пятьсот, а то и более километров на юг простиралась лесная чащоба. Поселок у лесопилки словно балансировал на самом краешке зеленой пропасти.

Внезапно я поднял глаза. Вокруг нас стояли странные люди, ростом не более полутора метров. Они были одеты в жалкие лохмотья, в грязные футболки, рваные рубашки. Их светлая кожа отливала карамелью, а лица сияли ласковыми улыбками. Габриэль угостил их сигаретами. Они радостно засмеялись. «Большой черный» объяснил мне: «Хозяин, это люди из племени ака, пигмеи. Они живут недалеко отсюда, в деревне Зумья, в шалашах».

К нам подошли несколько женщин. У них были голые груди, круглые животы, а талию опоясывали повязки из листьев или ткани. Они несли за спиной своих детишек и хохотали еще громче, чем мужчины. В свою очередь, они охотно взяли сигареты и с удовольствием закурили. У всех женщин были очень короткие волосы, подстриженные удивительно изысканно. У одной на затылке красовался рисунок в форме зубьев пилы. У другой вдоль висков шли две бороздки, а брови были выщипаны в виде пунктирных линий. На их коже я рассмотрел отметины — шрамы причудливых очертаний: дуги, сложные рисунки или простые фигуры. Одна деталь привела меня в ужас: у всех пигмеев зубы были обточены и заострены на конце.