Утрата - читать онлайн книгу. Автор: Карин Альвтеген cтр.№ 27

Мать попыталась взять себя в руки. Видимо, она пришла не из-за овощей — те просто неудачно пришлись к слову. Сибилла видела, как мать собирается с силами, чтобы приступить наконец к существу дела.

— Я хочу, чтобы ты сказала мне, кто отец.

Сибилла не ответила.

— Это тот, с машиной? Микаэль Перссон? Это он?

— Может, и он. А что, это имеет какое-нибудь значение?

Она не удержалась. И видела теперь, что мать всеми силами старается обуздать гнев, но Сибилла не собиралась ей помогать. Хватит.

— Я просто хочу, чтобы ты знала, что в Хюлтариде его больше нет. Здание принадлежало твоему отцу, и он принял решение его снести. Этот Микаэль отсюда уехал.

Сибилла не смогла сдержать улыбку. Но улыбалась она не потому что КМА снесут, а потому что впервые рискнула подумать, что ее мать попросту не в своем уме. И действительно считает себя всемогущей.

— Я только хотела, чтобы ты это знала.

Вот сейчас она, судя по всему, высказалась и собирается ее покинуть. На полпути к выходу дочь спросила:

— А ты зачем завела ребенка?

Беатрис Форсенстрём приклеилась к ковру. Развернулась. В глазах матери Сибилла вдруг увидела что-то новое. То, чего раньше не было. Чего никогда не было.

Мать ее боялась.

Собственную дочь.

— Потому что так хотела бабушка?

Мать молчала.

— Ты рада тому, что ты мать? Что у тебя есть дочь?

Они смотрели друг другу в глаза. Сибилла почувствовала, как в животе шевельнулся ребенок.

— А что бабушка думает насчет того, что я сумасшедшая? Или ты ей ничего не сказала?

У матери вдруг задрожала нижняя губа.

— Почему ты так со мной поступаешь?

Сибиллу передернуло.

— Почему я так с тобой поступаю? Да ты соображаешь, что ты несешь, на фиг?

Казалось, ее грубость вернула Беатрис Форсенстрём равновесие.

— В этом доме никто не произносит таких слов!

— Нет, это ты, может, их и не произносишь! А я — произношу! НА ФИГ! НА ФИГ! НА ФИГ!

Мать попятилась к двери. Сейчас понесется звонить в больницу. У нее же в доме псих.

— Давай беги, звони. Может, так ты наконец избавишься от меня навсегда.

Матери удалось наконец справиться с дверью.

— А я тем временем съем овощи, потому что я не хочу, чтобы моему ребенку было плохо.

Беатрис бросила на нее последний отчаянный взгляд и скрылась из виду. Услышав, что мать сбежала вниз по лестнице, Сибилла ринулась в холл верхнего этажа. Увидела, что мать быстро идет в направлении кабинета директора Форсенстрёма.

— Ты не ответила на вопрос! — крикнула она ей вслед. Ответа так и не последовало.

Сибилла вернулась к себе и подошла к подносу. Вареная морковь с горохом. Взяв тарелку обеими руками, она выбросила ее в корзину для бумаг. Потом вытащила сумку и начала паковать вещи.

Она проснулась оттого, что кто-то открывал дверь. Она не успела выбраться из своего логова, а он уже поднялся по чердачным ступенькам, несколько секунд потоптался на месте и прошел дальше вглубь.

Ее он не заметил.

Замерев, она наблюдала.

Светловолосый, вихрастый, очки в металлической оправе.

Он влез на небольшое возвышение перед часами и прижался лицом к задней части циферблата. Раскинул руки в стороны и в прямых лучах солнца стал похож на образ Христа с антеннами.

На часах было без пяти двенадцать.

Не шевелясь, она огляделась.

Она успеет выбежать через дверь, но тогда придется оставить вещи.

Там, где он стоял, было небезопасно. Если он потеряет равновесие, он может провалиться в щель между стеной и циферблатом.

Секунды бежали. Та из антенн Христа, что подлиннее, перепрыгнула чуть вперед.

Из страха обнаружить себя она почти не дышала.

В конце концов он опустил руки, и те повисли по бокам. В следующее мгновение он повернулся и заметил ее.

Она видела, что он испугался. Испугался и смутился оттого, что за ним наблюдают.

Они оба молчали и смотрели друг на друга. Она не могла толком разглядеть его, он стоял против света.

Ну и как, спрашивается, теперь выкручиваться? По виду он не очень сильный, и он не уйдет отсюда, пока она с ним не поговорит. Она медленно села. Если она сейчас встанет, он может подумать, что это угроза.

— Что ты тут делаешь? — спросила она осторожно.

Он ответил не сразу, но она заметила, что напряжение слегка ослабло.

— Ничего особенного.

— Да уж. Отсюда это выглядело довольно рискованно.

Он пожал плечами.

— А ты? Ты что тут делаешь?

Да. Что она тут делает?

— Отдыхаю.

А что, неправда?

— Ты что, бродяга, да?

Она улыбнулась. Он называет вещи своими именами. Обычно люди стараются как-нибудь закамуфлировать человеческое убожество.

— Сейчас я, как видишь, нигде не брожу.

— Ну, я имею в виду, бездомная. Тебе негде жить?

Отпираться бесполезно. Да и как иначе описать ее существование?

— Да, наверное.

Он спустился с возвышения.

— Круто. Я тоже таким стану, когда кончу школу.

Она посмотрела на него:

— Зачем?

— Потому что клево. Никто ничего не спрашивает и не учит, что тебе делать.

Да, можно посмотреть и с такой стороны.

— Если ты мечтаешь только об этом, то есть и другие пути.

— Думаешь? — хмыкнул он.

Может, он ее все же дурачит?

— А ты и наркоманка?

— Нет.

— А я думал, что все бездомные наркоманы.

— И поэтому они становятся бездомными?

— Так мать говорит.

— Мать знает не все.

— Да. Я в курсе.

Произнося это, он хмыкнул, и она поняла, что он больше не боится. Он подошел ближе, она встала.

— Это все, что у тебя есть? Все твое имущество?

— Да, можно так сказать.

Его глаза скользили по коврику и рюкзаку, она следила за ним. Было видно, что на него это произвело впечатление.

— Супер!

Странно, что кто-то может относиться к ней как к образцу для подражания, но хватит — о ней они поговорили достаточно.