Воскрешение на Ресуррекшн-роу - читать онлайн книгу. Автор: Энн Перри cтр.№ 42

— Вы сказали «убит»? — медленно произнесла она.

— Да, мэм.

— Но почему? Кто мог его убить? Вы это знаете? Есть какие-нибудь ключи к разгадке? — Теперь Гвендолен заволновалась всерьез. Он мог бы поклясться, что его сообщение явилось для нее полной неожиданностью. Она явно была чем-то напугана, и Питт дорого дал бы за то, чтобы узнать, чем именно.

— Да, есть, — ответил он, пристально наблюдая за леди Кэнтлей. Ее руки вцепились в ручки кресла.

— Могу ли я спросить, что это за ключи? Если мне что-то известно, то, возможно, я смогу вам помочь. Естественно, я немного знала мистера Джонса, поскольку позировала для портрета.

— Понятно. Есть незаконченные портреты разных леди, и дворецкий не узнает никого из них. А еще есть камера…

Питт был уверен, что ее удивление не наигранное.

— Камера? Но он же был художником, а не фотографом!

— Вот именно. И тем не менее, судя по всему, она принадлежала ему. В высшей степени невероятно, чтобы в его студии находилась чья-то камера. Дворецкий совершенно уверен, что мистер Джонс никому не позволял пользоваться своей студией.

— Я ничего не понимаю, — сказала Гвендолен.

— Да, мэм, и мы пока что тоже. Значит, мистер Джонс никогда вас не фотографировал, скажем, чтобы продолжать работу, когда вас нет рядом?

— Нет, никогда.

— А нельзя ли мне взглянуть на портрет, если он еще у вас?

— Конечно, если вам угодно. — Гвендолен встала и повела инспектора в гостиную, где над камином висел ее большой портрет.

— Извините.

Питт подошел поближе и принялся тщательно рассматривать портрет, который не особенно ему понравился. Он узнал кое-что из реквизита в студии — особенно фрагмент колонны и маленький столик. Пропорции были правильные, но цветовому решению чего-то не хватало. По-видимому, художник смешивал краски с сепией или охрой, так что даже небо имело темноватый оттенок. В лице было явное сходство с Гвендолен, и выражение было верно схвачено, но отсутствовало очарование.

Питт уже собирался отойти от портрета, как вдруг заметил в левом нижнем углу горстку четко прописанных листьев, на одном из которых сидел стилизованный жук — точно такой же, как в записной книжке. Там этот рисунок повторялся четыре-пять раз.

— Могу я спросить, мэм, сколько стоил портрет? — поспешно спросил Питт.

— Не понимаю, какое отношение это имеет к убийству мистера Джонса, — произнесла она с подчеркнутой холодностью. — И я уже сказала вам, что он — художник с превосходной репутацией.

Томас понял, что задал бестактный вопрос с точки зрения светского этикета.

— Да, мэм, вы это говорили, и я слышал то же самое от других. И тем не менее у меня есть основания это спрашивать — хотя бы для сравнения.

— Я не хочу, чтобы половине Лондона стали известны мои финансовые дела!

— Я же не стану ни с кем их обсуждать, мэм. Эти сведения нужны исключительно для полиции, и то только в том случае, если они будут иметь отношение к делу. Я предпочитаю узнать эту подробность у вас, нежели обращаться к вашему мужу, или…

Ее лицо застыло.

— Вы превышаете свои полномочия, инспектор. Но я не хочу, чтобы вы беспокоили из-за этого дела моего мужа. Я заплатила за эту картину триста пятьдесят фунтов. Однако мне непонятно, каким образом это может вам помочь. Вполне обычная цена для художника его уровня. Думаю, майор Родни заплатил примерно столько же за свой портрет и за портрет сестер.

— У майора Родни две картины? — Питт был удивлен. Он не мог себе представить его в роли любителя искусства, который к тому же может себе позволить такое расточительство.

— Почему бы и нет? — осведомилась леди Кэнтлей, подняв брови. — Один портрет его, а второй — мисс Присциллы и мисс Мэри Энн вместе.

— Ясно. Благодарю вас, мэм. Вы мне очень помогли.

— Не понимаю, каким образом…

Питт и сам пока этого не знал, но можно было поискать и в других местах. Утром он нанесет визит майору Родни и его сестрам. Откланявшись, он вышел на улицу и в густом тумане отправился в полицейский участок, а оттуда — домой.

Если леди Кэнтлей была напугана новостью об убийстве Годольфина Джонса, то майор Родни был потрясен. Он рухнул в кресло, тяжело дыша, лицо покрылось багровыми пятнами.

— О господи! Какой ужас! Вы говорите, задушили? Где его нашли?

— В могиле другого человека, — ответил Питт и, как и в доме леди Кэнтлей, на всякий случай поискал глазами колокольчик, чтобы вызвать слугу. Он был совершенно не готов к такой реакции со стороны майора. Этот человек был солдатом и тысячу раз видел смерть, насильственную и кровавую. Он сражался в Крыму, а судя по тому, что Питт слышал об этой трагической войне, человек, переживший ее, не дрогнет ни перед чем.

Родни начал приходить в себя.

— Просто кошмар! А как же вы узнали, где искать?

— Мы и не знали, — честно признался Питт. — Нашли его совершенно случайно.

— Но это какой-то абсурд! Вы же не можете разгуливать по кладбищам, раскапывая могилы, чтобы посмотреть: а вдруг там случайно что-нибудь да найдется!

— Да, конечно, сэр. — Питт никогда бы не подумал, что может действовать так неумело. — Мы ожидали, что эту могилу осквернили и она пуста.

Майор Родни пристально смотрел на него.

— У нас есть труп из этой могилы. — Питт изо всех сил старался изъясняться понятно. — Это тот человек, которого мы сначала приняли за лорда Огастеса — в кебе возле театра…

— О… — Майор Родни выпрямился в кресле, словно сидел верхом на лошади на параде. — Понятно. Почему же вы с этого не начали? Ну что же, боюсь, что мне нечего вам сказать. Благодарю за то, что сообщили мне.

Питт остался сидеть.

— Вы знали мистера Джонса.

— Мы не поддерживали с ним отношений — это человек не нашего круга. Художник, знаете ли.

— Он написал ваш портрет, не так ли?

— О да, я знал его — с профессиональной стороны. Не могу вам ничего о нем рассказать. Больше не о чем говорить. И я не позволю вам расстраивать моих сестер разговорами об убийствах и смерти. Я сообщу им сам, когда сочту нужным.

— Вы также заказали их портрет?

— Заказал. И что же? Самое обычное дело. Многие люди заказывают свои портреты.

— Можно мне на них взглянуть?

— А для чего? Обыкновенные портреты. Впрочем, извольте, если после этого вы уйдете и оставите нас в покое. Бедняга. — Он покачал головой. — Жаль. Ужасная смерть. — С этими словами майор поднялся — маленький, с очень прямой спиной — и повел Питта в гостиную.

Инспектор рассматривал парадный портрет, висевший на дальней стене, над буфетом. Он сразу же не понравился Томасу своей напыщенностью. Тут было обилие алого цвета и сверкающего металла, и старый ребенок играл в солдатиков. Если бы это была ирония, портрет был бы остроумен. И снова колорит был темноват, а краскам не хватало чистоты.