Исчезнувшая - читать онлайн книгу. Автор: Гиллиан Флинн cтр.№ 70

— А тут еще они, — указал я на марионеток. — Куклы настолько необычны, что просто должны нести какой-то скрытый смысл. Если она просто собиралась отвлечь меня, то могла бы подарить что угодно, лишь бы из дерева.

Го приподняла пальцем пеструю одежду куклы-мужчины:

— Они довольно старые. Винтаж. — Сестра перевернула их, обнаружив у мужчины похожую на дубину штуковину. У женщины нашлась лишь квадратная прорезь. — Считается, что это сексуально? У мужчины большая ручка, похожая на член. А у женщины только дырка.

— Ну, так логично. У мужчин есть член, а у женщин — влагалище.

Го засунула палец в дыру на туловище марионетки, желая убедиться, что там ничего не спрятано.

— Что Эми хотела этим сказать?

— Когда я их увидел, то первым делом подумал: она купила детские игрушки. Папа, мама, ребенок. Поскольку была беременна.

— А она точно беременна?

Волна отчаяния накрыла меня. Или скорее наоборот: что-то схлынуло, как морской отлив, отбирая некий смысл и опустошая меня. Я не верил до конца в беременность моей жены, но теперь уже не мог верить и в обратное.

Го взяла в руки куклу-мужчину, почесала нос, и вдруг ее осенило:

— Ты марионетка на нитке.

— Я подумал об этом же, — рассмеялся я. — Но зачем тогда мужчина и женщина? Эми явно не марионетка. Она кукловод.

— И что значит «Вот как это делается!»? Что она имеет в виду?

— Трахнет меня так, чтобы на всю жизнь запомнил.

— Может, Эми часто использовала эту фразу? Или какая-то цитата из книги об Эми, или… — Она подошла к компьютеру и ввела в строке поиска: «Вот как это делается!»

«Вот как это делается!» Песня группы «Мэднесс».

— О, я помню их, — сказала Го. — Отличная группа в стиле ска.

— Ска… — Меня все пробивало на истеричный смех. — Круто!

Речь в песне шла о мастере, который выполнял любой ремонт жилых домов — чинил электропроводку, менял сантехнику, столярничал — и за работу брал наличными.

— О господи, — пробормотал я. — Как же я ненавижу восьмидесятые. Особенно за бессмысленные песни.

— Отражение — единственный ребенок, — кивнув, сказала Го.

— Который ждет в парке, [6] — ответил я, не задумываясь.

— А что, если именно это она и подразумевает? — Го, повернувшись, посмотрела мне в глаза. — В песне идет речь о мастере. Возможно, это человек, вхожий в ваш дом. Чтобы починить какую-нибудь мебель. Или установить что-нибудь электрическое. И платить за это нужно было наликом.

— Думаешь, видеокамеру поставили? — спросил я. — В последнее время Эми несколько раз уезжала из города. Может, она хотела нас записать?

В глазах Го блеснул немой вопрос. Я поспешно добавил:

— Нет-нет, в нашем доме никогда.

— А если потайная дверь? — предположила сестра. — Может, в тайнике Эми хранит свидетельства, которые… ну, не знаю… помогут тебе оправдаться, например.

— Мне кажется, так оно и есть. Эми использовала песню «Мэднесс», чтобы дать мне подсказку, ключ к свободе, если я смогу расшифровать эти заковыристые тексты-ска.

— Боже! — рассмеялась Го. — А может, это мы не в себе? Может, у нас крыша напрочь съехала?

— Безумием тут и не пахнет. Она подставляет меня. Как еще объяснить склад барахла на твоем дворе? И в этом вся Эми. Втянуть в это дело и тебя, запачкать моей грязью. Да, достаточно Эми. Подарок, писулька эта сволочная — мол, попробуй, расшифруй. Нет, нам нужно вернуться к марионеткам. Попробуй вбить в поиск слово «марионетка». — Я завалился на диван, ощущая тупую усталость во всем теле.

— А, черт! — воскликнула Го, игравшая роль секретарши. — Ну конечно! Это куклы Панч и Джуди! Ник, мы идиоты! Эти слова — девиз Панча. «Вот как это делается!»

— Угу. Древний кукольный спектакль, и в нем есть насилие? — спросил я.

— Вот, мать его…

— Так есть в нем насилие?

— Да! Сплошное насилие! Твоя жена — психопатка!

— Мужик убивает бабу?

— Погоди, я читаю… Панч убивает их ребенка. — Она взглянула на меня сверху вниз. — А когда Джуди начинает с ним бороться, забивает насмерть и ее. — (Мое горло заполнилось слюной.) — И каждый раз, когда Панч совершает какую-то гадость и выходит сухим из воды, он заявляет: «Вот как это делается!» — Го взяла деревянную куклу на руки, словно младенца. — Он веселится, даже когда убивает жену и ребенка.

— Таким образом, она предупреждает меня о подставе, — кивнул я на марионеток.

— Мой разум отказывается это принимать. Долбаная шиза…

— Го?

— Все сходится. Ты не хотел ее беременности, а потому рассвирепел и убил ее и нерожденного ребенка.

— Да уж, новость не из окрыляющих, — вздохнул я.

— А кульминация — ты получишь урок, которого Панч счастливо избегал. Тебя изобличат и осудят за убийство.

— А в штате Миссури есть смертная казнь, — кивнул я. — Веселенькие дела.

День.

Вам интересно, как я узнала? Просто увидела. Это к вопросу о том, до чего же глуп мой супруг. Снежной апрельской ночью я страдала от одиночества. Пила теплый амаретто в компании Бликера и читала, лежа на полу. За окном шел снег, а в доме играла музыка — старые потрескивающие пластинки, которые мы с Ником раньше слушали вместе (здесь я говорю правду). У меня случился приступ романтического оживления. То-то муженек удивится моему появлению в «Баре». Мы выпьем по паре коктейлей, а потом будем гулять по пустынным улицам с варежками на руках.

Вот мы шагаем по центральной части города, вокруг ни души. Ник прижимает меня к стене и целует, а снежинки кружатся, как некогда сахарная пыль. Вера! Я отправилась за ним в Миссури, потому что верила: он снова меня полюбит, и это будет та же сильная, густая любовь, покорившая меня однажды. И все у нас будет хорошо. Вера!

До «Бара» я добралась как раз вовремя, чтобы увидеть Ника, выходящего вместе с ней. Я застыла на гребаной парковке, в двадцати шагах от них, а он даже не обратил на меня внимания, будто я призрак. Он еще не обнимал ее, но я сразу все поняла. Видела, что никого, кроме нее, для Ника не существует. Невидимкой я скользила за ними, и вдруг, прямо посреди города, Ник прижал ее к дереву и поцеловал. «Мой муж мне изменяет», — подумала я, но прежде, чем сумела выдавить какие-то слова, они уже добрались до ее дома. Больше часа, стуча зубами, я прождала на крыльце, пока не замерзла так, что посинели ногти. А потом ушла. А Ник так и не догадался, что я знаю все.

Теперь у меня появился новый образ, и, увы, не по моему выбору. Я стала заурядной Дурой-Бабой, замужем за Пошлым Мужиком-Ходоком. Одним махом Удивительную Эми лишили всего, что в ней было удивительного.