Есть, господин президент! - читать онлайн книгу. Автор: Лев Гурский cтр.№ 4

Мечты мои канули. Юношеский идеализм взял тайм-аут. За это время циник убедил меня в том, что борьба за справедливость в России приносит доход не столько поборникам закона, сколько деятелям типа Стеньки Разина. Да и тем недолго. Красный диплом и синий мундирчик я сохранила на память, однако юристом с тех пор не работала ни дня. Латинское слово «ргосигаге» я после раздумий перевела как «заботиться», решив проявлять заботу о себе. Пора было найти новое поприще вдали от охраны порядка. И понадежней.

Выбор оказался небогат. Чем люди на Земле занимаются с начала времен? Рождаются, едят, умирают. Повивальной бабкой становиться я не хотела. Мрачный похоронный бизнес меня тоже не увлекал. Зато кулинария и гастрономия – дело другое. Даже отпетые романтики с идеалами любят покушать. Из семи смертных грехов чревоугодие, по-моему, вовсе не грех. Люди в поте лица своего добывают хлеб насущный, но редко им ограничиваются: к хлебу им требуются то икра, то фуа-гра, то красная рыба, то белые грибы. Огромный сказочный мир Большой Еды, край со своими замками, королями, ферзями и пешками, таит бездну возможностей для молодой девушки. Выйти в короли мешают правила игры? Пускай. Но кто мне запретит начать пешкой и выбиться в ферзи? Главное – не дать себя съесть на пути от второй горизонтали до восьмой…

– Не дрейфь, Анька, – обратилась я к своей потолочной подружке, – фигу им меня слопать. Яна Штейн – колбаса с мозгами, то есть почти змея. Ужалю и уползу.

Будь проблема в одних деньгах, умная девушка Яна еще бы хорошенько взвесила, идти на принцип или переждать. Но гада, который из-за трех копеек публично вытер об тебя ноги, я обязана наказать без проволочек. Знаю-знаю, хозяина «Сулико», деятеля еще первого бандитского призыва, трогать опасно. Поспешишь и подставишься – он тебя мизинцем размажет по стеночке. А промедлишь и стерпишь – твоя репутация, заработанная годами, псу под хвост. Что так дерьмо, что эдак. Надо рискнуть.

Авось не убьют, подумала я. Бандитская романтика сдохла и похоронена в XX веке. Ленц вон тоже грозился мне жуткими карами, вплоть до крайних мер. Я даже месяца два протаскала в сумочке полицейский шокер: думала, а вдруг Кеша и вправду пошлет по мою душу киллера, какую-нибудь там белокурую бестию с прозрачными гляделками вагнеровского нибелунга? Фиг вам. Все ограничилось парой ночных звонков с пьяными матюками.

Что и следовало ожидать. У каждого из наших мачо, помимо широкой волосатой груди и больших бугристых мышц, есть еще крупные проблемы с арифметикой. Все их страшные угрозы надо аккуратно делить на десять. А уж их сладкие обещания – на все сто.

Размер имеет значение, если это размер твоего кабинета. Старые чиновные пердуны советской партзакваски грызлись за квадратные метры из чисто спортивного азарта, а вот молодым умникам вроде меня полезная площадь нужна под грядущие проекты, на дальнюю перспективу. Узкоглазый дед Кун-цзы как в воду глядел: мы живем в обалденно интересные времена. Никогда не поймешь, откуда подует ветер через пять минут и какая вещь пригодится завтра. Так что для экспромтов лучше заранее иметь богатый выбор про запас. Лично я стараюсь, чтобы все крайне важное или пока совсем неважное было спрятано от посторонних глаз, но в пределах досягаемости. Чтобы от идеи до реализации – всего две двери, четыре шага и шесть секунд. Протянул руку и достал.

На нашем этаже география всех кабинетов, кроме одного, вполне рутинная. Из коридора ты сразу попадаешь в предбанник с лопатообразным столом секретаря и тремя-четырьмя мягкими кожаными креслами для трудовых жоп посетителей. Из предбанника пафосная дверь – мореный дуб в центре, секвойя по краям, золотые гвозди вдоль периметра – ведет в парадный зал с раскатанным от порога красным шершавым языком ковровой дорожки. Которая длится-длится-длится и исчезает под гигантским, словно слоновый гроб, рабочим столом босса. За рабочим троном того же босса имеется еще одна дверь, из нормального дерева. Дальше начинается приватная зона культуры и отдыха: сортир, душ, кладовая, фитнес-зальчик и обломовский диванчик.

Единый стандарт парадного зала нарушать нельзя, категорическое табу. Зато в служебных комнатах, для народа закрытых, ты можешь хозяйничать сколько влезет. У меня влезает видимо-невидимо.

Раньше мои апартаменты занимал советник по сельскому хозяйству. Судя по нынешнему состоянию дел на сельском фронте, советовал он какую-то ахинею. Потому, наверное, и продержался в кабинете рекордных пятнадцать лет – пока наконец не сменил чахлые родные озимые на вечнозеленые райские кущи. В наследство мне достались недурная финская сантехника, а заодно стеклянный шкаф, набитый восковыми муляжами овощей и пыльными снопами пшеницы элитных сортов. Шкаф я сразу освободил под детскую энциклопедию, однако ничего из прежнего содержимого не выкинул. Только переместил в самый дальний угол кладовки. Туда же я засунул свой старый гоночный велосипед, электрогитару с усилителем, прибамбасы для дайвинга, белое кимоно, дюжину разноцветных клоунских носов, монашескую скуфью, картонную коробку с «Монополией», миниатюрную модель нефтевышки, двести томов разной макулатуры, включая Фому Аквинского, Желязны и Кастанеду и еще мно-о-ого всего. Пока Ваня Щебнев не прибился к Администрации президента, увлечений у него было до хрена…

Где же, где же тот аттракциончик? По-моему, лежал в третьей.

Я прошел в свои закрома, отсчитал третью секцию от двери и, поднатужившись, снял с верхней полки тяжелый прямоугольный короб, завернутый в зеленую бархатную скатерть. Длиной он был метра полтора – как раз по ширине моего рабочего стола.

Громоздкую штуковину я еще пацаном увел из вип-клуба «DVL», где почти месяц отпахал приходящим ди-джеем на четверть ставки. Когда же мой срок там вышел, не хотелось уходить без подарка. В то время я еще знать не знал, на черта мне это чудо-юдо, но не поленился протащить его ночью сквозь полуподвальное оконце – единственное, куда хозяева клуба забыли всобачить сигнализацию. На меня, кстати, никто и не подумал: обманчивая внешность тихого мальчика-ангелочка опять выручила Ванюшу Спасибо маме с папой.

Попридержав левым плечом одну дверь, а правым коленом вторую, я выволок сверток в парадный зал. Осторожно сгрузил его на край стола, отдышался, медленно развернул зеленую скатерть. Память не подвела —дорожек было именно четыре, по числу моих кандидатов. Я смахнул пыль, проверил герметичность приемных лотков и нашел плексигласовые забрала в идеальном состоянии. Ни трещины, ни даже царапины. Электрохозяйство тоже заработало, едва я воткнул евровилку в сеть и пощелкал тумблерами настройки. Полная стартовая иллюминация включалась после заполнения всех боксов, финишная – по достижению кем-нибудь конечной цели.

Отлично, можно приступать. Только сперва удостоверюсь, что никто меня не дернет по ходу процесса. Кадровый вопрос суеты не терпит. Я специально расчистил себе утро от любых срочных дел.

Указательным пальцем я тронул чуткую кнопку селектора.

– Слушаю вас, Иван Николаевич, – уже через секунду откликнулся мягкий женский голос.

Свою секретаршу Софью Худякову я разыскал в Мосэнерго, долго обхаживал, уламывал, сулил горы златые, но победил, как всегда, личным обаянием. Два года назад Софья Андреевна разменяла полтинник. Муж ее умер, взрослый сын с женой и внучка-школьница живут отдельно, так что никто не мешает ей заботиться о шефе без выходных и отпусков. От юных смазливых девок, которых сажают на секретарский оклад мои коллеги, такой самоотверженности не дождешься, куда там! Для этих вкалывать ежедневно – тощища зеленая. Охи-вздохи, хиханьки-хаханьки, ручки-ножки-огуречик. В их понимании работать головой – значит, заниматься оральным сексом. В остальном же у них самый низкий в мире КПД – как у паровоза братьев Черепановых. Нет уж, дамы и господа, извольте отделять зерна от мух. Служба службой, а койки врозь. Чешется? Чешите в другом месте. На Западе за этим бдят строжайше, и лишь у нас смотрят сквозь пальцы. Потому-то в России тыщу лет порядка нет, что в начальство лезет одна шваль с яйцами вместо мозгов…