— Эй-а-шесть-один-восемь-один-два, — повторил я. — Хорошо. Спасибо, Нельс…
Я набрал новый номер. Ответа не последовало. После шести или семи гудков я повесил трубку и снова позвонил в гараж.
— Нельс, его домашний телефон не отвечает. Может у тебя есть хоть какая-то идея, где его можно поискать?
— Ни малейшей.
— Он звонит тебе по вечерам?
— Очень редко. Хотя есть тут одно злачное местечко, в котором он иногда бывает. "Персидская кошка".
— Спасибо.
Я повесил трубку и снова занялся справочником… В "Персидской кошке" трубку сняли почти мгновенно.
— Вы не могли бы сказать, Вик Мейсон сейчас у вас или нет?
— Кто?
— Вик Мейсон, у него ещё нога искалечена.
— Да, я знаю его, но не могу сказать, здесь он или нет.
— Узнайте у швейцара.
— Не вешайте трубку, я постараюсь что-нибудь выяснить… — сказано было без всякого энтузиазма.
Вскоре к телефону подошел швейцар, но и он не смог сообщить мне ничего вразумительного. Я повесил трубку и вернулся за столик. Холидей и Чероки за ним не было. Оркестр уже снова собрался на эстраде и наигрывал "Тело и душу", а площадка была заполнена танцующими. Решив, что они отправились танцевать, я уселся за столик и стал поджидать своих спутников, чтобы потом отправиться в "Персидскую кошку".
Официант перегнулся через плечо и положил передо мной счет.
— Дама и джентльмен сказали, что вы оплатите счет, сэр…
— А где они сами?
— Ушли, сэр.
— Куда?
— Они этого не сказали, сэр… Они очень торопились.
— Черт побери.
— Они только сказали, что вы будете рады уплатить по счету…
— Радости мало, но я сделаю это, — проворчал я, вынимая из кармана десятидолларовую банкноту. — Этого достаточно?
— О, да, сэр. Большое спасибо…
Я залпом допил коньяк и вышел из ресторана.
— Скажите, вы не видели мужчину средних лет с симпатичной девушкой? Они только что выходили отсюда. Невысокий мужчина с густыми бровями? Их должен был ждать зеленый" крайслер" с цветным парнем за рулем?
— Это ваши спутники?
— Да.
— Они уехали пару минут назад.
— Вы не слышали, что они говорили шоферу?
— Нет, сэр.
— Вызовите мне такси.
Швейцар вынул из кармана небольшой свисток, подул в него и сделал жест рукой в белой перчатке. Уже через миг у входа остановилось такси. Швейцар предупредительно открыл дверцу и получил за это четвертак. Черт с ними, и с Холидей, и с Мэндоном…
— Куда отправимся, сэр? — прервал мои размышления голос шофера.
— В "Персидскую кошку".
Он повернулся и внимательно посмотрел на меня.
— Вы не знаете, где это находится?
— Знаю, — ответил водитель.
"Персидская кошка" находилась в торговом районе (всего в нескольких кварталах от гаража Мейсона, как оказалось впоследствии), в окружении публичных домов и угрюмых зданий из красного кирпича, погруженных сейчас в темноту. Тускло освещенная улица была пустынна; иногда сюда долетал шум проходящего транспорта, который с трудом можно было услышать через открытое окно в машине.
Такси остановилось и водитель распахнул дверь. Из глубины заведения доносились приглушенные голоса, смех и музыка. Я расплатился и вскоре оказался в фойе, задрапированном багровыми шторами с двумя цветными фотографиями обнаженных женщин в натуральную величину. Мне сразу стал понятен удивленный взгляд шофера, и я уже не питал никаких иллюзий по поводу репутации этого заведения.
Вход вел в полутемный зал, забитый посетителями с музицировавшим оркестром из трех-четырех человек. Спертый воздух в помещении напоминал вонючий подвал с тараканами. Я немного постоял в нерешительности, но желание немедленно увидеть Мейсона взяло верх, и я решительно шагнул вперед. Из-за шторы появился мужчина в костюме евнуха с накрашенными глазами, снял цепь с крючка и спросил:
— Один?
Я узнал этот голос. Он принадлежал швейцару, с которым мне недавно пришлось говорить по телефону. Теперь он казался мне неприятным и визгливым.
— Один? — снова спросил евнух.
— Один, — подтвердил я.
Он убрал цепь и пропустил меня внутрь.
— Посмотрим, что мы можем сделать для вас… — сказал он, потирая подбородок и раздумывая, к какой категории посетителей меня отнести.
— Я недавно говорил с вами по телефону, — прервал я его размышления. Мне был нужен Вик Мейсон. Он ещё не появился?
— А-а, — протянул швейцар. — Вы его друг?
— Что-то вроде партнера по бизнесу. Так он здесь?
— Да, — улыбнулся он в ответ, вешая цепь на место. — Идите за мной…
И я пошел. Мне никогда не приходилось видеть столь разношерстной толпы.
Это было их убежище, и они сидели за столиками, на столиках, стояли в проходах, толпились на пятачке перед эстрадой. Воздух был буквально пропитан запахом дешевой косметики, приторно-слащавым ароматом разврата. Только здесь они могли себе позволить быть самими собой. Протискиваясь через эту разноголосую, смеющуюся толпу, я сделал неожиданное открытие. Предубеждение и отвращение, которое владело мной ещё несколько секунд назад, куда-то исчезло. Нас роднило нечто сумрачное, таившееся в глубине души; всех этих людей объединяла гомосексуальность, но во мне эти чувства остались неразбуженными. Нет, наше сходство было скорее в нашем отличии от других людей, в особенностях нашей психики…Они были изгоями и жили в своем узком, замкнутом мирке, у меня же все было наоборот, им хотелось отгородиться от внешнего мира, я хотел покорить его насилием…
— Ай да сукин сын! — раздался голос Мейсона. — Вы только посмотрите, кто к нам пожаловал…
За столиком на четверых втиснулось человек шесть. Из горлышка оплетенной бутылки торчала зажженная свеча, её неровный свет отражался в расставленных на столе стаканах.
— Можно тебя на минутку, Вик?
— Может быть, может быть, — рассмеялся он. — Садись, выпьем, — Мейсон заерзал на стуле, стараясь освободить мне местечко.
— Это крайне важно, Вик…
— Да садись ты, ради Бога! — прошепелявил он. — Ребята, это Поль Мэрфи.
— Привет, — сказал я, и за столиком настороженно закивали. Трое из сидевших были совсем юнцами в рубашках с воротничками явно не по размеру, повязанных цветастыми, безвкусными галстуками. Рядом с Мейсоном сидела женщина лет тридцати с мужеподобным лицом, а в самом углу втиснулся мужчина. Это был Рей Пратт — один из полицейских, дежуривших у него в гараже в тот день, когда искали Джинкса. Он был в штатском.