Лики смерти - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Берзина

Пролог

Грохот очередного взрыва тряхнул старый дом. Соседство с железной дорогой не предвещало ничего хорошего. Сначала бомбили немцы, теперь наши не жалели бомб. Странно только, что город почти не пострадал. Впрочем, возле старой крепости бомбами уже перерыто все. К счастью, в том районе почти никто никогда не жил. Со времени постройки крепости на берегу реки прошло уже больше трех сотен лет, и все эти годы город рос в другом направлении. Здесь, возле железной дороги, почему-то было относительно тихо. Если бы не полицаи, то жить можно. Немцы в эти места редко заглядывали. Что им здесь делать? У них своих хлопот много. Фронт откатывается все дальше на восток, здесь – перевалочная база. Грузы идут непрерывным потоком.

Леонард притушил керосиновую лампу и плотнее задернул выкрашенную в черное холстину, закрывающую окно. Немцы не появятся, но полиции до всего есть дело. Запросто могут придраться. Заявят, что подавал сигналы бомбардировщикам, тогда гестапо не миновать. А отвечать придется не только самому, но и жене и дочкам. По скрипучим половицам он прошел в горницу. Тихо, только потрескивают поленья в печи. Дочери уже спят. Жена покряхтывает за тонкой перегородкой. Давно болеет. Еще с весны. Как ударили холода, почти перестала выходить из дома. Этот дом он ставил вместе с отцом. Добротный, крепкий, если бы не война, жили бы в нем и сыновья, и дочери. Да вот не сложилось. Оба сына на фронте. Ни единой весточки с самого начала войны. Да и откуда им взяться? Красная армия давно откатилась далеко на восток. Неизвестно, выстоит ли Москва. Слухи разные ходят. На рынке поговаривают, что фронт уже на Урале. Конечно, Леонард мало в это верит, хорошо помнит, как в мировую войну сам сражался с австрияками. По сути, немцы – те же австрияки, только зовутся иначе.

Он присел на низкую скамейку, поправил поленья в печи, потер распухшее колено и загляделся на пляшущие язычки пламени. Что за жизнь такая? Отец воевал в японскую, дед в турецкую, сам Леонард в мировую, детям досталась своя война! Когда же, наконец, будет мир? Почему людям так важно убивать других людей? Разве нельзя жить миром? Растить детей, ухаживать за садом, пахать землю, что в этом плохого? Нет! Обязательно кому-то нужно, чтобы люди постоянно дрались – то за веру, царя и Отечество, то, как теперь, вообще неизвестно за что. Сколько говорено, что с Германией у нас вечный мир? Вместе разбили поляков, поделили Польшу. Так нет, снова война.

Леонард горько вздохнул. Где-то под полом заскреблась мышка. Пискнула разок-другой и затихла. Взрывы прекратились, самолеты улетели, над городом снова повисла тишина. Какой-то посторонний звук привлек внимание. Словно скребется кто-то. Леонард нащупал кованую кочергу и осторожно, стараясь не наступать на скрипучие половицы, прошел в сени. За крепкой дверью кто-то возился. Звякнула цепь. Это собака подошла к крыльцу, но не залаяла, только шумно втянула воздух. Выходит, кто-то свой.

Леонард бесшумно отодвинул щеколду, толкнул дверь. На крыльце, в тени раскидистой груши, почти невидимый в ночи, стоял невысокий сгорбленный человек.

– Прости, пан Леонард, но дело срочное. Разреши в дом пройти? – послышался приглушенный шепот.

– Это ты, Соломон? Зачем ночью пришел?

– Вэй! Беда у меня, пан Леонард.

– Вечно у тебя все не как у людей! – с горечью проворчал Леонард, но в сторону отступил, пропуская в сени непрошеного ночного гостя. – Что опять стряслось? С женой поругался?

– Нет, что ты, пан Леонард! – взмахнул руками Соломон. – Хуже! Возле крепости начали гетто строить. Вернее, не строить, а колючей проволокой обносить участок возле цитадели. Я слышал, что туда сгонят всех евреев. Значит, и меня с женой и детьми. Розочка слабенькая, болеет часто, а там не то что домов, даже бараков нет. Недавно я получил весточку от брата из Варшавы, там страшное гетто, евреев убивают сотнями. Если здесь будет такое, нужно бежать, но куда двинешься зимой? Дочка у меня, жена, силы у них не то что у тебя. Выручай, пан Леонард. Не дай погибнуть Розочке. Совсем ведь последняя ростиночка моя. Сам понимаешь, я в долгу не останусь!

– Ну как же! Самый известный ювелир в городе! Отсыплешь мне пару килограмм золота, и разойдемся красиво! – продолжал ворчать Леонард, думая, чем помочь соседу.

– Не шучу я, пан Леонард. У меня в самом деле кое-что есть. Всю жизнь собирал. Старый Моисей тоже собирал! А за Соню, за Розочку я и золота не пожалею. Я бы не суетился, но, как мне сказали верные люди, уже завтра всех евреев начнут сгонять в гетто. Укрой нас хотя бы на время. Век помнить буду. Как только улягутся страсти, мы уйдем из города, – умолял Соломон.

– Да куда вам идти! Сын-то где? Слышно о нем что-нибудь?

– Мотя как уехал в Москву, так и пропал, даже не знаю, добрался ли. Он же в консерваторию собирался поступать. Ты ведь помнишь, как он играл! Нет, ты помнишь, как он играл? Скрипка пела в руках! А руки? Ты помнишь, какие у него руки? Где теперь он сам, где его руки – даже не представляю! Только и надеюсь, что смерть его минует, что он вернется!

– С этим ясно, а где Роза и Соня? Дома тебя ждут? А если начнут прямо сегодня ночью?

– Ты что? Что ты? – удивился Соломон. – Здесь они в саду! Возле сарая сидят. Тихо сидят, как мышки. Бедные мои.

– Соломон, ты, похоже, совсем разума лишился! Скорее заводи их в дом! Замерзнут! Я пока вам укрытие приготовлю. Не обещаю, что там будет уютно, но неделю-другую сможете пересидеть, а там видно будет.

Когда Соломон привел жену и дочь, подпол уже был открыт, Леонард с лампой в руке ожидал их на круто уходящей вниз лестнице.

– Смотрите, это еще отец мой сделал. Тут вас не найти. В Прикарпатье такие схроны не редкость, а тут никто о них не знает. Вот тут и схоронитесь. Еда кое-какая есть. Да и вы, я вижу, с собой принесли достаточно. Там в углу ведро, сами понимаете для чего. Задохнуться здесь невозможно. Отдушина выходит в печную трубу. Так что тяга постоянная, – говорил Леонард, показывая схрон.

А утром началась облава. Всех, кто не успел уйти из города или укрыться, загнали в крепость. Два долгих месяца семья Соломона укрывалась у Леонарда. Сидели тихо, как мыши. Только сам хозяин и его жена знали, что глубоко под землей живут люди. Когда отступили холода и в воздухе запахло весной, темной ненастной ночью Соломон решил бежать из города.

– Спасибо тебе, пан Леонард. Нам пора уходить. Пойдем в слободу, а там станем пробираться на юг. Вот только Розочка сильно ослабла. Боюсь, не сможет она перенести дорогу.

– Знаешь, Соломон, конечно, тебе решать, но не думаю, что дочку тебе стоит вести с собой. Пусть остается. Она светленькая, не сразу поймешь, какой породы. Пусть живет у меня. К лету, когда устроишься где-нибудь, найдем способ переправить ее к тебе, а пока лучше оставить. Вот тебе – так точно в городе оставаться не стоит. Слишком многие тебя знают.

– Пан Леонард, ты спас и меня, и мою семью, я обещал тебе сторицей отплатить за доброту. Вот, это тебе! – Соломон протянул Леонарду увесистый сверток. – А это – пусть останется до лучших времен. – Соломон указал на небольшой кованый сундук. – Когда мы вернемся или вернется Моисей, нам это пригодится. Сам понимаешь. Надеюсь, что ты не подведешь меня. Мы доверили тебе не только жизнь, но и все свое состояние.